вовсе не хотел с тех пор, как увидел, что сделали с Мелоуни, его
предшественником-ирландцем.
Кевина. Телефон издавал звонки до тех пор, пока он не разразился
проклятиями и не швырнул трубку на место. В общем-то, нужды в разговоре не
было, но он разозлился, как черт. Чтобы успокоиться, он налил в стакан с
двумя кубиками льда виски и уселся перед телевизором, где шел какой-то
новый фильм. Он принялся обдумывать план убийства Джила Берка.
стукнул себя по лбу и улыбнулся. Да, правлению это понравится. Он сможет
впихнуть Берка прямо в могилу и тот никогда не узнает, как это случилось.
Об этом вообще никто не узнает.
выдумать. Она всем, что у нее имеется, обязана компании и жаждет снова
окунуться в шоу-бизнес, чтобы предстать перед публикой. А в должное время
она тоже исчезнет где-нибудь в пустыне у Лас-Вегаса, об этом придется
позаботиться.
Кевина. После двух минут гудков француз бросил это занятие. Он мог бы
звонить целый час и все равно бы ничего не добился. Слик Кевин валялся на
полу в пяти футах от стола с телефоном. Он был мертв. Единственная пуля
вошла между глаз. В руке он сжимал "автоматик", из которого так и не успел
выстрелить.
потому что смутьяны не приняли во внимание и не учли время и денежные
ресурсы, стараясь утвердить только что появившийся арабский клан. Все, что
они видели - это свобода действий и радужное будущее. Когда правление
вызвало к себе управляющих территорий Сал Рома, мятежники заполнили якобы
открывшиеся вакансии тем, что считали чистой, новой, зрелой силой. Они
вытолкнули прибыльное дело из рамок законности в свою собственную сферу
занятий. Они были жестокими, не ведающими страха юнцами, с удовольствием
приканчивающими других. Таких в начале своей карьеры использовал Капоне.
Они были новыми галлами, свергающими установленные троны, с которых ими
правили столько лет и которые уже вышли из моды. Они жаждали своей доли,
своего куска, жаждали побольше и сейчас, сразу же.
Майами, с их же помощью и остановилось. Им было наплевать, что Паси Арандо
получил свою территорию лишь потому, что его двоюродный брат Стив управлял
северо-западным сектором, а его дядя Витале сам был в правлении.
что его рост пять футов семь дюймов, управлял восстанием с помощью
девятимиллиметрового "люгера", ненависти к миру и жгучего желания
отомстить за обойщика, который давно был мертв.
мало. Дядя Витале был вызван в правление. Он позвонил своему сыну Стиву и
велел передать Паси, что если тот не наведет порядок, у него будут
неприятности. Под неприятностями подразумевалась его смерть. В таких
случаях семейные связи были уже не в счет.
наметить план действий. Месяц назад лучший друг Германа-Германца
отправился в Нью-Йорк. Этот друг был убийцей, который с помощью кубинских
эмигрантов убрал свидетеля по делу компании Линдстром. У него была своя
коллекция оружия, природные инстинкты охотника и физические данные
хамелеона. Он отлично использовал окружающую обстановку, скрываясь в ней.
использовали нужные каналы и все отделения полиции поднялись по тревоге,
начав поиски Моу. Пятьдесят тысяч долларов - столько было предложено
Герману-Германцу, который, услышав это, лишь рассмеялся и еще крепче взял
бразды правления своей майамской операцией.
из гаража, где кубинские эмигранты обсуждали план убийства Кастро. Кармоди
получил пять тысяч. Остальные он разослал своим многочисленным помощникам,
чтобы они начали разведку района Манхэттена, который был ему отлично
знаком. С тех пор, как старый сукин сын Папа Менес в кровь избил его и,
практически мертвого, бросил на свалке в Нью-Арке, он постоянно думал о
том, как сведет с ним счеты. Теперь он знал: это будет не трудно. Все они
думали, что именно он устроил текущие неприятности.
происходящих событий, и он учел это. Комиссары почувствовали на себе,
какой шум поднимают газетчики и телекомментаторы, и были измотаны до
крайности. Роберт Ледерер выступал в роли ведущего, так как начальник
полиции поставил его в это положение, а сам сидел среди полицейских чинов,
среди которых виднелось и сардоническое лицо Джила Берка.
говорил Ледерер. - Их держали лишь для аналогичных случаев и ни для чего
больше. Один из них, сообщивший о восстании в Майами, допустил роковую
ошибку, позвонив из застекленной будки, где его увидел глухонемой,
читающий по губам, которого мы подозревали в связи с гангстерами. Часом
позже информатор был мертв. Пока они еще не знают, что есть второй
информатор, но он обладает не столь высоким положением, чтобы знать, что
творится внутри организации.
инспектор из пригорода.
настоящий момент их особые подразделения приступили к работе и прочесывают
районы. Они не могут заняться самим Германом Шапке, потому что не знают,
где он, и опасаются спровоцировать ненужную перестрелку.
другой инспектор.
наблюдением, но там пока еще никто не показывался. Если они и
передвигаются, то, вероятно, на своих машинах, а это нелегко определить.
Сейчас конец сезона и полно едущих, а среди них легко скрыться. Что
касается жилых кварталов, то в них чертовски трудно все проверить,
особенно учитывая, что у них могут быть свои безопасные пристанища.
несколько главных вояк, которые, считалось, были у них под наблюдением.
Очевидно, они заметили, что происходит, и начали действовать.
прокурор.
дальше.
ждет, когда зверь умрет совсем, и лишь тогда спускается к добыче.
Недогадливые юнцы сделали преждевременную попытку, когда их родители еще в
силе, поэтому они погибнут.
заметил Ледерер.
происходят там, где деньги. А деньги в Нью-Йорке.
права...
папку и сообщил:
три убийства, когда у трупов вывернуты пупки. По описанию преступник -
белокожий мужчина кавказского типа, сорока пяти лет, среднего роста,
слегка лысоватый и косоглазый. Единственный, кто может им быть по нашим
картотекам - Шатси. Дополнительной особой приметой, по которой его можно
сразу же опознать, является большой шрам на месте пупка. Сведения об этой
особой примете получены от женщины, с которой он сожительствовал.
искали этот шрам, - ядовито проскрипел Ледерер.
просто, - ухмыльнулся Берк.
помощнике прокурора продолжала кипеть злость. Он хмуро улыбался и
продолжал совещание. Кончилось оно только через час и у всех осталось