Чтение 22–й страницы книги ~Киноповести~

Заснул, проститутка несчастная!..

Серегин фургон стал затормаживать, съезжать с полосы...

Карцев мгновенно обогнал его и резко остановился. Выскочил из кабины
и побежал назад - к Серегиной машине.

- Ты что же делаешь, мать твою в гроб, в душу, сволочь?!

Он рывком открыл Серегину дверцу.

Бедный Серега неловко привалился к капоту двигателя, испуганно смот-
рел на Карцева.

- Ты, Витек?.. - с трудом проговорил он и виновато улыбнулся. - Хоро-
шо, что ты... Рука левая отнялась, падла... Дышать нечем...

- Лена-а-а-а! - в испуге закричал Карцев и стал стаскивать огромного,
толстого Серегу с водительского кресла.

Лена выскочила из кабины. Когда она подбежала, Серега уже лежал на
траве и Карцев расстегивал на нем рубашку до живота.

- Что с ним? Что с ним?.. - бормотал Карцев.

- Рука левая, - промычал Серега, ловя ртом воздух.

Лена схватила Серегину руку, стала считать пульс.

- Валокордин, валидол, нитроглицерин?.. Что есть? - быстро проговори-
ла она.

- Да что ты? Откуда!.. - пробормотал Карцев.

- Там... - Серега посмотрел на свою кабину. - В бардачке.

Лена метнулась в Серегину кабину, порылась и достала пробирочку с
нитроглицерином и бутылочку корвалола.

- Грелку! Грелку горячую к ногам! - резко приказала Лена.

Секунду Карцев обалдело смотрел на Лену. Потом, словно очнувшись,
бросился к своей кабине и вытащил десятилитровую канистру.

Лена расшнуровывала Серегины туфли, сдирала с него носки.

Карцев открыл сливной краник охлаждающей системы двигателя. В канист-
ру полилась горячая вода.

Серега дышал тяжело, хрипло... Лена ожесточенно массировала ему руку,
совала ему в рот нитроглицерин.

- Потерпи, миленький... Потерпи, Сереженька... Сейчас отпустит. Сей-
час легче будет...

Карцев прибежал с горячей канистрой.

- К ногами К подошвам прямо... Подложи чем-нибудь!

Карцев мгновенно выполнил все, что приказала ему Лена.

- Хорош... - задыхаясь, сказала Лена. - Сорок капель вот из этого пу-
зырька... Ах, шприца нет! Ну почему у нас нет шприца?!

Потом, уже очухавшийся, Серега сидел на траве, в тени своей "шкоды",
прихлебывал горячий чай из кружки и удивленно говорил:

- Ну, надо же! Представляешь, под лопатку как саданет! И левая рука с
баранки сама... - и Серега показал, как упала сама рука. - И дышать не-
чем... И все плывет, плывет...

- Не болтай, - строго сказала Лена. - Пей чай.

Она взяла его за левую кисть, проверила пульс. Карцев, с термосом в
руках, мрачно смотрел на Серегу.

- Гораздо лучше - сказала Лена. - Хорошо, что у тебя хоть лекарства
оказались...

Серега трусовато глянул на Карцева. Карцев демонстративно отвел глаза
в сторону.

- Темнило несчастный, - зло пробормотал он.

- Подлей немножко, - виновато попросил Серега.

Карцев наклонился и долил ему в кружку чаю.

- Сейчас я принесу сахар, - сказала Лена и пошла к машине.

Серега убедился, что Лена не слышит, и свойски хихикнул:

- Может, я перетрудился малость, а?

- Закатать бы тебе между глаз, дурак старый, - тихо сказал ему Кар-
цев. - О Боге думать надо, а он все туда же... Профурсетка чертова!..

И снова дорога. Но теперь уже Лена сидит в кабине Сереги.

- Слушай, - сказала Лена. - А почему ты всегда впереди едешь, а Витя
сзади?

- Ну, правило такое... - нехотя сказал Серега.

- Какое?

- Ну, такое правило.

- Хорошо объяснил! - рассмеялась Лена. - Я лучше потом у Вити спрошу.

- Я и сам могу объяснить, - поежился Серега. - Просто более слабого
водителя всегда пускают впереди. Чтобы если что с ним случится, то можно
было бы помочь...

- А ты более слабый?

Серега обреченно вздохнул.

- Конечно, Витька сильнее... Но это же Витька! Таких на трассе, мо-
жет, и нет больше. А остальных-то я имел в виду в белых тапочках!.. -
похвастал он неуверенно.

Лена спрятала улыбку, сказала:

- Ты мне руку протянуть можешь? Ни во что не вляпаемся?

- Типун тебе на язык, Ленок. - Серега протянул Лене руку и трижды
сплюнул через левое плечо.

Лена стала считать пульс. Серега посмотрел в зеркало на Карцева. Тот
шел за ними метрах в пятидесяти.

- Совсем хорошо, - сказала Лена. - До ста лет жить будешь!

- Вот это я понимаю! - заржал Серега. - Ты мне только, как доктор,
справку выдай: дескать, Пушкареву Сергею Ивановичу положено жить сто
лет. Ежели за мной раньше придут, я им справку в морду. Читайте и не
трогайте!

- Сережа, за что Витя так Лизу не любит? Жену Толика...

- Где именье, где вода, где Ромео, а где Джульетта... - покачал голо-
вой Серега. - Она у него, считай, Толика отняла. Теперь Катьку забира-
ет... А он в Катьке души не чает. Теперь у него только ты да Катька. Ну,
может, я еще немного...

- Это он тебе сам говорил?

- Он скажет!

- Да, пожалуй, ты прав... Он человек сильный.

Серега посмотрел в сторону:

- Была бы у меня семья - я тоже был бы сильным.

- И я, - сказала Лена.

- Ты и так человек крепкий. Столько ждать у моря погоды!

- Я его очень люблю.

Серега деликатно промолчал.

- Знаешь, - сказала Лена. - Я без него просто не могу жить.

Серега вздохнул и с уважением помотал головой.

В пригородном львовском ресторане стоял страшный шум. Двумя динамика-
ми (каждый величиной с платяной шкаф) оркестр изрыгал в низкий потолок
чудовищной силы звуки; залихватски вскрикивали пляшущие; знакомые перек-
рикивались через столики; громко объяснялись друг другу в любви и уваже-
нии подвыпившие граждане; били с грохотом каблуки танцующих...

Около самого оркестра расфуфыренный Серега самозабвенно плясал с кра-
соткой в умопомрачительном парике.

А у самого выхода, за нелепой квадратной колонной, стоял небольшой
столик на троих. И сидели за ним Лена и Карцев. Третий стул был Серегин.

Лена неотрывно смотрела Карцеву в лицо, а тот, мягкий, расслабленный,
любящий, негромко и застенчиво говорил:

- Я даже мебель в дедовой избе помню... Стол - большой, один на всех.
И для будней, и для праздников, и для покойников. Сундуки... Поставец
для посуды... А сверху иконка такая темная. И лампада... Кровати были
высокие, могучие - для деда с бабкой. И вообще, для старших... А мы, ме-
люзга, где попало... А летом - на сеновале. Я потом нигде не видел такой
ясности, как в обычном крестьянском доме своего деда... И отношений по-
том таких не встречал. Все вс[cedilla] про тебя понимали: чем ты крепок,
а чем и... И невозможно было спрятаться за какие-нибудь там фокусы или
слова красивые... А потом все садились за один длинный стол. И была в
этом какая-то удивительная красота!..

Лена взяла тяжелую руку Карцева и, глядя ему в глаза, поцеловала в
ладонь. А он нежно погладил ее по лицу и улыбнулся - то ли ей, то ли
своим воспоминаниям...

Но в эту секунду Серега пританцевал свою партнершу поближе к их сто-
лику и, мокрый, счастливый, расхристанный, крикнул Лене и Карцеву:

- Горько!

Карцев нежно поцеловал Лену.

И Серега, в восторге, увел свою красотку в толпу пляшущих каким-то
особым замысловатым па.

- Тебе не кажется, что Серега слишком разгулялся? - спросила Лена
Карцева. - Ему бы поберечься... - Сейчас что-нибудь придумаем.

Музыка кончилась. Танцующие зааплодировали оркестру.

- Хочу еще этот фоксик, - капризно сказала красотка.

- Нон проблем, бамбино! - небрежно сказал Серега и, доставая десятку,
направился к оркестру.

Карцев посадил Лену за столик и подошел к красотке. Он крепко взял ее
под руку, быстро показал какое-то удостоверение и сказал на ухо:

- Пройдемте...

И завел ошалевшую от испуга красотку в завешенный портьерами проход
на кухню.

- Давно знаете гражданина, с которым танцуете? Толстый, в клетчатом
пиджаке?

- Я его совсем не знаю... - пролепетала красотка. - Он ко мне сам
подсел...

- Очень опасный человек. Сейчас мы будем его брать. Уходите немедлен-
но.

- Я еще не заплатила...

- Кто ваш официант?

- Вон тот...