уважала твое мнение... И потом, хочешь, я скажу тебе все, что думаю?
Наступил момент, когда ты был бы несчастен, окажись, что ненавидеть его
больше не за что.
старая женщина, и я почти ни с кем не вижусь. Однако что-то мне говорит,
что человек, который в течение тридцати семи лет не прекращает посылать
своей старой подруге маленькие подарки, не тот человек, не может быть
таким человеком, кто заплатил метису за то, чтобы тот убил ее брата.
деталь, которую, я думаю, знаю и которую ты, наверное, не знаешь. Это
имя адресата письма. Ведь существует тот, кто его получил. Малыш Гарри
писал письмо не как упражнение в стиле. Этот ктото знал про засаду и
ничего не сделал, чтобы предупредить...
Малыш Гарри не был настоящим владельцем "Санбурн-паласа" и других
салунов. Он тщетно искал имя этого человека. Он спрашивал себя, как
документ попал в руки англичанина.
заплатить игорные долги. Его чуть не начали преследовать, и он дошел до
конца цепочки, он вышел на Фелпса за Малышом Гарри. Именно Фелпс привез
того сюда, и не из Сан-Франциско; а из Нью-Йорка. Деньги, которые он
зарабатывал, работая на геологические компании, Роналд Фелпс вкладывал в
игорные дома; Таким образом он должен был сколотить приличное
состояние... Деньги эти он даже не клал в банк, а хранил дома. Это был
одинокий скупец, понимаешь.
эпохе Санбурна, - все это теперь объяснялось.
сестру, и в глазах у него было смирение вперемежку с невольным
восхищением.
баул, опасаясь, не было бы там еще чего-нибудь компрометирующего. Этот
кто-то силой или со взаимного согласия похитил китайца. Уверяю тебя,
Матильда, что бы ты ни говорила...
доказательство, и... и...
очереди у дверей кино. Другие же в огромных домах снобской дыры бесшумно
вышагивали туда и сюда по своим толстым коврам, беспокоясь о завтрашнем
дне.
это значит, что Роналд Феяпе не знал. Таким образом, он - не сообщник.
Он просто никак не отреагировал. То есть...
семьи. Кэли Джон снова набил трубку и уселся в кресло. Какое-то время он
прислушивался к пощелкиванию спиц, потом задремал и вскоре уже спал
глубоким сном, радея и проснулся в совершенном удивлении только тогда,
когда стемнело.
углу. Щелкнул диск телефонного аппарата.
надевая фартук, чтобы готовить обед.
телефон, во всяком случае, трубка снималась и приглушенно звучал голос
сестры.
руке одну ногу, натертую выходными туфлями.
не знает, что должно произойти: особенного не происходит ничего, ничего
не ведающий прохожий не видит ничего противоестественного и тем не менее
чувствует, как на него давит эта тоска, гнетущая город. Более того,
начнешь искать явные признаки, увидишь на некоторых улицах людей,
которых встретить здесь не ожидаешь. Или оказывается слишком много ничем
не занятых прохожих, которые должны бы были находиться в мастерских или
конторах или же, наоборот: оказывается, что работают те, кому в это
время работать не положено. И разве машины едут по улицам в том же самом
направлении, что и всегда? Ощущение это так неуловимо, что его трудно
точно охарактеризовать - такое бывает, когда возвращаешься домой, но
тебе кажется, что кто-то в твое отсутствие приходил, брал в руки
какие-то вещи, даже, может быть, одну, но вот какую - не определить. Да,
что-то из серии того раздражающего беспокойства, которое угадывается в
походке людей на улицах, в том, как они смотрят, думая, что с кем
случится, ожидая всего, чего угодно: потрясающего взрыва или просто
треска бьющихся стекол, оружейной пальбы или прокламаций на стенах, и
каждый в конце концов уже хочет, чтобы произошло "все, что угодно", но
быстро, для того чтобы прекратилось это ожидание.
куда его привез Майлз Дженкинс. Он вышел из машины в нескольких метрах
от "Пионера Запада", и его глазам предстал другой город. Например,
прежде чем войти в бар, Кэли Джон бросал взгляд на большие магазины, до
Энди Спенсера принадлежавшие Майку О'Харе. Магазины были открыты. И хотя
в этот час на улицах должно было быть почти пустынно, перед витринами
прохаживались люди, делая вид, что привела их сюда простая случайность.
подолгу задерживались, например, перед витриной платьев или выставкой
женской обуви.
стратегическими точками, например между двумя банками, делать им там
было вроде нечего, и тем не менее они стояли там и чего-то ждали.
уже нагрело воздух, и большинство мужчин были без пиджаков, а рубашки их
сияли, как фосфоресцирующие пятна.
улицу, где остановился Джон, он тоже на минуту задержался на углу. Прямо
напротив того места, где он стоял, некогда поднялись ввысь первые дома,
построенные О'Харой, - нечто вроде ангара из необожженного кирпича с
плохо читаемой вывеской наверху:
на пыльных полках - от мешков с зерном и солью до шахтерских
инструментов, одежды для работы в шахтах и на ранчо. Были там и
стремена, и табак, и ружья, и револьверы, кухонная утварь и целые полки
фаянсовой посуды - все это вперемешку, в беспорядке, может быть и
нарочитом, потому что возникало желание во всем этом порыться.
служащий притулился на высоченном табурете перед черной конторкой, и
дети просились пойти посмотреть на него как на достопримечательность,
потому что у конторщика была привычка отирать перо о свою бороденку,
которая от этого становилась фиолетовой.
чем снаружи. Все обратили на него взгляды, но смотрели все по-разному.
Посетителей в баре было больше, чем обычно в это время. Большинство
стояло; среди них были и те, кто пришел сюда не пропустить рюмку-другую,
а по какой-то другой причине.
находящейся в глубине бара двери, и отнюдь не затем, чтобы отправиться к
парикмахеру или в туалет, - все они направлялись к брокеру.
как в театре, эстрада, занимавшая всю стену, черные доски с бесконечным
множеством граф, в которые две хорошенькие девушки прилежно вписывали
цифры, которые заменяли только что стертые. Бесконечная бумажная лента
Володихин Дмитрий
Сертаков Виталий
Прозоров Александр
Свержин Владимир
Роллинс Джеймс
Володихин Дмитрий