что в комнате было довольно прохладно. Бэлшуну принес мне из своей спальни
второй плед и помог закутать ноги.
мумию. Вернее, он был похож на саркофаг.
нему, сверкнув белками.
мясника, то, скорее, на храмового - того, что ежегодно убивает быка на
ступенях Центрального Государственного Мардукославилища.
ему, чтоб не отвлекался. Мурзик закрыл глаза.
Бэлшуну. - Все, что произойдет с тобой, находится под контролем и в любой
момент может быть прервано. Ты вернешься обратно, в свое нынешнее тело,
обогащенный новым знанием о себе.
суд да дело, это тело... ну, немного подправить?
валяется... Нельзя с него убрать хотя бы русалку эту похабную? А то
девушки иной раз отказываются... Сперва, вроде бы, и хотят, а потом, как
увидят, так сразу визг: мол, похабник... А?
вообще мало интересуется телами. Его волнуют души, эти одинокие странницы.
своего сознания. Пусть расслабится глазное яблоко. Пусть напряжение
оставит мышцы глаз.
Теперь лоб. Не хмурь брови.
должен был расслабить. Мурзик старался изо всех сил. Двигался, ерзал.
Напрягался. Бэлшуну весь вспотел, пока заставил Мурзика расслабиться.
При этом он не переставал уговаривать.
приятно. Ты дышишь все глубже и глубже... Ты расслабляешься... Ты
расслабляешься...
неземной покой. Он действительно расслабился.
удобнее... Удобнее и удобнее... Ты находишься в прекрасном месте. Здесь
тепло и уютно...
завидовать Мурзику. Вот бы вокруг меня так выплясывали, вот бы ради меня
так пыхтели!..
прекрасен. Ты расслаблен. Твой дух медленно поднимается над твоим телом.
Твой дух постепенно выходит из твоего тела. Посмотри на себя сверху вниз.
Ты видишь, как лежишь, полностью расслабленный, на этой прекрасной кушетке
под этим прекрасным пледом...
особенного. Мой раб хамски дрых под шикарным пледом. Учитель Бэлшуну,
отирая пот со лба, всячески старался его ублажить. Втолковывал, что все,
мол, прекрасно. Мурзик, кажется, верил. Бедный доверчивый Мурзик.
Что-то такое, чего я при всем желании разглядеть не мог.
свободна.
почти всю стоимость раба, за вычетом амортизации. Страховку на него
оформили на бирже и выдали вместе с гарантийным талоном.
очень медленно. Когда твои ноги коснутся земли, ты окажешься в одной из
твоих прошлых жизней. Твоя жизнь будет прекрасна. Ты почувствуешь, что эта
жизнь - твоя. Ты прожил ее в прошлом. Ты прожил ее до того, как родиться
на этот раз. Ты паришь, ты опускаешься вниз. Ты опускаешься... Все ниже и
ниже... Медленно, осторожно. Когда ты дотронешься до земли, ты вспомнишь
свою прошлую жизнь. Медленнее, медленнее. Ты опускаешься. Ты
дотрагиваешься ногами до земли. Свершилось!
и опять затихла.
вокруг тебя постепенно проясняется... Проясняется... Проясняется...
полям. Полуголые крестьяне кричат нам вслед. У них грязные, заплаканные
лица...
дал мне вчера десяток. Прежнего-то десятника-то того... Убили. А сотник у
нас замечательный...
казалось, будто я знаю об этом замечательном сотнике все.
кистями.
Представляете? У слона был во такой хобот... Яблоко спер у одной девки,
принцессы, что ли - мы не разглядели - слон-то, представляете? Хохоту!..
боя, пронзенного стрелой. Мол, сына ему напомнил. Сын у сотника погиб.
дом у нее сожгли, а она потом по рукам пошла и к воинам прибилась. Сотник
сперва сам с нею спал, а потом Мурзику подарил. Она мяконькая была и
ласковая.
Бэлшуну. - Мы слушаем. Мы с интересом слушаем твой рассказ, сидя в
прекрасном месте.
"Ежели мы в Ниппуре фуража не добудем, то все, хана нам, значит, с голой
задницей останемся. За Ниппуром и полей-то толком нет... Пожгли". А он и
говорит: "Так-то оно так, да только сам знаешь, что будет, если мы начнем
в Ниппуре фураж брать". А я и говорю: "Попытка не пытка. Я берусь. Дашь
десяток?" А он рассмеялся... - Тут по лицу Мурзика пробежала улыбка, какой
я у моего раба никогда не видел. - Он бороду сквозь пальцы пропустил, аж
дернул, и говорит: "Бери десяток. Живой вернешься - десятником сделаю". Я
и поехал...
увлеченно, со слюной, повествовал об оффензивах и диффензивах,
предпринимаемых высшим армейским начальством и младшему командному составу
непонятных. О фураже. О провианте. Провианту уделял изнуряюще много
внимания. О деревнях, где брали молоко, мясо, женщин. О женщинах. Их было
много, но все казались одинаковыми - податливыми и мяконькими.
воина искать лекаря. Лекаря нашли, заставили хворого воина целить, а воин
тот возьми да и помри, невзирая ни на какое целение. Мурзик распорядился
лекаря повесить. Но мудрый сотник рассудил иначе. Велел лекаря из петли
вынуть. И прав оказался мудрый сотник. Тот лекарь еще не раз жизнь
мурзиковым воинам спасал. Так что не жалели кормить его из общего котла.
даже не потрудились узнать название. Чужеземный какой-то город. Стены у
него невысокие были, из дерьма сложенные. Из кирпичей глиняных с соломой,
то есть.
несколько. Одно напоминало таран, другое лестницу, но оба имели разные
дополнительные приспособления. Мурзику об этих приспособлениях поведал
сотник.
медными пластинами. Мурзик сам стрелу вытащил. Лекаря кликнули, чтоб
исцелил. Спас на этот раз...
зелеными электронными глазами. Мурзик трепался уже полторы стражи.