Кру-гом. Кто это тут сидит? Что?... Таня!.. А мы тут как раз только что...
Ну-ка все вон отсюда во главе с моим ублюдком! Стоит, вытаращился. Вырастил
я "мужчину"!"...
рубашке, за которой прямо пылает плотное тело отставного полковника. Он
несет меня не вверх, на растерзание обиженных семей, а вниз, под порывы
холодного ветра с моросящим дождем. "Такси! -- оглушает меня прямо в ухо
командирский бас. -- В скорую..." "Арнольдыч, милый, не надо в скорую...
Домой, пожалуйста... Только там мои таблетки... От других мне только
хуже..." "Адрес, быстро, пока ты в сознании!.." "Дровяная восемь, квартира
один, первый этаж."
во внутреннем кармане! Осторожнее..." "Господи, какая женщина! Где таблетки?
Таня, не засыпай, пожалуйста..." "В чемоданчике... Там кармашек... В желтой
коробочке, две сразу... Вода в графине... свежая, я сегодня меняла... Какая
вкусная невская вода!.."
продрогнешь и протудишься. Которая постель твоя? Так, вот вижу и грелочку...
А где чайник? Которая плита ваша?" "У окна... левые две комфорки."
Приподнемись-ка. Вот так. Не торопись, он горячий. Сейчас бы вам
стопочку..." "Н-н-несовместимость..." "Понял. Потом помянем эту твою
болезнь. Нет, ну какая же скотина этот Феля! Стоит! Его подругу поносят..."
"Что вы, Илья Арнольдович... Он просто растерялся. Это я виновата,
приперлась... А ведь я не просто пришла, меня Элла пригласила... И я хотела
всем объявить, что больше на Феликса не претендую. Честное словно, никаких
прочих намерений не было. А тут приступ. Уже год как не было... Простите
меня и спасибо вам большое. Вы -- человек..."
тон. - И мне было так за вас обидно, что вы такого слизняка выбрали и так
бездумно его полюбили. Танечка, а вы не могли бы считать меня своим другом?
Просто старшим другом, а?" "Конечно, Илья Арнольдович. Я так и считаю."
"Тогда давай на "ты" и по имени, идет?" "П-попробуем..." "Скажи мне: Илья, я
тебя уважаю..." "Илья, а ты меня поил?" "Что?.. Ха-ха-ха! Мы уже шутим! Мы
выздоравливаем." "Это просто таблетки такие замечательные, Илья. И ты -
настоящий мужчина. И сюда придти не побрезговал. А Феликс меня сегодня едва
до двора проводил. Так обидно, знаешь..." "А мама где?" "На работе. У них
дежурный гастроном у Балтийского вокзала." "Скоро придет?" "Нет. Она до часу
работает."
сорочке! И в совсем мокрой. Ты же у меня тоже простудиться можешь. А у нас с
мамой ничего нет мужского одеть... разве что мой свитер. Он растягивается.
Вон там на спинке той кровати." "Не надо. Мне с тобой только жарко." "Илья,
ты что!.." "Я бы с тобой немедленно уехал на твой край света... Я же не
такой и старый. Мне всего-то сорок семь. Я тебя никогда в обиду не дам..."
"А как же Казимировна?" "Эта зараза? Пусть удавится от ревности... Ну,
Танечка... Господи, какое у тебя тело... Какая грудь..." "Илья, не балуй...
Грудь как грудь, я это давно и хорошо усвоила, но пока не для тебя, понял?"
"Пока? Значит, я могу надеяться?..." "Не знаю... А пока руки-то не
распускай, полковник, слышишь? Сам меня самбо учил. Смотри -- нарвешься,
если разозлюсь." "Какие глаза, Господи! Как тогда, когда ты вышла из нашего
дома... Таня, я же не просто развлечься или использвать твою слабость. Я
прошу твоей руки!" "Одурел, товарищ полковник?" "Я серьезно. Я уже два года
тебя люблю. Я знаешь как работать умею! И пенсия у меня, и наградная
добавка... Я же не какой-нибудь гарнизонный полковник... я на Кубе, в Заливе
Свиней, Орден боевого красного знамени заслужил. Я в Сирии..." "В Сирии? Ты
же еврей, Ильюша, как же ты врагов своей нации на своих назюкивал?" "Так я
же не израильский, а советский боевой офицер! Мне Родина доверила... Таня, я
же не об этом. Я серьезно о нашем с тобой будущем." "Я подумаю, Илья,
спасибо. И тебе напишу." "Где у тебя бумага?.. Вот адрес моего боевого друга
в Севастополе. Когда ты напишешь?" "Пока не знаю... Для меня это слишком
неожиданно. Да подожди ты! Ну порода... А целоваться-то ты не умеешь,
полковник. Вот так надо, сын твой научил. Ого! Тебе самому мои таблетки
сейчас понадобятся, нет? Ты чего, Илья? Илья-а! Нет, совсем старикашку
ухайдакала Татьяна! Стой, выпей водички. Ай, ты куда это? Ожил на мою
голову... Нет... нет... Ой, а я думала он уже дохлый... Ну и поворотики...
Ладно... Как есть... Неживая я что ли, в самом деле..."
"Нет. У мамы свой ключ. Лежи, я сама открою... Феликс? Что ты тут забыл?"
"Как ты себя чувствуешь, Таня?" "Прекрасно, а что?" "Так это был... все-таки
спектакль?!" "А ты как думал?" "Я думал ты... порядочнее..." "Да ты что!
Напрасно ты так думал, Феля. Тебе же при мне подробно объяснили, кто я на
самом деле... Гебрид блудливой кошки с сукой, представляешь такого зверя? И
ты промолчал, не возражал. Именно такая, так?" "Хорошо. Не будем о нас с
тобой. Ты не знаешь, где папа? Он же ушел в одной рубашке, увез тебя на
такси и домой не вернулся. Мы все больницы, все морги обзвонили..."
туалет не надо, Феликс? Тогда я зайду. А моя комната вон та, если уже не
брезгуешь. Твой папа там. А тут, кстати, скорее всего, теперь твоя мама.
Скажи мне "ма-а-амочка", сынок. Не хочешь?"
плащ. Не идти же ему домой голым?" "А я никуда и не тороплюсь, Таня, -
счастливо смеялся полковник. - Дождусь сейчас твоей мамы, попрошу ее
согласия на брак с тобой и прощай бесконечный проклятый кошмар моей семейной
жизни."
Ты, по своему обыкновению, его разыграла, а он-то всерьез тобой увлечен.
Смотри, с огнем играешь... Не дай Бог мама узнает о твоих фокусах. Ты и
отдаленно не представляешь, на что она способна в гневе." "Ой! Она гневаться
на нас будет, если узнает, что ее бросили... Ильюша, ты слышал? Не боишься?"
"В гробу..." "Ты понял, сынуля? Нам с папочкой теперь все это до лампочки.
Пусть себе гневается. Надо было ей нам с тобой не мешать. Теперь поздно пить
"Боржоми", почки отсохли. Так ей и передай, такой непредсказуемой. Я сама
еще и не такая непредсказуемая, как видишь."
из-за нее с ума сходить. То ли еще будет. Узнает, на что я способна в
гневе." "Ладно. Мне пока что надо что-нибудь для нее придумать, вернуться с
одеждой для предка и забрать его домой. Папа, я сейчас. Я быстро обернусь."
кое-что обговорим с твоей бабушкой, то бишь с моей мамой о дальнейших планах
твоего папы с твоей новой, молодой и красивой мамочкой - Таней Дашковской,
понял? Фиг вы его теперь когда увидите. А пока гуляй, Вася."
освещенный двор и сгинул в проезде на Дровяную улицу.
спать. Все, что ей лихорадочно излагал незнакомый симпатичный отставной
полковник, она едва воспринимала, без конца закрывая глаза и неестественно
хихикая. Я строила ей рожи из-за спины моего новоявленного пожилого жениха,
естественно, ни на секунду не воспринимая всерьез происходящее. Наконец,
ввалился Феликс, кинул в ярости отцу сумку с одеждой, едва поздоровавшись с
моей сразу проснувшейся и ощетинившейся от его появления мамой.
всегда торопится ответить, а нынешняя фантасмогория ее наэлектризовала
все-таки чрезвычайно... Не успел он и слова сказать, как та же сумка
полетела ему в лицо. "А ну-ка кыш отсюда -- оба! Чтоб духу вашего не было
около моей дочери! -- высоким, каким-то молодым и незнакомым голосом прямо
запела она. -- Девочке двадцать два, а тут старый козел к ней свататься
надумал. А этот тоже хорош -- сам не смог, так папашу подсылает! Еще раз
сунетесь, я в вас вот этим утюгом запущу!.."
хлебом, то увидела у нашей подворотни озябшую фигуру пожилого человека под
зонтом. Сначала я приняла его за моего нового безумного влюбленного, но
потом поняла, что дело еще хуже. Это был Семен Борисович Богун, адвокат и
папа моей счастливой соперницы. Увидев меня, он радостно потер руки и
просиял профессиональной улыбкой, словно я уже была его любимой клиенткой.
поставленным голосом. -- Тут на Измайловском есть уютнейшее кафе. Не
откажите посидеть там со мной полчасика. Я совсем замерз в ожидании вас."
"Зайти не могли? - почти грубо сказала я. -- Или адреса на знали?" "Я
заходил. Ваша мама сказала, что вы спите и даже не пригласила войти. Так я
могу надеяться на беседу?" "Отчего же нет? Со мной еще и не такие люди на
беседу напрашивались... Где тут ваше кафе?" "На углу." "А, это..."
столик у занавешенного коричневой портьерой окна. Благородный адвокат-отец
оскорбленной дочери-врача, так блестяще поставившей мне вчера диагноз и
назначившей лечение, взял меню и вопросительно посмотрел на меня, морща
высокий белый лоб в окружении курчавых седоватых волос. Он улыбнулся во весь
свой золотой рот и блеснул очками: "Вы неважно выглядите, Таня. Как вы себя
чувствуете? У вас ведь действительно был тяжелый приступ, но наши женщины...
Я приношу вам извинения от всех нас. Что вы будете есть? Или -- и пить? На
Дальнем Востоке ведь..." "Пива и раков." "Ага. Девушка, нам, пожалуйста, две
бутылочки пивка, салатики вот эти и что-нибудь горяченькое типа, скажем,
гуляшика с пюре. Да, и кофе... Вам с молоком, Таня? Две чашечки черного кофе
Корнев Павел
Круз Андрей
Посняков Андрей
Посняков Андрей
Андреев Николай
Шилова Юлия