Чтение 22–й страницы книги ~Дом судьи~

- А вы уверены, что не перепутали?

- Будьте спокойны, уверена, - саркастически усмехнулась она. - Я столько
раз за ними следила... Я попыталась уснуть, но не смогла. Тогда встала и
решила подождать его на улице.

- Зачем?

- Да все за тем же, - устало бросила Тереза.

- Вы угрожали ему только тем, что устроите скандал в Церкви?

- Нет, еще сказала, что покончу с собой у него в доме.

- И сделали бы это?

- Не знаю... Я незаметно вышла. Шел дождь. Мне даже пришлось натянуть
пальто на голову. Я все думала, долго ли он там пробудет. Останься он
надолго, я, наверно, полезла бы к ним.

- И что же дальше?

- Я шла и говорила сама с собой. Со мной это часто бывает. Вперед я не
смотрела, потому что на улице было пусто. И вдруг я на кого-то наткнулась.
Оказалось, он. От неожиданности я даже вскрикнула.

- Где он был?

- У стены, на задах дома судьи.

- Что он там делал? Выбирался из дома?

- Нет. Ничего не делал. У него был вид, будто он за кем-то следит. Я
спросила, чего он ждет.

- Что он ответил?

- Ничего. Он со злостью схватил меня за руки. "Если будешь еще шпионить
за мною, - крикнул он, - я не знаю, что с тобой сделаю"!

- Который был час?

- Что-то около полуночи, я вам уже говорила. А может, уже и первый.

- В комнате еще горел свет?

- Не знаю. С того места не видно: стена закрывает. "Ступай спать, стерва!
- кричал он мне. - Ясно? И если я еще хоть раз..." Он никогда так на меня не
ругался.

И снова взгляд сквозь стекло. Эро ничуть не утратил спокойствия. Жандарм
снова дал ему папиросу, и Марсель из-за наручников держал ее, вывернув
ладони наружу.

- Тереза, вы не подождете рядом? Возможно, вы мне еще понадобитесь.

Когда дверь за нею закрылась. Межа произнес:

- Слушайте, шеф! Мне кажется...

- И что же тебе кажется?

- Мне кажется, что...

Бедняга! Он хотел проявить вежливость, хотел поздравить Мегрэ с
достигнутым результатом, но наткнулся на хмурый взгляд.

- Ну, ну? Что же тебе кажется? Говори, говори! Может быть, ты мне сейчас
найдешь улику? Иди-ка лучше, принеси пива. Или нет! Притащи водки,
кальвадоса, рома, чего угодно... Который час?

Было уже начало первого, и на улице остались только трое зевак, они
топтались у калитки в надежде узнать наконец правду.

Глава 10

Служанка врача

Гул мотора, визг тормозов, хлопанье автомобильной дверцы. Через несколько
секунд в танцевальный зал вошли два инспектора и совершенно ошеломленная
женщина лет тридцати.

- Простите, комиссар. По дороге лопнула шина, а домкрат не исправлен.
Мы...

- Она? - перебил Мегрэ, глядя на женщину, которая потерянно озиралась,
но, похоже, ничего не видела.

- Она не хотела ехать: у нее больна золовка. Пришлось пообещать, что мы
доставим ее обратно этой же ночью.

Внезапно женщина увидела наручники и приглушенно вскрикнула.

- Узнаете его? - спросил комиссар. - Хорошенько присмотритесь... Скажите,
этот человек недавно приходил к вашему хозяину?

- Да, я узнаю их, - ответила она, взяв себя в руки.

- Вы... Как вы сказали? Вы их узнаете?

- Ну да. Я узнала обоих. Они приходили вместе.

- И оба вошли в кабинет к доктору?

- Да, оба. Но не сразу, потому что доктора не было. Я посоветовала зайти
на следующий день, но они предпочли больше двух часов ждать в приемной.

- Так, так! - пробормотал Мегрэ. - Вы мне больше не нужны.

- Ее можно отвезти? - спросили несколько раздосадованные инспекторы.

- Как вам угодно. Хотя подождите. Межа принес выпить. Только не знаю,
хватит ли стаканов.

Дидина встала, тронула Мегрэ за рукав и шепнула:

- В шкафу.

- Что в шкафу?

- Стаканы. Тут всегда есть несколько штук на случай заседания
муниципального совета. Хотите, я их протру?

Все-то она знает, все видит, все слышит!

Полицейские чокнулись. Служанка доктора замерзла, поэтому ей тоже налили
немножко водки; она отхлебнула, поперхнулась и закашлялась.

Мегрэ возбужден. Межа следит за ним с некоторым беспокойством;
чувствуется, что комиссар напряжен до предела. Вдруг Мегрэ распахивает
дверь. Инспекторы ушли. Машина уехала.

- Эй ты, иди сюда! - неожиданно грубо крикнул он, обращаясь к Эро. -
Межа, сними с него наручники. У него в них совершенно идиотский вид...
Входи! Закрой дверь, Межа. А ты кончай хитрить. Мне это уже осточертело. Да,
осточертело. - Это было так неожиданно, что Марсель растерялся. - Небось,
думаешь, какой ты умный, и доволен собой, да? Ну, конечно! Ты посмотри на
себя в зеркало! И сделай милость, перестань переминаться с ноги на ногу, как
медведь. Чем занимался твой отец?

Эро так удивился этому вопросу, что, несмотря на решение не отвечать,
буркнул:

- Разводил устриц.

- И ты тоже разводишь устриц. И небось воображаешь, будто дочь судьи -
это что-то необыкновенное? Но тебе и в голову не приходит, что ты просто
глупец, над которым все смеются. Когда помирился с тобой Форлакруа?

Враждебное молчание.

- Ладно, не отвечай. От этого ты выглядишь еще глупее.

На этот раз возбужденный Мегрэ говорил в полный голос, так что его,
несомненно, было слышно за дверью - может быть, не каждое слово, но смысл,
во всяком случае, был понятен.

А комиссар продолжал говорить, вышагивая по комнате и грызя черенок
трубки, и с таким неистовством подливал себе в стакан водки, что у Межа даже
дух перехватывало.

- Можешь вообще не отвечать. Впрочем, ты настолько глуп, что ничего и
сказать-то не сумеешь. Мало тебе было истории с Терезой? Ты ведь чуть было
не женился на ней, да? Об этом знали все. Но все знали еще кое-что, чего не
знал ты.

- Знал.

- Что?

- Что она встречалась с другими мужчинами.

- Отлично! Поэтому ты на ней не женился Разумный поступок. Ты понял, что
тебя хотят надуть. Но Тереза всего лишь служанка в гостинице, дочь женщины,
которая торгует рыбой вразнос. Зато другая...

На лице Марселя появилось угрожающее выражение, и Мегрэ, несмотря на
наигранное возбуждение, бросил быстрый взгляд на сжавшиеся кулаки верзилы.
Уж не для того ли он на миг отвернулся, чтобы скрыть промелькнувшую улыбку?
И не потому ли отхлебнул большой глоток, чтобы не сбиться с тона?

- Молодому человеку лестно быть любовником барышни Форлакруа, дочери
судьи, которая играет на фортепьяно...

- Послушайте, комиссар...

- Заткнись! Ты будешь говорить только в присутствии своего адвоката. Ты
же сам это заявил... Молодой человек влюблен. Молодой человек пыжится от
гордости. И когда папенька Форлакруа, карауливший за дверью, приглашает, его
зайти, молодой человек превращается в лепечущего младенца. "Как! Вы любите
мою дочь. О чем же разговор? Она ваша. Вручаю ее вам. Женитесь на ней". Что,
так оно и было, да. А здоровенный младенец, способный кулаком быка, ничего
не видит дальше собственного носа. "Да, месье, я женюсь на ней! Да, месье, я
честный человек, у меня самые серьезные намерения". Он так взволнован, так
счастлив, так горд, что не может удержаться и бежит разыскивать своего врага
Альбера Форлакруа, который неоднократно грозился набить ему морду "Вы
принимали меня не за того, кто я на самом деле. Я хочу жениться на вашей
сестре. Помиримся."

За стеклом двери Форлакруа, вытянув шею, силился ловить каждое слово, а
сухонькая Дидина вся подалась вперед, сидя уже на самом краешке скамейки.

- Так вот, мой мальчик, могу тебе сообщить, что они оба обвели тебя
вокруг пальца. А ты до сих пор так и не понял? Ты был убежден, что они
оценили твои достоинства и потому раскрыли тебе объятия. И только твоя
старуха мать что-то заподозрила. Я убежден, что ты разозлился на нее, когда
она посоветовала тебе быть благоразумней и не слишком ликовать. "Уверяю
тебя, мама, Лиз вовсе не сумасшедшая, это просто болтовня. Когда она будет
счастлива, когда за нею будет уход..." Ну, и прочее слюнтяйство. Господи,
какой дурак!

Мегрэ оглядел с головы до ног своего тяжело дышавшего собеседника и
подмигнул Межа, который никак не мог понять, что все это значит.

- Искорку здравого смысла, уверен, зажгла в тебе твоя мать. Впрочем, что
она, бедная, могла поделать с такой упрямой да еще потерявшей от радости
голову орясиной, как ты? "Покажи ее хотя бы врачу. Вдруг она и впрямь
сумасшедшая?" И тогда ты вспомнил своего старого приятеля Жанена. Взял
Альбера в свидетели чистоты своих намерений. Если Жанен, осмотрев Лиз,