этого не хочу. Но это неизбежно.
наговорила, вы будете пожимать плечами. Я тоже пожимаю плечами... Ну и
довольно! Это к делу не относится... Для вас это не имеет значения.
губка, и облепило ее. У нее был такой вид, точно она сидит в халате пос-
ле купанья. Все краски сошли с ее лица. Она сидела, стиснув зубы, блед-
ная, озябшая.
тивляться, но большая затрата энергий обессилила ее.
корыстным, внушенным любовью, желанием спасти Марка от себя. Самая пла-
менная любовь такой женщины, как Ася, не может быть бескорыстной. Она
действительно думала спасти его, и тут она не лгала! Она сама была пора-
жена своим самоотречением: ведь это значило предать любовь! Но прежде
всего она думала о том, чтобы спастись самой. Ей казалось непостижимым,
как это она могла снова податься страсти: ведь она поклялась никогда
больше не попадать под колесо, которое по ней проехало. От былых столк-
новений со страстью у нее остались страх и ужас, доходившие до ненависти
к этому виду рабства. Но так ли уж были сильны столкновения со страстью,
если они не оставили воспоминаний о головокружении? Страсть снова иску-
шала ее. Она сознавала всю опасность бездны, чувствовала, как сильно ее
притяжение. Этой бездной был Марк. Он захватил ее всю: все ее тело, пы-
лавшее, как факел, всю ее душу, сгоравшую от нежности, от жалости к до-
рогому мальчику, от скрытого материнского чувства, от сознания своего
превосходства, дающего власть над другим человеком, и покорности, кото-
рая молит о покровительстве. А после этой ночи Ася была уже не в силах
сама оторваться от него. У нее едва хватило сил обратиться за помощью к
Аннете. Но это усилие сломило ее. Аннета, схватив ее за руку, повела в
гостиницу. По дороге у Аси была еще одна вспышка. На бульваре, в самой
сутолоке, она вдруг остановилась и остановила Аннету.
она.
спросила Аннета.
бегает дрожь по ее бедру. Внезапно нервное напряжение ослабло, и Аннете
пришлось волочить за собой мокрый, тяжелый, но покорный тюк. Они вошли в
гостиницу. Аннета предложила Асе пойти переодеться. Но Асина комната бы-
ла заперта изнутри. Чтобы попасть к себе, ей надо было пройти через ком-
нату Марка, а она не хотела показываться ему в таком виде. Аннета отвела
ее к себе, а сама пошла к ней в комнату взять для нее смену белья. Ася
пыталась удержать ее, и у Аннеты возникло сомнение, существует ли эта
смена белья. Она прошла через комнату сына на цыпочках. Он все еще спал
блаженным сном. Аннета на мгновение задержалась, чтобы взглянуть на не-
го. Видимо, он не пошевельнулся с тех пор, как ушла Ася. Аннета бесшумно
обследовала покрытый пятнами сырости стенной шкаф в комнате Аси. Убогие
тряпки, которые она там обнаружила, вызвали у нее невольное чувство жа-
лости. Но их относительная опрятность свидетельствовала об упорстве, с
каким Ася боролась, чтобы не захлебнуться в грязи. Аннете это было зна-
комо!
шись к стене. У ее ног образовалась небольшая лужица. Аннета взяла ее за
плечо и стала снимать с нее прилипшее платье. Очнувшись, Ася резким дви-
жением попыталась высвободиться. Но Анкета держала ее крепко:
таким дождем!
ло. В изъеденном ржавчиной зеркале Аннета увидела отражение Асиной улыб-
ки и ответила ей улыбкой. Он был их общий ребенок. В этом обе женщины
сходились...
гибкое тело, не отвечавшее требованиям классической красоты, было созда-
но для того, чтобы ходить, бороться, любить, рожать детей. Крепкие сус-
тавы. Кожа очень смуглая, чистая, тугая, отливавшая старым золотом. От
воды она блестела... Аннета обтерла ее, Ася не сопротивлялась. Ей больше
нечего было скрывать. Она уже все показала: и то, что внутри, и то, что
снаружи. Между тем у Аннеты с Асей шел такой разговор:
лода. Но этот голод не только телесный. Такой голод можно заглушить. И я
заглушала его не раз... Но есть другой голод. Его нельзя ни заглушить,
ни обмануть. Я изголодалась по правде, по чистоте. А ваш сын правдив, в
мыслях своих он чист. Он чист, как вы... Ну да, я знаю, что говорю! И вы
тоже знаете... Разве можно ошибиться после того, как шесть лет барахтал-
ся среди современной душевной гнили? И если вдруг перед тобой всплывает
чистая душа, то как можно не наброситься на нее?
наделал много ошибок. Еще и сейчас... На его беду я наделила его беспо-
койным характером. Я верю в его врожденную честность и в его волю, верю,
что когда-нибудь он достигнет душевной гармонии, но достанется это ему
нелегко, и сбудется это не завтра.
не хватает! И слава богу! Я видела вашего сына голым - так, как вы меня
сейчас видите, - голым телесно и голым душевно. С тех пор как я его наб-
людаю, да и во время болезни, он уж, кажется, все мне раскрыл... Нет,
ваш ягненок не без пятен! Я это знаю... Иначе я бы его так не любила. Я
не люблю - да и вы тоже не любите - беленьких блеющих барашков, у кото-
рых капелька молочка висит на мордочке. Тот не человек (вы ли, я ли, он
ли), кто не боролся с жизнью и не оставил в ее логове клочьев своей
шерсти. Нужно, нужно пройти и по грязи и по терниям! Вы прошли. Марк
прошел. Но он не увяз. Он натура здоровая. И правдивая. Он искренен в
ненависти. Он искренен в любви. В нем много здоровой горечи, гниение его
не коснется...
Обе женщины молча вглядывались друг в друга. Аннета, видимо, хотела
что-то сказать. Ася сделала едва заметное движение, чтобы остановить ее.
я не стану разъединять вас.
вместо одного. Вы. Он. Я их беру на себя. Я доверяю вам обоим. Оставай-
тесь вместе!
что сказала Аннета, просачивался в ее сознание по каплям, и они застыва-
ли, как сталактиты... Ее опять начал бить озноб. Она все еще стояла го-
лая, и Аннета матерински заботливым движением надевала на нее рубашку.
Ася опустила голову, повернулась к стене, прислонилась к ней лбом и,
закрыв лицо руками, по-детски расплакалась.
Ася никак не могла согреться.
вас еще немного!
ловек, мой хозяин, мой друг, - я была его помощницей. Я возвращаюсь на
свое прежнее место. Пробуду я там несколько недель. Марка я оставляю на
вас. И вас оставляю на Марка. Подумайте оба!.. Вы меня понимаете, моя
девочка? Не ошибаетесь ли вы? Я говорю вам: подумайте! Оставайтесь вмес-
те, но подумайте хорошенько, прежде чем связать себя окончательно. Защи-
щайте свою свободу! И защищайте его свободу, если он сам не сумеет! Доб-
росовестно разберитесь в самих себе! Потребуется немало времени для то-
го, чтобы каждый из вас смог наконец заглянуть в самую глубь души - не
чужой души, а своей собственной. Не спешите! И будьте искренни!..
не ошиблась: вы умеете любить. Так вот, поймите: именно потому, что я
его люблю, я боюсь обмануть его, обманываясь сама. Но если он меня любит
и ошибается, то хватит ли у меня сил открыть ему глаза? Быть может, бла-
горазумнее нам было бы все же расстаться?
Василенко Иван
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Корнев Павел
Конан-Дойль Артур
Володихин Дмитрий