конфигураций, ходовых и дефицитных диоптрий. Нужен был немедленно Ушкуев,
с которым договорился встретиться еще до отлета в Сеул.
все этапы революции и эволюции коммунальной системы, и, наконец, медленно,
но верно достиг того места, выше которого и не стремился, исповедуя
справедливую теорию, что если полезешь выше уровня своей компетенции -
можешь сломать шею. Но не только это удерживало Ушкуева попробовать
протолкаться куда-нибудь повыше, - место, которое занимал ныне, было
необычайно прибыльным, и как человек тертый жизнью, он усвоил: от добра
добра не ищут. А ведал Ушкуев "Горремстроем", а, значит старыми
домами-развалюхами, которые подлежали капремонту. Но ремонтировать их
Филипп Матвеевич не торопился, ссылаясь на отсутствие стройматериалов. Он
"доводил" их до кондиции - чем сильнее они разваливались и ветшали, тем
ниже становилась их балансовая стоимость, тем проще было дешевле передать
здания на баланс коммерческим структурам, СП и всяким людишкам, жаждавшим
купить не эти дома, а землю под ними, уплатив Ушкуеву приличную мзду.
Конкуренция тут была большая. Побеждали богатые...
нынче снова запросто позвонил ему:
собираюсь к вам. Когда удобно?.. Хорошо, значит после обеда... Да, я
приглядел три объекта... И после обеда Перфильев уже сидел в кабинете
Ушкуева. Обсудили все подробности, уговорились встретиться через неделю...
факты: пребывание Фиты в Париже, в Бурже, иранец, фирмы "Улыбка" и "Лесной
шатер", умолчание Фиты, когда узрел среди прочих фотографий себя с
иранцем, - открылся теперь этот ларчик ключиком в виде бумаг Скорино. Не
знал он только, кто такой рыжеволосый тип и какова его роль. Вечером, все
скомпоновав, он написал небольшую корреспонденцию для одной из частных
газет в Париже, чтобы опубликовать ее через Поля Берара, но как всегда
анонимно. В редакционном комментарии должен быть крючок для читателей:
мол, в ближайшее время мы сообщим новые подробности этого дела.
из дому факсом на факс Поля Берара.
контролировались - с момента выезда с дачи до возвращения вечером - за ним
следовала машина: либо "москвич-пирожок", либо бежевый потрепанный
"жигуленок". После этого ежедневно составлялся график его маршрутов и
остановок.
подошел к окну-эркеру и выглянул, то увидел бы среди прочих,
припаркованных почти на тротуаре машин, бежевый "жигуленок"...
Скорино.
встретиться.
него копия докладной в правительство, - и назвал, чья это докладная
двухлетней давности. Фита тут же отрезал: "...Я копий не храню... Я ушел
из того ведомства." Фита не удивился, не спросил, о чем докладная, какого
черта она нужна Желтовскому, хотя знал, о чем речь, ведь среди прочих
бумаг получил от Скорино и копию этой докладной. - Он теперь сидит в позе
роденовского "Мыслителя", - сказал Желтовский, - думать ему есть о чем, он
ведь не знает ваших дальнейших намерений: захотите ли передать это в
отечественную прессу или будете шантажировать, требуя деньги за бумаги. Он
сейчас мечется. Что вы ответили на его предложение о встрече?
Таганрога. Якобы еду туда к приятельнице.
проживания под Москвой. Завтра за вами заедет мой приятель и отвезет в
хороший ведомственный санаторий.
до автобусной остановки и обратно. Было сумрачное сырое предвечерье, пошел
дождь со снегом, время - час пик. Народ спешил, кто к метро "Динамо", кто
из него, кто к остановке, откуда шли автобусы по пяти маршрутам.
болезненным серым лицом язвенника Евсей Николаевич Батров, глава фирмы
"Улыбка".
со значением Батров, открывая зонтик.
уже уговорились. А подряд две сделки проворачивать не хотелось бы.
категорично-приказным голосом:
Делайте, как я говорю.
Нет, нет, провожать меня не надо, - и Батров через парк зашагал к Верхней
Масловке, в угловом молочном магазине купил кефир, сладкий сырок и
двинулся к трамвайной остановке, чтобы сесть на двадцать седьмой...
ходит под Фитой, то ли Фита под ним, но это дела не меняло; оба были для
Ушкуева страшны, хотя и не представлял себе, чем именно, однако интуитивно
ощущал всем нутром, что обязан повиноваться. Но и Перфильев, за которым
стоял Лебяхин, тоже не из детского сада, в особенности Лебяхин, однажды
напомнивший Ушкуеву, на какое ведомство в молодости тот охотно трудился.
Да, было над чем поразмыслить Филиппу Матвеевичу Ушкуеву: куда ни кинь -
клин, тем более, что у страха фантазия богатая...
произнес Перфильев, выжидательно посмотрев на Лебяхина.
ухватил его за сонную артерию.
столом в своем кабинете. Лебяхин стоял спиной к окну, свет из окна обтекал
его, обрисовывая только контуры фигуры, почти не попадая на лицо, это
нервировало Ушкуева, потому что не видел он выражения лица Лебяхина.
свое обещание не нарушил: ваша тайна сохраняется, как в сейфе.
ценю вашу порядочность, но это тот случай...
Александровича... В особенности вас, разумеется.
мышеловку сунул голову.
больше, чем меня?
многим причинам. Упоминать Фиту вообще убоялся, надеясь, что Фита в
благодарность за это выручит его в случае чего.
шатер". Я пару раз уже имел с ними дело, - сказал Ушкуев. - Дома
приобретают они.
спросил:
засмеялся Лебяхин.
должны прерываться. Нас все-таки связывает...