взбирался на гору за Роттингдином: красные кирпичные здания за оградой,
большой парк, девушка с хоккейной клюшкой разглядывает что-то в небе, стоя
на холеной подстриженной лужайке. Яд вобрался обратно в испускавшие его
железы: Малышом восхищались, никто не оскорблял его, но когда он взглянул
на ту, кому он внушал восхищение, яд снова выступил наружу. Он сказал: -
Сними эту шляпу. Ты выглядишь в ней ужасно.
маленьком черепе; он смотрел на нее с отвращением. Вот на этой он женится,
смеялись они, вот на этой. Оскорбленный в своем целомудрии, он смотрел на
нее, как человек смотрит на микстуру, которую ему подносят, но которую он
ни за что, ни за что не выпьет; скорее умрет или заставит умереть других.
Меловая пыль поднималась за окнами.
синеве летело всего несколько белых перышек. Автобус достиг вершины
меловых холмов и повернул на восток. Малыш сидел, плотно приставив друг к
другу свои остроносые ботинки, держа руки в карманах; сквозь тонкие
подошвы он чувствовал, как дрожит машина.
назад, мелькали сады, словно нарисованные на меловых холмах, сухие
цветочные клумбы, похожие на эмблемы саксонского фарфора, вырезанные на
склонах меловой гряды. Виднелись надписи: "Сверните сюда", "Чайная
Мазаватти", "Настоящая старина", а на сотни футов ниже светло-зеленое море
плескалось у скалистого неприглядного берега Англии. Сам Писхейвен
кончался там, где начинались холмы; незастроенные улицы переходили в
поросшие травой проселочные дороги. Они пошли вниз между рядами дач к
обрыву; вокруг никого не было; в одном из домиков были выбиты стекла, в
другом спущены жалюзи: там кто-то умер.
ничего нельзя было выпить; ряд дощечек с надписью "Сдается" уходил назад
вдоль меловой колеи немощеной дороги. Через плечо Роз Малыш видел крутой
обрыв, а под ним гальку.
моря.
испить эту горькую чашу.
Помнишь... ты еще искал что-то.
он-то думал, что она так легко все забудет.
не тот человек. Тот человек умер.
расспрашивали.
она смеется. Как будто у нее никогда не было забот. Я ей не доверяю. Она
не такая, как мы.
между ними есть что-то общее, и, глядя на подернутое рябью море, резко
спросил: - А что ей надо?
карточку.
пустую жестянку от говядины, и она задребезжала вдоль колеи.
касается. Но я не хочу, чтобы ты вмешивалась в дела, которые могут
оказаться опасными - Он бросил на нее быстрый косой взгляд. - Ты как будто
и не боишься. Я ведь тебе серьезно говорю.
была забыть, и забыла все, что должна была помнить, - склянку с серной
кислотой. Тогда он ее как следует напугал; а потом был с ней слишком
ласков; она и впрямь поверила, что он от нее без ума. Это потому, что он
позвал ее за город, и он опять вспомнил шутку Спайсера. Он взглянул на
мышиного цвета волосы, на худенькое тело, на потертое платье и невольно
вздрогнул: дурочка, мечтает о свадебной постели. "Суббота, - подумал он, -
сегодня суббота". Он вспомнил комнату, где жил с родителями, их жуткие
еженедельные забавы, которые он наблюдал со своей узкой кровати. Вот чего
они ждут от тебя, каждая баба, которую ты встречаешь, думает только о
постели; его целомудрие восстало в нем, готовое дать отпор. Вот за что они
ценят тебя, а не за то, что ты способен убить человека, управлять бандой,
победить Коллеони. Он сказал:
немного. Пинки. Мне так нравится за городом.
нечего. Бар закрыт.
какой-то странный. Ты чего-нибудь боишься?
стеклами.
выделялся своими полосками на меловом берегу.
деле он мог не хуже любого топографа нарисовать на дерне план: на углу
огороженный зубчатым забором Дом Армии спасения, позади, на участке,
отведенном для квартала Парадиз, жил он с родителями; дома имели такой
вид, как будто они подверглись сильной бомбежке: расшатанные водосточные
трубы и окна без стекол, железная кровать, ржавеющая в палисаднике,
напротив - разрытый пустырь, где все было снесено, чтобы освободить место
для домов с показательными квартирами, которых так никогда и не построили.
земле, и к его презрению примешивалась теперь ненависть. Он думал, что
навсегда сбежал оттуда, а оказывается, родной дом был здесь, совсем рядом,
и требовал его обратно.
все католики, на Нелсон-Плейс. Все-таки во что-то веришь. Например, в ад.
Ну а по ней сразу видно, что она ни во что не верит. Можно сказать, что у
нее все идет как по маслу, - добавила она с горечью.
думать о нем... пока не умрешь.
него в памяти и вылилось в слова:
чем-то просил и что-то ему было даровано".
она. И, повернувшись к нему, добавила, как будто он мог помочь ей: - Об
этом я всегда молюсь. Чтобы мне не умереть внезапно. А ты о чем молишься?
об одном: только бы ему не пришлось и дальше возиться с ней, опять иметь
что-то общее с этим унылым разоренным клочком земли, который они оба
называли домом.
тишине хлопал ставень и шуршал прибой; парочка на прогулке - вот кто они
были, и воспоминание о роскоши, окружавшей Коллеони, и о стульях с
коронами в "Космополитене" снова стало терзать его.
неожиданным гневом, заставшим его врасплох. Он не думал, что она способна
на это. - Если я не подхожу тебе, отвяжись от меня. Я не просилась на
Акунин Борис
Курылев Олег
Зыков Виталий
Каргалов Вадим
Ибсен Генрик
Шилова Юлия