вые вел себя как человек, - в пионеры нельзя?
проголосовали.
о твоем поведении? - с усмешкой откликнулась Римма Васильевна.
правду расскажу.
лицо вожатой. Он смотрел прямо в зрачки Риммы Васильевны.
рите неправду. Зачем? Вы просто не любите, когда с вами спорят.
столу. И пластина опять отозвалась дребезжащим звоном. - Да-да-да!
Представь себе, не люблю! И никто не любит! Если каждый с такой поры
начнет со взрослыми спорить, тогда хоть в петлю лезь! И в пионеры
принимают не драчунов, не хулиганов, а послушных учеников!
оказался он один в громадном поле. А над полем беззвучно кружил
красный самолет. И, помня слова старого летчика. Максим отчетливо
сказал в этой тишине:
сидела, словно не понимая, что случилось. Потом лицо ее вытянулось,
выщипанные брови поднялись, а рот приоткрылся, будто она собиралась
сказать: "Ах, вот оно что? Тогда все ясно!"
ром забыли, не то гр6мко хмыкнул, не то кашлянул. Максим быстро
взглянул на него. Физик по-прежнему стоял у окна и старательно смот-
рел на улицу. Что он там увидел?
ным и усталым.
Он чувствовал, что после таких слов может не говорить "до свидания".
Он негромко, но плотно прикрыл за собой дверь. И пошел по тихому
пустому коридору.
ти, но страха теперь не было. Потому что в пионеры примут. Все равно
примут! Если надо, он в самом деле придет на сбор и перед всеми
расскажет, как было! Разве можно, чтобы человека ни за что взяли и
не приняли?
"убирайся!", ладонью трах - и кончен разговор. А если он прав? Он же
все равно прав! Справедливость победит, не надо только бояться.
сжимал кулаки. Нет, он правда не боялся. Только смутная тревога
слегка грызла его: словно забыл или потерял что-то.
зашагал назад. Нельзя сдаваться. Если бросить болтик, это будет пре-
дательство. Болтик - как живой, он выручал Максима, а Максим выручал
его. А сейчас болтик забросят куда-нибудь, и станет он валяться в
мусоре, одинокий и бесполезный.
ричится! Страшновато даже. Но Максим заставил себя вспомнить ор-
кестр, и марш "Морской король" снова зазвучал в нем. Запела труба, и
взметнулись блестящие тарелки. И под их звонкий удар Максим толкнул
дверь.
горнами. Они разом замолчали. Лицо у вожатой было обиженным, а учи-
тель сдержанно улыбался.
сделал к столу от двери пять широких шагов. Он не опускал глаз. Во-
жатая и учитель физики следили за ним с непонятными лицами.
но он мне нужен.
привычную ребристую тяжесть. Максим повернулся и пошел. Ему не ска-
зали ни слова. Поэтому он чуть-чуть задержался на пороге. Но так и
не дождался ни вопроса, ни упрека. Тогда, не оглянувшись, он негром-
ко сказал:
Странно даже. Ведь он не боялся. Правда не боялся! Может быть, это
просто от волнения? Волнение-это не страх, это можно. Он вновь зас-
тавил шагать себя твердо, и марш "Морской король", нарастая, опять
зазвенел в нем: упорная песня труб и вспышки медных тарелок.
равно!"
Сильнее.
ны, усмешки ребят, довольные глаза Риммы Васильевны: "Я же говори-
ла..." Он даже зажмурился. Даже остановился. Еще яснее постарался
вообразить, как может случиться... И вдруг понял, почувствовал: ни-
чего не будет. Он сам придумал себе эти ужасы, потому что в нем жил
страх. А сейчас страха не было. А если и был, то маленький, сморщен-
ный, забившийся в самый темный уголок. Этот страх сам боялся Макси-
ма.
лись за два месяца. А если и спохватятся?
предупредил. Ну, делайте сейчас, пожалуйста".
случилось, после того, как он задушил страх и стал победителем, ему
хотелось прогнать последнюю маленькую боязнь. Снять с души накипь
обмана.
признания, и дернул дверь!
перь совесть его была чиста, и он знал, что не станет больше врать и
бояться. С облегченным сердцем выскочил он на лестницу, увидел в ок-
не голубое небо с белым следом самолета. Вспомнил, как такой же след
прошивал облака, которые стояли над рекой, над "Гнездом ласточки".
и ее желтые глаза обидно щурятся.
Она и сейчас думает, что Транзя ходит гордый, а у Максима заячья ду-
ша...
тайный уступ. Зорко глянул сквозь перепутанную траву: нет ли кого
поблизости? Не было. Прислушался. Стояла тишина, только крошки сухой
глины, срываясь вниз, шелестели среди стеблей.
глаз фонарика послушно вспыхнул под потолком. Все оказалось в точ-
ности так, как раньше, когда они уходили. И упавшая стрела лежала у
входа. Значит, Таня не приходила. И наверно, сегодня уже не придет.
тятся? И встретятся ли вообще? И конечно, Таня думает: "Трус,
трус..." А он уже перестал бояться! Он уже не такой, как два часа
назад.
увидит и все поймет!
выследил "Гнездо ласточки" и побывал здесь? Или еще что-нибудь не то
подумает?..
может быть, есть? Максим обвел глазами стены. Оружие, индейский
убор, карта... В нише-маленькие дамы и мушкетеры замерли в неподвиж-