разрезать книги", - посмеивались они, глядя на аккуратно вскрытый пакет,
пришпиленный скрепкой к бумагам, поступавшим в тот или иной отдел...
самым спудом большой заказной бандероли. Она была завернута в плотную
желто-серую бумагу. Надежда Францевна повертела бандероль, перевернула,
глянула на штемпель - местный, Подгорский, обратный адрес - главпочтамт,
до востребования, фамилия неразборчива. Адрес архива и обратный были
написаны крупными буквами.
папку из плотного картона, еще с довоенных времен (сейчас такие не
выпускают) с надписью наверху фиолетовыми потускневшими чернилами: "Для
передачи в ГАПО [ГАПО - Государственный архив Подгорской области; фонд
Р-587, опись 4, единица хранения 2] Ф.Р-587, оп.4, ед.хр.2. Оригинал". А
поперек папки нетерпеливым сильно наклоненным почерком бежала черная,
вроде тушью выведенная строчка: "Штабные документы партизанской бригады
"Месть".
почувствовала, что вот-вот расплачется. Потом, словно не веря, тому, что
лежало перед нею, развязала тесемки, заглянула внутрь: вдруг шутки ради
туда напихали газетных обрезков. Но нет, там находились документы, она
убедилась, быстро перелистав содержимое папки, сколотое скоросшивателем.
Опытный глаз ее определил, что ничего не изъято. Почти все было написано
от руки, иногда разными почерками: на тетрадных листках в тоненькую
красную линейку и с красным обрезом (явно довоенное изделие), на сероватой
грубой, с завальцеванной в нее какой-то шелухой бумаге, на плотных блинных
глянцевых белых листах, типографски разграфленных вдоль на служебные
колонки разной ширины с немецкой надписью мелко в самом низу поля
"Mittagschicht", - видно, из какого-то трофейного гроссбуха.
телефону позвонила Романцу:
Нашлась папка... Та, злополучная... Да, да... Прислали заказной
бандеролью. Я вас поздравляю!.. Как с чем? Неужели вы не переживали?.. -
кладя трубку на рычажки, она не видела, как на другом конце провода
иронично усмехался Романец.
которым она уже беседовала, была записана в блокнотике.
подозревая, что инспектор рад не столько за нее, сколько за себя. - Да,
да, мы откажемся от аренды этого подвала... Заявление? Какое?.. Нет,
никаких претензий!.. Хорошо, завтра же я напишу такое заявление... Вам
занесут его... До свидания...
из морга, на новом загородном кладбище, где хоронили теперь "всех прочих".
Похороны организовала коллегия адвокатов.
гробом шел другой, заказанный в похоронном бюро. Новое кладбище
располагалось на возвышенности, за ним лежало открытое поле. Это было еще
не обжитое покойниками место, только-только посаженные елочки и хилые
почти безлистые березки робко дрожали на теплом ветру. Отваленный суглинок
утром вырытой могилы быстро высох, и при неосторожном движении чьей-нибудь
ноги колючки осыпались в серо-коричневую яму, возле которой, опершись о
лопаты, выжидательно-равнодушно стояли два крепких парня, рукава их
сорочек были закатаны, и на сильной руке одного Сергей Ильич увидел
длинный - от локтя до кисти - шрам, пересекавший детально, даже мастерски
вытатуированный женский профиль.
бывает в открытом поле, заунывно отпел оркестр. И тут послышался шум
автомобильного мотора. Все оглянулись. К кладбищенским воротам подкатила
черная "Волга", из нее вылез высокий человек в синем костюме, воротник
белой сорочки был затянут серым галстуком. Сергей Ильич сразу узнал:
Кухарь. Лицо его лоснилось от пота, по лбу расплылись красные пятна.
уже мягко, без стука о доски. Кухарь взял горсть и швырнул в яму. - Почему
же здесь, а не на городском? - отступив от холмика, чтоб не мешать,
недовольно спросил Кухарь.
устанавливали вокруг несколько зачахших венков, музыканты поплелись к
машине.
сидения. Не могу поверить... Кому, зачем нужно было убивать этого тихого,
в сущности нищего старика?! А может тут политикой пахнет? Ведь у
Шимановича хранились богатые архивы, досье? Он ведь был дотошный в таком
деле... Как думаешь?
- Под шестнадцатым, - он вышел, поблагодарил Кухаря, осторожно подтолкнул
дверцу, клацнул железным зубом замок.
краном на кухне большие малиновые помидоры, раздался телефонный звонок.
принимал Щербу на кухне. Нарезал помидоры, накрошил туда же лук, залил
подсолнечным маслом и, сняв с плиты кастрюлю с картошкой, водрузил ее в
центре стола.
старик-пенсионер, - продолжал он начатый разговор.
одинок, жил замкнуто. Круг знакомых? Ну, ты, я, в какой-то мере Юрка
Кухарь. А все остальные, кто собирается на наши годовщины окончания
университета? Это еще человек пятнадцать-двадцать. Затем букинисты и
всякие книжные жучки. Смотри, сколько набирается людей, с которыми он был
в каких-то отношениях. Собственно, что мы с тобой знали о его жизни,
знакомых за пределами нашего круга?.. Вот так-то... - Щерба вяло жевал,
глядя куда-то поверх плеча Голенка.
Красноармейская прокуратура. По месту жительства Богдана Григорьевича.
Другой вопрос, что, как зональный, я заинтересован, чтоб не тянули и не
запороли. Бог знает, кому там поручили... Гулять мне еще неделю. Но выйду
в этот понедельник. Я уехал, не завершив одну мерзкую работенку, поручение
обкома.
Может быть, кого-нибудь забеспокоило собственное прошлое, скажем, времен
оккупации. И прослышал этот некто, что у Шимановича подобралось досье с
малоприятными фактами, - Сергей Ильич вскинул глаза на приятеля.
участие марсиан в убийстве... Можно позавидовать постоянству, с каким
развивается движение мысли Кухаря. Со школьной скамьи. И в одном
направлении... Ты давно его видел?
Посняков Андрей
Роллинс Джеймс
Каменистый Артем
Лондон Джек
Эриксон Стивен
Шилова Юлия