за ствол дерева, чтобы устоять на ногах. Деревья трещали, раскачиваясь,
сухие ветки сыпались им на головы. Из-за стены парка слышался грохот обвалов
и крики ужаса. Опять прокатился подземный гул и постепенно утих. Стелла,
бледная от страха, смотрела на Тераи.
Какой-то болван вздумал разыгрывать из себя ученика чародея!
устойчива, то есть землетрясения здесь редко превышают по силе три балла. Но
после того как вулканы были разбужены водородными бомбами, все могло
измениться. О дьявольщина, хоть бы Лаэле вернулась!
здесь больше ста человек мужчин, женщин, детей, и они на меня рассчитывают.
Я обязан их защитить.
унесло немало жизней, ее могли похитить эти мерзавцы беельбаисты!
дворец. Никто не отвечает! И уж конечно, я не стану обращаться за помощью к
лакеям ММБ. Один бог знает, что стряслось с Игрищевым! В общем, все это
дурно пахнет. Пойдемте посмотрим, уцелел ли дом.
сгущающихся сумерках гигантские пожары на юге, в нижнем городе, вздымали к
небу вихри пламени.
пожарники. Это очень интересно. Кеноиты и здесь проявили свой
организаторский талант. Помогите-ка мне вынести два пулемета - боюсь, что
они нам скоро понадобятся.
рынки, все торговые улочки. Город словно оцепенел от ужаса еще до начала
землетрясения, и никто ничего не хотел им говорить. То и дело навстречу
попадались |зловещие, высокомерные жрецы Беельбы. Но ни одной |женщины, ни
одной девушки нигде не было видно. Весь Кинтан замер в ожидании катастрофы.
Затем, после первого толчка, все высыпали из домов, и началась паника,
мешавшая солдатам и пожарным гасить огонь и расчищать развалины.
решаясь говорить.
против сторонников мира. Я слишком долго отсутствовал, и меня захватили
врасплох. Если бы только Лаэле была здесь! Я могу месяц держаться против
всего города. А за это время, когда они убедятся, что покровительство
Беельбы не спасает от моих пуль... Ладно, будем ждать, ничего другого не
остается.
вооруженные луками, или слуги Тераи с автоматами в руках и гранатами на
поясе. Ни одного звука не доносилось из города, и эта тишина при свете
рыжеватой луны, название которой она позабыла, казалась Стелле особенно
зловещей. Внезапно перед ней выросла чья-то тень. Стелла выхватила пистолет,
но тут же успокоилась: это был Эенко. Он наклонился к ней и тихо проговорил
на ломаном французском языке:
тоже умереть!
Лаэле всего лишь туземка, даже не человек. Но для меня, после смерти моих
родителей, она воплотила в себя всю нежность, всю любовь! У меня есть только
она да Лео. Игрищев... Игрищев, наверное, тоже погиб, иначе бы он ответил на
мой вызов. А Лео остался в селении ихамбэ.
Наверное, его убили. Сейчас решается все, а я не готов к большой игре... Что
случилось, Керон?
парк были полуоткрыты, снаружи освещенный красным пламенем факелов ожидал
Офти-Тика во главе десятка солдат. Его присутствие, видимо, успокоило
пергаментный свиток. Тот развернул его, приблизился к факелу и быстро
прочел. Ни одна черточка его лица не дрогнула.
Меня он не осмелился выставить. Я бы повиновался ему с радостью, чтобы
выбраться из этой ловушки, в которую так глупо попался, но за стенами города
нас окружат и перебьют. Если бы я догадался взять с собой Лео! Я бы отправил
с ним послание Оэми, и через десять дней армия всех племен ихамбэ была бы
под стенами Кинта-на. И тогда бы мы поговорили! А сейчас я могу лишь
ответить отказом, то есть объявить войну всей империи Кено. Хоть бы Лаэле
вернулась, тогда бы и это меня не страшило!
отрицательно покачал головой и с силой швырнул свой короткий дротик, который
вонзился, дрожа, в ворота. Затем он отдал приказ и быстро ушел во главе
своих солдат.
его осмотрел.
встретиться лишь с оружием в руках. Но смотрите!
месте захвата. Под бечевкой оказался листок бумаги с кеноитскими письменами,
похожими на птичьи следы. Тераи нетерпеливо пробежал их и до крови закусил
губу.
принесут в жертву богине вместе в другими шестью молодыми женщинами. Это
будет утром в двойном красном храме на плацдарме. Сейчас она заперта в
подземельях храма.
несколько часов.
удобно ли прилажены пистолеты, внимательно осмотрел карабин.
командование. Постарайтесь еще раз связаться с Порт-Металлом. Скажите им,
что дочь Гендерсона в опасности. Если это не заставит их поспешить, я уже не
знаю, на что надеяться. Но главное - не выходите из дому!
решилась.
дворце и записке с тайной опознавательной подписью. Тераи нахмурился.
До свидания, мисс Гендерсон!
пятнадцати кеноитов и ихамбэ исчез в глубине парка, где они должны были
перебраться через стену. Стелла одна поднялась на террасу. Все было
погружено в темноту, но она слышала на улице шаги солдат, патрулировавших по
трое, и глухой гул, поднимавшийся со стороны нижнего города, - гул
приближающейся толпы.
жертвоприношения, госпожа. Тика - я хотела сказать, капитан Офти-Тика -
говорил мне, что большая часть армии ненавидит жрецов Беельбы.
он этого хочет. Но он добрый. За него любой из нас отдаст жизнь, если нужно.
затем рев труб. Протяжный вопль бесчисленной толпы фанатиков раздался на
плацу, и Стелла поняла, что они приветствуют появление жрецов, а может быть,
и жертв.
храма Клона в нижнем городе, где всю ночь продолжались очистительные
моленья, казалось, лишь усугублял эту зловещую тишину.
другие, целые очереди, прерываемые сухими взрывами гранат, затем все на миг
заглушил дикий рев толпы, в котором смешались ярость и ужас. Она бросилась к
восточной части террасы, пытаясь что-нибудь рассмотреть. Но дом стоял у
самого подножия холма, и Стелла видела отсюда только верхнюю площадку храма.
Черные фигурки, еле различимые в бинокль, беспорядочно метались по ней.
Теперь выстрелы трещали беспрерывно. Вместе с Тераи ушли десять кеноитов,
обученных стрельбе из автоматов, и она содрогнулась при мысли о том, сколько
жертв этот град пуль вырывал из густой толпы. Новая серия взрывов, затем над
ревом толпы взвился далекий боевой клич Тераи.