быть, просто кто-то где-то нажал не на ту клавишу?
котором стали появляться результаты предварительной проверки. Компьютер
смотрел, нет ли в существующих файлах искажений, команд, не совместимых с
принятыми программами, или введенных "не во время". На экране беспрерывно
мелькали цифры и буквы.
программу, способную вывести из строя всю систему?
этого программиста-злоумышленника. Но программа не обязательно должна была
создаваться здесь. Ее могли написать где угодно, а потом перенести к нам.
сейчас и занимаюсь.
интервалы - каждые двадцать секунд или каждые тридцать слов. Если кода на
месте не оказывается, то мы тщательнее просматриваем все данные, чтобы
убедиться, что они наши.
надувают.
начал проверку всех видеозаписей, сделанных этой ночью на всех наших
контрольных пунктах внутри этого здания и за его пределами. Мне нужно знать,
кто пришел и ушел ночью. Пусть увеличат фотографии на удостоверениях и
сверят их с теми, что хранятся у нас - нужно убедиться, что все они
подлинные. Поручите это Аликасу, у него очень зоркий глаз. Если он не найдет
ничего подозрительного, пусть проверит все за вчерашний день, потом за
позавчерашний.
сделал.
Как обычно, тридцативосьмилетний офицер разведки был возмущен до глубины
души - на этот раз на десять процентов из-за того, что дела в центре шли не
так гладко, как ему бы хотелось, а на девяносто - из-за бомбежки, которая
навечно приковала его к инвалидной коляске.
Херберта еще чувствовалась удаль миссисипского юноши, но ее уже почти
заглушили требовательный тон, выработавшийся после десяти лет службы в ЦРУ,
и непреходящая горечь воспоминаний о бомбардировке посольства США в Бейруте
в 1985 году, после которой он стал калекой.
плотно сжал губы, чтобы не добавить: "старый зануда". Так могли называть
Херберта только Худ и Роджерс, но больше никто и уж, разумеется, не тот, кто
никогда не носил военной формы, в ноябре голосовал за либералов и тем не
менее имел в Оперативном центре не меньший вес, чем сам Херберт.
узнаете, что не только нам надавали по морде.
которые мы снабжаем данными.
найти козла отпущения.
колонки цифр.
следующей.
стал мутить воду, если бы хорошие парни не тормошили меня каждую минуту. Но
вы мне нужны, чтобы получить кое-какую информацию из Национального бюро
аэрофотосъемки.
выйти из программы только после окончания проверки.
прикатил сюда, чтобы составить вам компанию и дождаться, когда эта чертова
система снова станет работоспособной и даст мне нужные сведения.
кучу мертвецов, на которых, похоже, стоит штамп "СДЕЛАНО В КНДР", наш
самолет с отрядом "Страйкер" летит к черту на рога, а президент хочет
понять, чем там занимается коммунистическая армия, в каком состоянии
находятся ракеты, нет ли чего нового на заводах по переработке радиоактивных
материалов и все такое прочее. Получить такие данные без спутников
невозможно, а...
в программу DOS, ввел кодовое слово для прямой связи с Национальным бюро
аэрофотосъемки, потом сложил руки и стал ждать, моля Бога, чтобы тот, кто
проник в программное обеспечение компьютерной сети, сделал это не через
линию телефонной связи.
Глава 26
Вторник, 7 часов 45 минут, Национальное бюро аэрофотосъемки
одной из самых скрытных организаций мира.
небольшую комнату без потолочного освещения. Достаточно освещения давали сто
компьютеров, расположенных, как в центре управления НАСА, десятью ровными
рядами. Сто недремлющих глаз смотрели из космоса на Землю, и каждый из них
передавал в бюро в реальном масштабе времени шестьдесят семь черно-белых
изображений различной степени увеличения в минуту. Время регистрации каждого
изображения записывалось с точностью до сотой доли секунды, так что,
сравнивая несколько последовательно сделанных снимков или учитывая другие
данные, например сейсмологические, бюро могло определить скорость ракеты или
мощность ядерного взрыва, произведенного в любой точке земного шара.
телефоном. Один ряд - десять компьютеров - обслуживали два оператора; они
вводили координаты новых заинтересовавших кого-то объектов, готовили твердые
копии изображений для Пентагона, Оперативного центра, ЦРУ или для союзников
США. Для работы в Национальном бюро аэрофотосъемки мужчин и женщин отбирали
не менее тщательно, чем для центров управления баз ракет с ядерными
боеголовками. Кроме того, всех сотрудников бюро тщательно проверяли на
психологическую устойчивость - их не должны усыплять бесчисленные мелькающие
черно-белые изображения; они обязаны в течение нескольких секунд точно
сказать, что изображено на экране, - киприотский самолет, танк свазилендской
армии или солдат в украинской форме; они должны устоять перед соблазном
проверить, как идут дела на ферме их родителей в Колорадо или в балтиморском
особняке. Космический глаз может осмотреть квадратный фут поверхности
планеты в любой ее точке, он способен прочесть заголовки в газете, заглянув
через чье-то плечо в парке, и операторы должны удержаться от естественного
желания немного поиграть, хотя после многочасового контроля за одной и той
же горной грядой, долиной или акваторией океана такое искушение может быть
очень велико.
два инспектора. Они передавали операторам поручения других ведомств, лишний
раз проверяли малейшие изменения в ориентации спутников.
приятелем Матта Столла. Они закончили Массачусетский технологический
институт первым и вторым в своей группе, вместе получили три патента на
применение синтетических нейронов для создания искусственного интеллекта, а
в захватившей всю страну телевизионной игре "Тревор Макфер" набрали больше
всех очков, заняв первое и второе места. Столл не разделял лишь увлечения
Вайенза тяжелой атлетикой, что дало их женам повод присвоить мужьям клички
Софтвер и Хардвер.
Вайенз, готовясь к восьмичасовому рабочему дню, удобно устроился в кресле с
чашкой кофе и булочкой, обсыпанной шоколадной стружкой.
сообщал: