Чтение 22–й страницы книги ~До самой смерти~

ку за ствол.

Осторожные шаги слышались теперь в коридоре за дверью. Он затаил ды-
хание и стал ждать.

Круглая дверная ручка повернулась почти незаметно. Снайпер занес
ружье над плечом для удара, как бейсбольную биту. Сжимая пистолет, Коттон
Хоуэ ударом ноги распахнул дверь на чердак, и в тот же миг, описав в возду-
хе стремительную расплывчатую дугу, окованный приклад ружья ударил его по
лицу и он без сознания рухнул на пол.

ГЛАВА 10

Кислый запах все еще продолжал висеть в воздухе маленькой комнаты,
расположенной через улицу от фотоателье Джоди Льюиса. Доналд Пуллен открыл
дверь своим ключом и тут же присвистнул:

-- Фью! Чем это воняет?

-- Пороховыми газами, -- сразу же ответил Майер.

Запах был знаком ему не меньше, чем запах его жены, но, конечно, да-
леко не настолько приятен.

-- Боб, здесь стреляли.

-- Угу, -- промычал Боб и немедленно принялся шарить вокруг взглядом
в поисках стреляной гильзы.

Майер подошел к окну.

-- Отличный вид на фотоателье! -- Неожиданно он нагнулся: -- Вот она,
Боб. -- Он подобрал полый латунный цилиндр.

-- А вот и еще, -- сказал О'Брайен, нагибаясь в свою очередь.

-- Одно и то же оружие, -- констатировал Майер. -- Ружье.

-- Кто-то в этой комнате стрелял из ружья? -- недоверчиво спросил
Пуллен.

-- Похоже на то, -- ответил Майер.

-- Но зачем? Зачем кому-то понадобилось стрелять из ружья в такой ма-
ленькой комнатке, как эта?

-- Вероятнее всего для того, чтобы попасть в кого-то, кто будет вхо-
дить или выходить из фотоателье на той стороне улицы. Вы ведь говорили, что
мисс Блейк специально просила квартиру напротив фотоателье, не так ли?

-- Ну конечно же! Абсолютно точно! -- воскликнул Пуллен. -- Это прос-
то поразительное умозаключение.

-- Элементарное, -- снисходительно произнес Майер, и Боб О'Брайен ед-
ва удержался, чтобы не расхохотаться. -- Давай осмотрим все, Боб. Ружье,
как мне кажется, -- это не совсем тот вид оружия, который выбрала бы женщи-
на. Как ты думаешь?

-- Я никогда не думаю по воскресеньям, -- срезал его О'Брайен, но тем
не менее начал осматривать комнату.

Жилье имело вид временного пристанища. Справа, у голой стены, стояла
железная кровать, рядом с ней находился ночной столик, на котором возвыша-
лись таз и кувшин с водой. В левом углу комнаты позади обшарпанного кресла
виднелся торшер. В стене напротив окна был встроенный шкаф для одежды, за-
дернутый занавеской. Дверь рядом с ним вела в крошечную ванную. О'Брайен
вошел туда и открыл аптечку. Она была пуста. Он отдернул занавеску, прикры-
вавшую стенной шкаф: на вешалках ничего не висело.

-- Кто бы тут ни жил, вещами он явно не обременял себя, -- заметил
О'Брайен.

-- Есть какие-нибудь признаки пребывания женщины? -- поинтересовался
Майер. -- Салфетки со следами помады? Заколки? Длинные волоски?

-- Вообще никаких намеков на пребывание человека, -- ответил
О'Брайсн. -- Хотя постой минуту, кое-что есть. -- Он взял в руки с ночного
столика пепельницу. -- Окурок сигары. Знаешь каких-нибудь дам, которые ку-
рят сигары?

-- Энн Бакстер и Гермиону Гинголд, -- ответил Майер. -- Думаешь, они
и из ружья стреляют?

-- Может быть. Но большинство актрис по воскресеньям заняты. И потом,
я не настолько везуч, чтобы напасть на дело, в которое замешаны знаменитос-
ти.

-- А у меня проходила по делу одна знаменитость, -- сказал Майер. --
Певица. Досадно только, что я тогда уже был женат.

-- Почему?

-- Ну... -- Майер красноречиво передернул плечами.

-- Просто обалденное зрелище, ребята, наблюдать, как вы работаете, --
встрял Пуллен.

-- Да уж, наша работа куда интереснее, чем ее показывают по телевизо-
ру, -- начал О'Брайен. -- Большинство людей думают, что полицейские -- это
обычные служащие, которые ходят в свои пропахшие плесенью офисы и печатают
там доклады в трех экземплярах под копирку. И еще мною работают ногами.
Словом, обычные парни, понимаете? У которых есть жена и семья. Такие же
парни, как все, мистер Пуллен.

-- Да-да, -- сказал Пуллен.

-- Так вот. Все это влияние телевидения. На самом же деле настоящий
детектив -- это довольно романтическая личность. Верно я говорю, Майер?

-- Все верно, -- пробормотал Майер, нюхая окурок сигары.

-- Он все время имеет дело с эффектными блондинками в неглиже. Разве
не так, Майер?

-- Все верно, -- вновь подтвердил Майер. Сигара была марки "Белая со-
ва". Он мысленно взял это себе на заметку.

-- Он ведет яркую жизнь, полную всяческих приключений, -- продолжал
О'Брайен. -- И если он не пьет в каком-нибудь шикарном баре, то, значит, он
сидит за рулем "кадиллака" с опущенным верхом, а рядом с ним на сиденье
примостилась какая-нибудь красотка. Мама моя, что за жизнь! Я вам говорю,
мистер Пуллен, работу детектива никак не назовешь рутинной.

-- Да, это выглядит гораздо заманчивее, чем торговля недвижимостью,
-- задумчиво произнес Пуллен.

-- О, что вы, еще бы, еще бы. Да и зарплата просто потрясающая. -- Он
подмигнул. -- Не говоря уже о взятках. Не верьте, мистер Пуллен, тому, что
вы видите по телевизору. Полицейские отнюдь не тупоумные олухи, мистер Пул-
лен.

-- Я этого никогда и не думал, -- ответил Пуллен. -- У вас действи-
тельно потрясающая работа.

-- Как ты думаешь, кто-нибудь в здании мог бы услышать два выстрела
из ружья, Боб? -- перебил их Майер.

-- Думаю, что да. Если только это, конечно, на дом для глухонемых.

-- На этом этаже есть какие-нибудь другие квартиры, мистер Пуллен?

-- Есть одна, прямо напротив, через холл, -- сказал Пуллен. -- Я сам
помогал снять ее.

-- Давай попробуем, Боб.

Они прошли через холл и постучали в дверь. Им открыл молодой человек
с короткой бородкой в махровом купальном халате.

-- Да?! -- удивился он.

-- Полиция, -- сказал Майер и вытащил свой жетон.

-- Спрячь эту штуку, приятель, -- сказал мужчина в купальном халате.

-- Как вас зовут? -- спросил Майер.

-- Вас интересует настоящая фамилия или псевдоним?

-- И то, и другое.

-- Вообще-то я зовусь Сид Лефковитц. Но на подмостках я пользуюсь
именем Сид Лефф. Короче, благозвучнее и ритмичней.

-- На каких подмостках?

-- На эстраде, приятель.

-- Вы музыкант?

-- Да. Я классно играю на гитаре.

-- Как же к вам обращаться?

-- Как вам больше нравится. Я не привередлив, приятель. Шпарьте так,
без подготовки.

-- Мистер Лефф, вы не слышали никаких выстрелов из комнаты напротив?

-- Выстрелов? Так вот что это было!

-- Вы их слышали?

-- Я слышал что-то подобное, но не обратил внимания. Я работал в этот
момент над "Струнными".

-- Над чем?

-- "Симфонией для двенадцати струнных инструментов". Только не пойми-
те превратно. Это никакая не эстрадная музыка, это джазовая симфония для
трех гитар, шести скрипок, двух контрабасов и пианино. То, что я включил
пианино, -- это, конечно, вольность. Но, черт побери, если бы не было струн
и деки, то не было бы и пианино, так ведь?

-- Вы пытались что-нибудь разузнать о выстрелах?

-- Нет. Я решил, что это автомобильные выхлопы. Здесь все время ездят
грузовики. Срезают дорогу на парковую магистраль через эту улицу. Ужасно
шумно в этой хибаре. Думаю сваливать отсюда. Как можно сосредоточиться в
таком грохоте, а, приятель?

-- А на того, кто живет в этой квартире, вы случайно не обратили вни-
мания?

-- Вы имеете в виду этого парня с грязевым насосом?

-- С чем, с чем?

-- С грязевым насосом. Ну, тромбоном. Какой-то мужик вышел оттуда с
футляром для тромбона под мышкой.

-- У него что-нибудь еще было в руках?

-- Нет, только тромбон.

-- Вы видели сам инструмент?

-- Я видел футляр. Человек ведь не станет таскаться с пустым футляром
от тромбона, правда? Это ведь все равно что носить гитару без струн, при-
ятель.

-- Вы говорили с ним?

-- Так, перебросились двумя словами, -- сказал Лефковитц. -- Дверь