следующей букве. "Бэээ. Вэээ. Гэээ. Дэээ. Еее." Следующая буква вызвала
заминку.
упасть. - Пришелец с техасским выговором, облекшийся в тело и одежду моей
дочурки." Подавившись криком, она выговорила:
букву.
успел остановить ее. - Верни! - крикнула Джесси, а потом ухватила
маленькую фигурку за холодную руку и рывком развернула, чтобы заглянуть в
лицо, которое когда-то было лицом ее дочери. - Верни! - Джесси
размахнулась и сильно ударила существо по щеке.
на колени. Спину она держала прямо и жестко, но голова несколько раз
мотнулась из стороны в сторону, как у одной из тех нелепых куколок, что
кивают с задних стекол автомобилей. Существо заморгало, возможно, отмечая
болевое ощущение, а Джесси, снова ужаснувшись, наблюдала, как на коже
Стиви проступает красный отпечаток ее ладони.
вползло что-то еще. Все равно лицо, волосы и тело были дочкины. Потрогав
красный отпечаток ладони у себя на щеке, не-Стиви опять развернулась к
алфавиту. Она настойчиво указала на следующую букву.
Ганнистона. - Я думаю, оно сообразило, что звуки - основа нашего языка.
Господи, Ганни! Что тут у нас?
всегда, только мокрыми от пота. А в них виднелись крошечные пятнышки...
чего? Коснувшись волос, она вынула небольшой кусочек чего-то розового,
напоминающего сахарную вату. Изоляция, поняла Джесси. Что кусочки розовой
изоляции делают в волосах у Стиви? Она уронила кусочек, и тот спланировал
на пол. Голова Джесси отказалась работать, мысли беспорядочно заметались.
Лицо посерело от потрясения.
потерять сознание Джесси из спальни.
с краном, другой с надписью "ОБЪЕДИНЕННЫЕ ПЕРЕВОЗКИ". Миновав
Престон-парк, они свернули на Кобре-роуд, направляясь в ту точку пустыни,
где то, что некогда было механизмом, сгорело, превратившись в сине-зеленую
вязкую жижу.
местах. Остальные могут идти.
начал выбираться из-за своей парты на камчатке, в левом углу невыносимо
душного класса. - Я ничего не сделал!
правом дальнем углу кабинета поднялся Коди Локетт.
поговорить с вами обоими, только и всего.
полюсом, - ответил Коди, и группка Отщепенцев, которые сидели вокруг него,
образуя прикрытие, зашлась от смеха. - Урок кончился, и я сваливаю. - Он
широким шагом направился к двери, остальные последовали за ним.
собираясь пройти насквозь. Учитель не сходил с места, приготовившись к
столкновению, и, не доходя три фута, Коди остановился. Прямо у него за
спиной возвышался громадный двухсотфунтовый старшеклассник, который всегда
ходил в видавшем виды футбольном шлеме, раскрашенном пятнами камуфляжа.
Звали его Джо Тейлор, но Том ни разу не слышал, чтобы к нему обращались
иначе, чем "Танк". Сейчас Танк сверлил учителя глубоко посаженными черными
глазами, глядевшими с грубо вылепленной скуластой и носатой физиономии,
которая могла вызывать теплые чувства только у матери - у сумасшедшей
матери, если уж на то пошло. Коди сказал:
Вокруг него сидело несколько ребят латиноамериканского и индейского
происхождения из команды "Гремучих Змей". Те старшеклассники, кто не
тусовался ни с одним из "клубов", уже поспешили уйти, и Том остался со
скотами один на один. Сам начал, по думал он, самому и заканчивать
придется. Он посмотрел прямо в надменные серые глаза Коди Локетта и
сказал:
дело, но парнишка знал, что натворить ничего не успел. За последнее время.
парту, взгромоздил на нее ноги, скрестил руки на груди и откинулся на
спинку стула. - Мистер Хэммонд, Локетт инглески никак не понимай, -
добавил он, нарочно усилив свой акцент.
кудрявый парнишка, который сидел рядом с Риком. Он был низко повязан
красным платком, а с шеи на цепочках свисали не то пять, не то шесть
маленьких распятий.
наброситься на Танка, который был тяжелее по крайней мере на семьдесят
фунтов - но Рик мгновенно схватил его за запястье.
спуская с Коди глаз. - Остыньте, мучачос. Пекин! Спокуха, мужик.
ярости, но позволил удержать себя. Он сел, бормоча непристойности на
площадном испанском, остальные Гремучки (среди них Крис Торрес, Диего
Монтана и Лен Редфезер) не садились, готовые к неприятностям. Том уже
слышал, как беда стучит у дверей; если он не справится с ситуацией,
классная комната может взорваться, превратившись в поле боя. Но Пекин, по
крайней мере, унялся. Том знал, что из-за своего неистового темперамента
мальчик чуть не каждый день влезает в драку, да и кличка у парня была
подходящей, ведь пекин - это мелкий перец-чили, от которого и сам Сатана
схватится за желудочные таблетки.
которую он, наконец, закончил. Хотелось занести ее домой, а потом
поработать пару часов у мистера Мендосы... но, с другой стороны, он не
спешил.
сопровождение, шестерку крепких Щепов: Уилл Латэм, Майк Фрэкнер, Бобби
Клэй Клеммонс, Дэйви Саммерс и Танк.
Танк привалился массивным плечом к блочной стене и стал чистить ногти
разогнутой клипсой с фальшивым камешком.
красовался план Говардовского "Конана", которого он просил прочесть для
обсуждения законов варварской культуры. Задание почти никто не выполнил.
голову на парту и шумно захрапел. Щепы ждали в мертвой тишине.
гонял по кругу горячий воздух. Танк вдруг рыгнул, словно выстрелила
гаубица. Щепы загоготали, Гремучки хранили молчание. Том попытался еще
раз:
него. Всем было до фени, они уже снова укрылись за скучающими минами. "Да
пошли вы все к черту! - подумал Том. - Заставлять их слушать - все равно,
что пытаться набросить лассо на луну!" Но он уже разозлился - бесили их
скучающие позы, бесил тот, кто должен был починить сдохшие кондиционеры,
бесило то, что сам он свалял такого дурака. Ему показалось, будто стены
класса двинулись на него. Вниз по шее побежал ручеек пота. Волна гнева
росла, разбухала, сильно забилась, а потом порвала свои путы и хлынула
наружу.