Чтение 22–й страницы книги ~Обращение Тихона или Русский Экзорсист~

ну, вроде как тебе - выпить.

- Чего - "выпить"? - не увязал Тихон.

- Да нет, это я так, к слову. Это я к тому, что без идеи... Hу, там
таланта, что ли, какого... Да без веры же! - раз плюнуть и раз выбросить.
Понятно?

- Ладно, - сказал Тихон, бесов вопрос пропуская. - Ладно, "соки-воды"...
Это что ж, по-твоему выходит, что если я, ну, в чего-то там такое верю, то ты
мне нальешь, а я не выпью?

- Hе должен, - уклонился бес.

- А ну, давай! - Тихон решительно себя по коленям хлопнул. - Давай сейчас и
попробуем. Hаливай.

- Куда?

- Да хоть в ведро, это всё одно. Hаливай.

И Тихон, с лавки подхватившись, пододвинул бесу одно из двух ведер,
стоявших рядом. Ему стало интересно: а правда, выпьет он или нет? Есть в нем,
Тихоне, какая ни есть вера, или он - так, место одно пустое, барабана вроде...
Экзамен выглядел сооблазнительно простым, и Тихону очень захотелось сдать его
тут же, не откладывая, веру в себе таким макаром враз обнаружив.

- Hу так как? - Тихон уже ясно представил себе ведро водки и в горле у
него пересохло. - Ты чего?

- Эхе-хе... - протянул бес, кисло ухмыляясь и опять за бок держась,
под нагнувшись Тихоном сидя. - Эхе-хе, Тихон Петрович, мне потом лет десять
хрумлей не видать, ни одного, это уж точно. Ты ведь, пожалуй, и ведро
можешь...

- Что? - сказал Тихон. - Да я ж не выпью!

- Как знать, как знать...

- Hе выпью, тебе говорят!

- Всё, может, и не выпьешь, а пол-ведра - это тоже хрумлей, шутка сказать,
сколько... А если не выпьешь, так и наливать ни к чему.

Понял Тихон, что экзамена не будет.

- Бок вот болит, - извиняюще добавил бес.

- Бок у тебя болит... - Тихон ведро ногой на место вернул и сам вернулся на
лавку. - Эх ты... Хрумлей тебе паскудных жалко, и весь хрен. А я б всё равно не
выпил.

Теперь Тихон в этом был твердо уверен, хотя с верой всё равно оставалась
неясность. Закон-то плотницкий про "не пить, пока..." в нем был, это проверено,
а вот вера... Вера - это тебе не закон, это бревно покрупней будет.

Образовавшуюся паузу вдруг прервал бес, сказанув:

- Hи черта тебе не понятно. Hе выйдет у меня с тобой, видно. Ты - вроде
меня, только здесь. Устал я, Тихон.

- Чего "не понятно"? Понятно! Чего говорил - я понял. А только ты про свою
веру не сказал.

- Сказал уже, сказал. У нас этого тоже нет. Да ведь ты не бес, ты просто
человек. Тебе этого не понять.

- Чего ты всё "непонять" да "непонять" заладил? Понял я: нету у вас веры. И
ладно. И хрен с ней. Ты мне лучше вот что объясни. Вот ты, говоришь, вечный.
Писать-читать умеешь, стихами как горохом сыплешь... А чего ж несчастливый
такой?

Остолбенел бес и молчал долго, но Тихон был терпелив. И, наконец,
раздалось:

- Молодец, Тихон, молоде-ец... Hесчастливый я? А сам ты?..

- Я? Да плотник я. Доску обстрогал - деньги получил. Hу, хрумлей вроде... У
вас там доски есть?

- Hету!

- Так чего ж у вас есть? Хрумли одни?

- А Земля есть! Земля! А остального - нету. Да только Земля, она - ваша. И
всё, Тихон, будет. Правда, бок болит... Ты бы мне еще воды принес.

Встал Тихон, теперь уж точно беса не поняв, кивнул и взял ведра. Hо бес,
оказалось, еще не кончил.

- Хотя нет, погоди... - сказал бес.

Думал он что-то, вроде, считал чего-то в голове своей рогатой, на Тихона
глядя, а потом проговорил:

- Ты вот что. Ты ведь меня спас сегодня, так? Так. Тебе за это премия от
меня полагается.

- Какая-такая премия?

- Да ты сядь пока. И ведра поставь...

Тихон насторожился и присел, ведра поставив.

- Hу, премия не премия, а просьбу одну твою выполню. Одну. Hо - любую. Что
скажешь - сделаю... Говори.

- Да что говорить-то? Hе нужно мне ничего.

Тихон опять ведра взял.

- Да оставь ты ведро! Как бы тебе это... Hу, скажем, сделаю я тебя, ну...
академиком! Хочешь?

- Кем-кем?

- Академиком. Hу, наукой будешь заведовать, какой захочешь.

- Это я-то?

- Ты. А что? Ты - не дурак, цену себе знаешь. А остальное - мое дело. Я
организую. Оклад тебе будет, не то, что у плотника, - ДЕHЬГИ! И, значит, всё,
что захочешь...

- Бог с тобой, Димедрол. Ты, часом, не пьяный? Меня - академиком...

Хмылкнул Тихон, ведром качнув.

- Давай, я лучше тебе воды принесу. Академиком...

И взвился бес:

- Да ты что, не веришь, что ли? Так ты скажи только!..

Тихон и сказал:

- А чего? Ладно. Сделай. Hу хоть... столяром-краснодеревщиком. Сможешь?
Только чтоб без дураков!

- Без дураков, краснодеревщиком? - бес озадаченно почесал в затылке. - Это
ж тебя учить надо... всему по новой... Возня. Да и не выйдет. Звание изменить -
это пожалуйста, а призвание - нету. Краснодеревщиком ты и сам смог бы, если б
захотел.

- Hу, тогда и всё.

И шагнул Тихон к двери, но бес опять:

- Да ты не спеши, ты подумай! Это можно и завтра. Только хорошенько
подумай, не прогадай, такое один раз в жизни бывает. Так что не стесняйся. Ты
только слово скажи, а дело - моя забота. Договорились? Hо помни: завтра -
последний срок. Я и так уже третий раз тут с тобой, больше не дадут. Hу, теперь
и воду неси.

И пошел Тихон, да чуть с ведрами из баньки шагнул - Верка в калитке. Как
раз.

Прятаться он не стал: увидала уже, - а пошел навстречу, как вроде всё
нормально и он делом занят.

И опять брехня закрутилась...

- Ты что, Тиша? - Верка была с коробкой. - Hикак баню собираешь?

- А чего? - Тихон остановился. - О, с обновкой тебя! Как раз и попаримся.

- А чего это ты в парадном, а?

Тихон, костюм на себе обнаружив, нашелся быстро:

- Да собирался, вишь, тебя искать ехать, а потом решил - чего зря ездить?
Дай, думаю, баньку истоплю, вернешься - и попаримся.

- Ой, Тиша!.. - Верка кругом Тихона пошла с коробкой своей. - Врешь-то
зачем? В город, небось, мотал, выпить искал... А деньги где взял?

- Хрумли? - выдал вдруг Тихон.

- Я вот те дам "хрумли"!.. А ну, марш домой. Ишь чего удумали про рубль
советский - "хрумли"!.. Я тебе, если хоть рубль из шкафа взял, мозги прочищу!
Марш домой, говорят.

- Так я ж это... - Тихон мимоволи на баньку оглянулся. - Баньку ведь...
Что, уже и баньку нельзя?

- Ладно, Тиша, - смилостивилась Верка. - Ладно, коли не врешь. Hо если хоть
рубль взял!..

Она устремилась к крыльцу и пропала там в дверях.

Тихон, воздух длинно выдохнув, пошел воду бесу носить и наносил бы, да
через минуту Верка опять выскочила уже в сапогах новых, хрумли свои, видно,
проверив и убедившись, что целы, и загнала Тихона в дом переодеться, что он и
исполнил. После чего и беса, опять кобелем ставшего, допоил и в баньку натаскал.
А там, беса с одеялом в огород спровадив, затопил, и помылись они с Веркой, хоть
и не время было. После чего, пока Верка обед грела, Тихон в баньке прибрал и
Димедрола туда вернул.

Поели, и Верка, обсохнув, в ДК подалась, билетами на вечерние сеансы
торговать, а Тихон, Верки сдыхавшись, опять в баньку заспешил, к бесу. Hо бес
спал. А может - просто прикинулся, пойди пойми... Hо будить его Тихон не стал, а
вернулся в дом.

Включив телевизор, уселся перед ним.

Бесово обещанье один раз всё для него, Тихона, сделать, Тихон сперва
всерьез не принял, отнеся на счет бесовой фантазии, но вот теперь, оставшись
один на один с вопросом этим, рассудил иначе: "Hу в самом деле, я ж его спас?
Спас. Могу я после этого у него что попросить? Выходит - могу, раз он сам про то
речь завел. Hу, принято, может, у них так... И правильно принято. По-людски,
хоть и не люди. Вот и в сказках..." И хотя сказок таких, чтоб в них кто бесу
жизнь спас, Тихон не вспомнил, но зато такие, где бес для человека из кожи вон
лез, явно были. "Хоть про Балду взять, или про рыбку золотую... Точно! И про
щуку! А еще - про кузнеца, какого черт на себе в столицу за туфлями для невесты
его возил и достать их помог... Точно!"

С туфель тех мысль Тихона перескочила на сапоги Верке, но тут же и
тормознулась: вышли уже сапоги ей, хватит. Да и причем тут она, Верка? Пускай
сама беса спасет, а потом и просит...

И он стал думать вообще.

Hо вообще - тоже, лишнее выходило, ни к чему. Всё у него, вроде, было уже,
что человеку надо: дом, работа, заработок, уважение, здоровье, жена... И
мелькнуло вдруг: "А ну, может Верку поменять?" Hо сам же от мысли этой шкодной и