Чтение 22–й страницы книги ~Ударь по больному месту~

поджарим. Это должно заставить его заговорить. А какое впечатление
произвел на тебя Валински?

- Очень опасен, с такими не шутят. Затем я рассказал Биллу о Сандре.
Он слушал с широко открытыми глазами.

- И ты решил с ней встретиться? - спросил он.

- А почему бы и нет? Ты что-нибудь знаешь о ресторане "Три краба"?

Билл прекрасно был осведомлен обо всех ресторанах и клубах города.

- Этот ресторан расположен на побережье.., из дорогих, очень
роскошный.., в основном предназначен для туристов и богатых дельцов..,
имеется большой выбор морских блюд. Находится рядом с коробкой Солли
Джела. Ты ведь знаешь, где это?

- Конечно. Ну, хорошо, Билл. Постарайся раздобыть паяльную лампу, а я
позвоню Хенку. Номер его телефона, наверняка, есть в справочнике.

Билл ушел, а я достал две пары наручников, вынул из ящика стола
револьвер 38-го калибра, проверил заряжен ли он, и положил в карман.
Спустившись к телефонной будке, я нашел в книге номер телефона Хенка. Не
менее десяти или двенадцати гудков раздалось в трубке, прежде чем он
подошел к телефону и рявкнул в трубку:

- Кто это?

- Мистер Смелди? - я вложил в свой голос всю жесткость и грубость, на
какую только был способен. - Это из полицейского управления.

- Наконец-то, ну так что нового? Вам удалось найти этого вшивого
бомбометателя?

- Об этом мы и хотим с вами поговорить. Нам нужно задать вам
несколько вопросов и в связи с этим мы пришлем к вам двух детективов,
хорошо?

- Ладно, только побыстрей! Через час мне надо будет уйти, - он
повесил трубку.

Вернулся Билл с паяльной лампой.

- Вот, достал. Лампа новая и прекрасно работает.

- Отлично, тогда пошли.

- Послушай, Дирк. Я хочу сам заняться этой обезьяной, так что ты не
вмешивайся.

Мы добрались до Сидом Роуд за десять минут и поднялись на последний
этаж. Я отошел в сторону и прислонился к стене с револьвером в руке, а
Билл нажал на кнопку звонка.

Дверь резко отворилась - в проеме стоял Хенк Смелди. На нем были
плотно прилегающие джинсы, верхняя часть тела была оголена. В то время,
как он стоял и смотрел на Билла, я рассматривал его крепко сложенное
тело с мускулатурой профессионального боксера:

- Так значит, копы это вы, - прорычал Хенк. - Вы опять путаетесь под
ногами. А ну, убирайтесь, пока я не стер вас в порошок.

Билл что-то очень тихо ответил, чего Хенк, по-видимому, не расслышал,
и он сделал именно то, чего ожидал от него Билл. Он наклонился вперед,
приблизив свое лицо к Биллу, и тем самым сделал его прекрасной мишенью.

Кулак Билла с надетым на пальцы кастетом, с чавкающим звуком врезался
в открытую челюсть Хенка. Даже я вздрогнул от неожиданности, с которой
это было исполнено.

Глаза Хенка закатились и он рухнул, как срубленное дерево.

- Лапша, - презрительно протянул Билл.

Мы вместе оттащили тяжелую тушу в гостиную. Там мне потребовалось
несколько секунд, чтобы, заложив ему руки за спину, защелкнуть на
запястьях наручники. То же самое я проделал и с его лодыжками.

Билл запер входную дверь, и мы осмотрелись. Гостиная была обставлена
с комфортом, но небрежность сквозила во всем. Не выпуская из рук
револьвер, я осмотрел две спальни, маленькую кухню, в которой царил
полный хаос, ванную и туалет. В квартире никого не было.

- Хорошо, Билл, не будем терять время на этого подонка. Плесни ему в
лицо немного воды, чтобы он пришел в себя.

Билл пошел на кухню, нашел ведро, наполовину наполнил его водой, и
выплеснул ее в лицо находившегося без сознания Хенка. Затем, накачав
паяльную лампу, быстро зажег ее.

Сине-желтое пламя с шипением вырвалось из отверстия в ней.

Хенк пошевелился, открыл глаза, мотнул головой, застонал и вновь
закрыл глаза.

Я ткнул его ногой в ребра в то время как он открыл глаза и, стеная,
попытался сесть, но я опять заставил его распластаться на мокром ковре.

Он зарычал на меня, как дикая кошка, попавшая в капкан и видящая
перед собой охотника, приближающегося к ней.

- Кто заплатил тебе, сволочь, пять тысяч долларов за то, чтобы ты
облил кислотой лицо Сюзи? - потребовал я.

Он попытался освободиться от наручников, но это причинило ему еще
большую боль.

- Не понимаю, о чем ты говоришь, - промямлил он. Я взглянул на Билла.

- Придется его немного подогреть, чтобы освежить его память.

- С удовольствием, - откликнулся Билл и тут же быстрым движением
приблизил пламя лампы к обнаженной груди Хенка.

Тот вскрикнул и, казалось, готов был расколоться на куски. Он рычал и
метался по полу. Но над всем этим господствовал страх, который уже
проник в него.

- Хватит, - простонал он, задыхаясь. - Я скажу. Уберите лампу.

- Так кто же? - вновь спросил я, показывая Биллу знаком, чтобы он
отодвинул лампу.

- Анжи... Уберите пламя.

Билл наклонился над Хенком и помахал перед его лицом лампой.

- Говори все! - потребовал я.

- Анжи пришла ко мне. Она была взбешена, что ты помешал ей
воспользоваться деньгами Терри. Клянусь, она была невменяема! Я
испугался ее. Насчет кислоты - это ее идея, и она предложила за это пять
кусков. Я поговорил с Хулой Мински, который все и устроил. Вот так все
это и вышло. Клянусь, я не хотел ее убивать.., я думал, что это немного
обожжет ей кожу на лице. Я и подумать не мог, что она бросится на
мостовую и попадет под мчавшийся навстречу грузовик. Клянусь! Я ведь
сидел за рулем. Все делал Мински.

Я посмотрел на него с отвращением.

- А деньги вы получили?

- Да. Раз Анжи сказала, что заплатит - это дело верное. Она всегда
держит слово. Мы разделили деньги пополам с Мински.

- А где он сейчас?

- Вот этого я точно не знаю. Вчера он звонил и сказал, что ему нужно
уехать по делу. Наверное, он еще не вернулся.

- Он не сказал, куда он едет?

- Я никогда не задаю ему вопросов, - сказал Хенк, кося при этом глаза
на паяльную лампу. - Нужно быть психом, чтобы задавать ему вопросы о его
делах.

- Хорошо, Хенк, дело немного сдвинулось. Теперь поговорим об Анжи.
Она тебе платит по десять тысяч долларов в месяц, так?

- Не мне. Все обстоит иначе. Хула Мински пришел как-то ко мне и
сказал, что хочет использовать мой клуб в своих целях. За это он платил
мне пять сотен долларов в неделю. Я не мог возражать. Хула - это сила.
Эта хата тоже его. Он разрешает мне жить здесь. Клянусь!

- Говори все, не темни, - сказал я.

Билл приблизил лампу так, чтобы Хенк мог чувствовать жар.

- Ко мне в клуб приходили люди и передавали запечатанные конверты.
Анжи тоже приносила пакет, набитый деньгами. Я не за давал никаких
вопросов, а просто складывал все в сумку. Первого числа каждого месяца,
приходил Хула и забирал сумку. Вот и все.

- За что шантажировали Анжи?

- Не знаю, клянусь, не знаю. Этим занимается Хула. Я не задаю
вопросов и не хочу ничего знать. Я думаю, что у Хулы что-то есть на
Анжи. Что-то очень важное, раз она отваливает ему такие деньги. Она ведь
ненормальная и была такой всегда. А у таких людей нельзя узнать, что у
них на уме.

Я внимательно наблюдал за ним и решил, что он говорит правду. Такой
жестокий и безжалостный человек, как Мински, вряд ли будет посвящать в
свои дела такого идиота, как Хенк. И вдруг я почувствовал отвращение к
Хенку, к этой комнате с ее обстановкой.

- Ладно, Билл, - сказал я, - освободи, эту скотину. Билл загасил
лампу, затем снял с Хенка наручники, в то время как я с пистолетом в
руке, наблюдал за этой процедурой. Хенк сел, растирая запястья и не
сводя с меня взгляда. Он ожидал еще чего-то.

- А теперь слушай внимательно, - проговорил я. - Нам с тобой не жить
в одном городе. Я разговаривал с хозяином Мински. Он уже кормит своим
телом червей где-то, так что у тебя не будет с ним встречи. Я не хочу
тебя больше здесь видеть. Даю тебе двадцать четыре часа, и чтобы духу
твоего в этом городе не было. Если я тебя встречу, то прострелю тебе
коленные чашечки, и ты больше не сможешь двигаться. Исчезни! Понял!?

Он продолжал смотреть на меня, мотая головой в полном замешательстве.

- Я не знаю, куда мне деться. У меня совсем нет денег. - Дважды
повторять не буду. Я сказал все. Пошли, Билл. Это дерьмо смердит. Тошно
смотреть на него.

Мы спустились на лифте вниз и вышли на улицу в моросящий дождь.

Глава 7

Снаружи ресторан "Три краба" ничем не выделялся. Когда я широко
раскрыл дверь, то оказался в небольшом холле, в котором молодая
вьетнамка одновременно была и дежурной, и гардеробщицей. Одарив меня
приветственной улыбкой, она спросила:

- У вас заказан столик, сэр?