посмотреть, не ждут ли его снаружи. Но никого не было видно. Он опять
услышал голос. Это явно был громкоговоритель. С вертолета. Мотор ревел
где-то за гребнем, его перекрывал голос: "Группы с двенадцатой по
тридцать первую. Собраться на восточном склоне. Группы с тридцать второй
по сороковую. Рассеяться к северу". Далеко внизу по прежнему была
застывшая в ожидании линия огней.
армия. Но зачем громкоговоритель? Разве не хватает полевых раций, чтобы
координировать группы? Или они шумят для того, чтоб действовать мне на
нервы? Или запугать меня, дав знать, сколько людей за мной охотится?
Может быть, на севере и востоке вообще никого нет. Специальные войска, в
которых служил Рэмбо, часто брали на вооружение такую тактику. Это
обычно сбивало противника с толку, вызывало стремление угадать, что же
специальные войска собираются делать. Было и контрправило: если кто-то
хочет, чтобы ты о чем-то гадал, не делай этого. Лучшая реакция - вести
себя так, будто ничего не слышал.
Рэмбо не интересовало, что он говорит. Пусть Тисл вводит людей в эти
холмы со всех сторон - неважно, он будет в таком месте, где его минуют
не заметив.
Глава 6
они приближаются: вначале маленькими группами, просачивающимися через
лес, потом хорошо организованное методическое прочесывание таким
огромным количеством людей, что сосчитать их просто невозможно. Они были
примерно в полутора милях от него, маленькие точки, быстро растущие.
Летали вертолеты, выкрикивающие приказания, на которые он не обращал
внимания, поскольку не мог решить, настоящие они или фальшивые.
надвигавшихся на него людей. А он пошел им навстречу, используя при этом
все возможные природные укрытия. Очутившись внизу, юн побежал налево,
держась рукой за бок. Скоро ему не Придется бегать. Преследователи были
минутах в пятидесяти, может быть, меньше, но если он успеет в нужное
место раньше их, там у него появится возможность отдохнуть. Он с трудом
поднялся на лесистый склон, невольно замедлив бег, натужно переводя
дыхание, - вот он, ручей. К нему-то он и стремился выйти. Ручей, возле
которого он лежал после того, как Тисл сбежал от него в куманике.
пологих берега поросли травой. Шел вдоль ручья, пока не попался глубокий
пруд. Здесь наконец берега стали крутыми, но тоже сплошь в траве.
Пришлось пройти еще вперед, там был еще один пруд с крутыми берегами,
теперь уже голыми. У дерева на этой стороне пруда обнажены корни - почву
унесла вода. Рэмбо не мог ступить в грязь: остались бы следы.
Перепрыгивая с одного травянистого участка на другой, он осторожно
опустился в воду, стараясь не взмутить донную тину, которая могла
надолго зависнуть в воде, тем самым выдавая его присутствие. Он
проскользнул в нишу из влажной земли, между корнями дерева и берегом,
потом не спеша и тщательно стал зарываться вглубь, забрасывая грязью
ноги, грудь, притягивая ближе к себе корни дерева, забираясь глубже,
глубже, как краб, замазывая грязью лицо, наваливая на себя побольше,
чувствуя всем телом холодный мокрый груз - дышалось уже с трудом... Это
лучшее, что он мог сделать. Других вариантов не было. Он лежал и ждал.
жидкость, залепившая веки грязь подсохла. Ему нужно было что-то делать,
чем-то помогать себе сохранять спокойствие и неподвижность, и он начал
считать секунды...
него. И приглушенные голоса, плеск воды - люди шли по ручью. Шаги
приближались, потом загрохотали прямо на нем, остановились, давили на
грязь, на его грудь, сломанные ребра - как больно! Он перестал дышать.
Как долго он сможет выдержать без воздуха?
случае две минуты. Продержаться две минуты. Но для него время
сместилось, одна минута казалась двумя. Потребность в воздухе может
стать слишком сильной, и тогда он не сможет сохранить неподвижность...
Все. Тяжесть на его груди уменьшилась. Голоса и плеск воды удалялись. Но
слишком медленно и он еще не мог вылезти. Да и кто-то вполне возможно
отстал. А кто-нибудь мог оглянуться. О Господи, скорее. Он потянулся
всем телом на волю, но застывшая грязь не поддавалась, он рванулся - и в
полную грудь задышал свежим воздухом. Стон. Слишком шумно. Они услышат.
Он быстро огляделся.
осталось только пересечь ближайшие дороги. Он медленно опустился на
землю. Свободен.
доберешься до этих дорог.
преодолевать. Бесконечно.
очень много.
лежал, чтобы ничего не было заметно, если здесь пройдет еще одна группа.
Пусть думают, что он в холмах, а не вблизи дорог.
пруда и смыл с себя грязь. Теперь не имело значения, что поднятая им
тина замутит воду: здесь прошли люди, и все так или иначе было мутное.
Мылся он тщательно. Если у тебя образ жизни животного, то вовсе не
обязательно чувствовать себя животным. Этому его учили. Будь по
возможности чистым. Это повышает боеспособность.
винтовку, дернул несколько раз затвором, проверяя легкость хода, вновь
зарядил выброшенными при этом патронами, и осторожно пошел сквозь кусты
в сторону дороги. Он был рад, что смыл грязь в ручье, сейчас он
чувствовал себя лучше, энергичнее, вполне способным скрыться от
преследователей.
прямо впереди и двигалась в его сторону, другая - слева. Те, что
впереди, шли, наверное, по следу, оставленному им, когда он, потеряв
Тисла, добрел до этого ручья и в полубессознательном состоянии поднялся
к руднику. Значит, левая свора повторяет его путь, когда он гнался за
Тислом в куманике. С тех пор прошло больше суток, и, если там нет
опытного следопыта, они не смогут определить, какой след оставлен им на
пути в заросли куманика и какой - из зарослей. Чтобы не рисковать, они
пустили собак по обоим следам.
отделаться от своры, приближающейся к ручью, а просто убежать от них он
не мог - с переломанными-то ребрами. Можно устроить им засаду и
перестрелять, как он перестрелял собак Тисла, но выстрелы выдадут его
позицию, а в лесу столько преследователей, что его быстро окружат.
части ручья. Вначале его запах уведет их от воды, вверх к руднику.
вернулся к тому месту, где лежал зарывшись в грязь, там вошел в воду по
пояс и, осторожно ступая, направился по течению ручья в сторону дороги,
прикидывая по ходу, как поведут себя собаки. Они спустятся от рудника,
найдут его след от "ложа" в ручье в лес, пойдут по нему и остановятся в
растерянности, когда след вдруг оборвется посреди кустарника.
Сопровождающие собак люди не скоро поймут, что он вернулся по
собственному следу к ручью и вошел в него, а когда поймут, он будет уже
далеко. Может быть, в машине, которую украдет.
машину и уходить пешком, чтобы вскоре услышать за спиной собак?
как это будет трудно, почти невозможно. Тисл никогда не отстанет. Тисл
не даст ему жить на свободе, даже отдохнуть не даст.
ближе, и глядя под ноги, чтобы не запнуться о крупный камень или еще обо
что-нибудь, он шел, прижимая руку к ребрам, и не видел человека, пока не
наткнулся на него. Тот сидел на берегу, сняв носки и ботинки и опустив
ноги в воду. У этого человека были голубые глаза. Он держал винтовку
наготове, подозрительно хмурясь. Наверное, он слышал, как приближается
Рэмбо, и на всякий случай приготовился, но, очевидно, не верил, что это
действительно может быть Рэмбо, потому что когда он понял, кто перед
ним, его парализовало, а Рэмбо бросился на него. Никакого шума. Не
должно быть никакого шума. Не стрелять. Рэмбо выхватил нож, отбросил
винтовку противника в сторону, тот успел приподняться - и Рэмбо всадил
ему нож в живот и тут же провел им вверх, к ребрам.
голос. - Ну, надевай ботинки, нам... - Из-за поросшего травой холмика
Черепнин Владимир
Афанасьев Роман
Контровский Владимир
Володихин Дмитрий
Скальци Джон
Лукин Евгений