принять участие в придуманном им плане.
один-единственный часовой, чье присутствие, по мнению Абу Батна, было более
чем достаточно, ибо важнее было уберечь женщин от посягательств своих же
сподвижников, нежели предотвратить весьма и весьма маловероятную попытку
бегства.
палатку с пленницами сторожил один из его же людей, человек из родного
племени, которому законы племенной верности повелевали служить и подчиняться
Ибн Даммуку. В лесу, сразу за лагерем, и затаился Ибн Даммук, взявший с
собой еще двоих соплеменников, их четверых рабов и чернокожего носильщика,
которому за ночную работу была обещана свобода.
горела свеча, и в этом полумраке они беседовали между собой на английском,
который Лэ уже немного усвоила, но говорила с трудом, коверкая фразы. Однако
все же это было лучше, чем вообще не общаться, и служило девушкам
единственной радостью. Вряд ли следует удивляться тому совпадению, что они
говорили как раз о побеге и о том, что надо разрезать заднюю стену палатки и
выскользнуть в джунгли, как только лагерь уляжется спать, а часовой на посту
задремлет. Пока они говорили, часовой встал и ушел, а через секунду они
услышали, как в заднюю стенку палатки кто-то скребется. Женщины смолкли,
уставившись туда, где под давлением снаружи зашевелился брезент палатки.
с собой из базового лагеря.
изложу вам свой план.
парни, которых Абу Батн увел у бваны Зверева. Мы возвращаемся к экспедиции.
Если хотите, возьмем вас с собой.
не вернется, но всем вместе уходить нельзя. Сперва я отведу вторую мемсахиб
в джунгли, где дожидаются ребята, потом вернусь за вами. Объясните ей.
Скажите, чтобы она следовала за мной, только без шума.
отправляясь в джунгли одни вместе с этими полудикими чернокожими, и, тем не
менее, им она доверяла куда больше, нежели арабам, а, кроме того, верила,
что вместе с Лэ сумеет распознать и пресечь любое вероломство со стороны
кого бы то ни было из негров, которые в большинстве своем, как она знала,
будут верны и надежны. Ожидая в тишине опустевшей темной палатки, Зора
думала о том, что Букуле давно бы уже пора вернуться. Медленно тянулись
минуты, слагаясь в часы, но ни негр, ни часовой так и не появлялись. Зора не
на шутку встревожилась. Она решила больше не ждать, а идти в джунгли на
поиски беглецов. Может, Букула не смог вернуться, опасаясь, что его
обнаружат, и теперь они ждут за чертой лагеря подходящего случая отправиться
за ней. Едва она встала, чтобы начать действовать, как снаружи послышались
приближающиеся шаги. Зора стала ждать, полагая, что идет Букула, но вместо
него в проеме на фоне внешнего полумрака увидела силуэт араба в
развевающихся одеждах и с длинноствольным мушкетом. Араб просунул голову в
палатку.
часового.
стати вы будите нас посреди ночи? Мы что, приставлены караулить ваших
часовых?
крикнул на весь лагерь, что Хаджеллан пропал, и принялся спрашивать, не
видел ли его кто-нибудь. Один за другим стали подходить воины, и начались
долгие пересуды о том, что могло случиться с Хаджелланом. Его долго звали по
имени, но ответа не последовало. В конце концов подошел шейх и всех
допросил.
где же ты, Ибн? Хаджеллан был твоим человеком.
когда поиски завершились, оказалось, что отсутствуют Ибн Даммук, Хаджеллан,
Фодил и Дарайм, а также пятеро чернокожих.
дорога. Нам же больше достанется, когда станем делить выручку, полученную за
женщин.
прерванный сон.
провела бессонную ночь, однако для ее душевного равновесия было хорошо, что
она не знала правды.
отошли на некоторое расстояние от лагеря, девушка увидела впереди себя
темные фигуры людей, стоявших тесной кучкой. Из-за своих приметных нарядов
арабы спрятались в кустах, а их рабы, сняв с себя белые одеяния, встали
рядом с Букулой, почти обнаженные, не считая узких набедренных повязок, и у
Лэ сложилось впечатление, что ее поджидают только чернокожие пленники Абу
Батна. Но когда Лэ подошла к ним вплотную, то поняла свою ошибку, однако
слишком поздно, чтобы спастись. Ее тут же схватили многочисленные руки, а в
рот засунули кляп, и Лэ уже не могла позвать на помощь. Затем появился Ибн
Даммук со своими арабами, и группа бесшумно двинулась вдоль реки по темному
лесу, предварительно усмирив разъяренную верховную жрицу Пламенеющего Бога,
связав ей за спиной руки и набросив на шею веревку.
Батна, когда тот утром обнаружит, что его одурачили, и с наступлением утра
они были уже далеко от лагеря, но Ибн Даммук продолжал идти вперед, позволив
лишь короткую передышку для наспех проглоченного завтрака.
распираемый самодовольством. Он пытался заговорить с ней, но Лэ не понимала
его и шла с выражением высокомерного отвращения, затаив в груди жажду мести
и грустя от разлуки с Зорой, к которой дикарка воспылала безотчетной
привязанностью.
тут Ибн Даммук совершил роковую ошибку. Испепеляемый безумной страстью к
прекрасной женщине и раззадоренный близостью, араб поддался желанию быть с
ней наедине и повел на узенькую тропку вдоль берега реки, подальше от глаз
своих спутников. Отойдя от лагеря ярдов на сто, он схватил ее в объятия и
попытался поцеловать.
позабыл о многом, в том числе о кинжале, который всегда носил на поясе. Но
Лэ из Опара не забыла. Заметив этот кинжал при утреннем свете, она стала
думать, как бы им завладеть, и сейчас, в объятиях Ибн Даммука, нащупала
рукоятку. На миг она как будто сдалась, положила прекрасную точеную руку на
его правое плечо, другую просунула под левую руку за спину, но поцеловать
себя пока не давала, отворачивалась. И когда он собрался поцеловать ее
силой, лежащая на его плече рука внезапно схватила его за горло. Длинные
тонкие пальцы, казавшиеся такими нежными и белыми, стальными когтями впились
в дыхательное горло обидчика, и в тот же миг другая рука, которая так нежно
обнимала его, всадила ему под лопатку его же собственный длинный кинжал,
пронзив сердце.
вперед и рухнул на землю. Лэ пихнула труп ногой, затем сняла с него пояс и
ножны от кинжала, вытерла окровавленный клинок о его же белую одежду и
поспешила вверх по тропинке, где заметила просвет в кустарнике, уводящий от
реки. Она все шла и шла, пока не обессилела, и тогда из последних сил
залезла на дерево в поисках столь необходимого для нее отдыха.
где находилась его камера. Возможно, то был посланец смерти, пришедший
отвести его на жертвенный алтарь. Все ближе и ближе раздавались шаги, и вот
уже человек остановился перед его дверью. Послышался шепот, обращенный к
нему. Говорили на непонятном Коулту языке, и по тембру голоса он определил,
что посетитель -- женщина.
Посняков Андрей
Круз Андрей
Андреев Николай
Орлов Алекс
Роллинс Джеймс
Акунин Борис