- Потому, что управление материей возможно только в пределах ее законов, а
раз так, человеческий разум никогда не сможет создать ничего сверх того,
что он знает. Представьте себе, что нам подарят все автоматические заводы
Земли, но без программы. Много мы на них построим? Не сможем сделать даже
простейшую радиолампу! Не говоря уже о корабле... Чтобы построить корабль,
необходимы знания, накопленные человечеством на протяжении всей истории
развития цивилизации. Ни один отдельный человек не обладает такими
знаниями, именно поэтому наша единственная надежда - убедить их отказаться
от эксперимента, - закончил Физик.
- Это невозможно, - тихо ответил ему Практикант. - Эксперимент уже начался.
Они ушли с планеты и не вернутся до его конца.
- Значит, по-прежнему мы можем рассчитывать только на себя.
- На себя и вот на это...
Практикант пристально посмотрел на погасший костер, его лицо напряглось,
нахмурилось, и сошлись брови. Сначала появилась небольшая струйка дыма,
потом камни вокруг костра засветились вишневым светом, и из остатков
погасших углей вырвались первые языки пламени.
Все сидели с окаменевшими лицами, не в силах поверить, не в силах понять до
конца значение того, что произошло. Только Физик поднялся, подошел и
положил руку на плечо Практиканту.
- Осторожней, Дима. С этой штукой нужно обращаться очень осторожно.
Представь, что у тебя за плечами ранец с атомной бомбой, только это еще
опаснее.
И Райков почувствовал, как впервые с начала этого разговора отчаяние и
страх, владевшие всем его существом, постепенно уходят. Потому что он уже
знал, его опасения безосновательны. Ему не придется тащиться одному,
сгибаясь под непосильной ношей. Что все они, даже Кибернетик, остались
здесь, рядом, в круге света зажженного им костра...
8
Лагерь сильно изменился за эти дни. В том месте, где начиналась пещера, с
разрешения Физика Райков убрал часть скалы. Образовалась обширная веранда.
Потом он соединил веранду с дном ущелья небольшим подъемником. На
изготовление примитивного механизма ушло целых четыре дня. Пещера тоже была
расширена, появилась кое-какая каменная мебель. Превращение одних
материалов в другие Физик строго запретил, опасаясь начала неуправляемой
цепной реакции. Проще всего удавались перемещения масс и изменение их
формы. Прямо на веранде из остатков оборудования шлюпки и планетного
комплекса выросла импровизированная лаборатория.
Измерения сразу же подтвердили, что при любом воздействии телекинеза на
материал исчезала часть его массы. За все "чудеса" материя расплачивалась
своей внутренней энергией. Как именно происходило превращение массы в
энергию, уточнить не удалось, не хватало точности измерений. Очевидно,
преобразование шло на уровне внутриядерных процессов.
Начались дни утомительных занятий по сложной, разработанной Физиком
системе. Следовало очень осторожно выяснить границы возможностей
Практиканта, только после этого можно было сделать какие-то окончательные
выводы и разработать план дальнейших действий.
Почти сразу стало ясно, что воспроизвести в материале возможно только то,
что имело в мозгу Райкова совершенно четкую модель. Получался слепок с этой
модели - и ничего больше. Чем сложнее модель, тем труднее было удержать в
памяти все мельчайшие ее детали и тем хуже, грубее получалось изделие.
С каждым днем становился яснее окончательный вывод и все более открыто,
несдержанно проявлялся протест каждого участника эксперимента.
- Значит, эта слизь все предусмотрела, - сказал однажды Кибернетик. -
Выбора у нас нет и нет выхода.
- Да. Похоже на то, что они решили убедить нас в бесполезности телекинеза
для человечества. И они нас отсюда не выпустят. Слишком много мы уже
знаем... Если бы сохранилась корабельная библиотека! Но нет, даже тогда...
Человеческий мозг просто не в состоянии зафиксировать в памяти достаточно
сложное устройство со всеми материалами на молекулярном уровне...
Вечером, устав от бесплодных теоретических споров, Практикант улетел в
горы, не спросив разрешения у Физика. Почти каждый его шаг требовал теперь
специального разрешения.
Того полного отчуждения, которого он так опасался вначале, не произошло, но
и того, что было в его теперешнем положении, вполне хватало для потери
душевного равновесия.
В ущельях свистел холодный ветер. Вершины близлежащих гор чертили у ног
Райкова странные, резкие тени. Практикант ничком повалился на маленькую
каменную площадку, на которую только что опустился, и долго лежал
неподвижно, слушая свист ветра.
От этих заунывных звуков, словно подчеркивающих одиночество, он чувствовал
себя особенно скверно. А потом вдруг встал, осмотрелся, нашел подходящую
скалу и закрыл глаза... Мир вокруг него перестал существовать. На секунду
показалось даже, что сознание сейчас выйдет из-под контроля. Но он взял
себя в руки и с предельной четкостью представил, как скала исчезла и на ее
месте появился земной звездолет, появился их старый "ИЗ-2", появился таким,
каким запомнил его Практикант в земное холодное утро старта, с разводами
краски на боках, с яркими сполохами сигнальных огней...
Все у него получилось. И краска, и цветные пятна на месте сигнальных огней,
и довольно точная скульптура звездолета в натуральную величину, неплохой
памятник из базальта... Довольно детальный памятник с ажурными
переплетениями антенн и хищными щелями для вспомогательных реакторов... Вот
только люк не открывался.
Он не стал разрушать звездолет. Накрыл каменным конусом огромной скалы, из
которой перед этим убрал сердцевину. Скрытый памятник. Никто не увидит и не
узнает о нем, но он все же будет стоять, памятник его мечте и его
глупости...
Постепенно жизнь в лагере входила в определенную колею. Дни становились
похожи друг на друга. Очевидно, планета израсходовала уже все свои
сюрпризы, а то огромное, что содержал теперь в себе мозг Практиканта,
оставалось для них бесполезным. Они все выжидали чего-то, осторожничали,
повторяли одни и те же порядком надоевшие опыты. Словом, все усиленно
делали вид, что еще ничего не потеряно, что основная работа лишь начата и
что привычная систематика исследований, сотни чертежей, графиков, формул
принесут им что-нибудь неожиданное.
Практикант сидел в пещере вдвоем с Доктором, изо всех сил стараясь не
нагрубить ему в ответ на его длинные и благодушные рассуждения о прекрасном
будущем, которое ждет человечество, если им удастся вернуться.
К счастью, Кибернетик с Физиком с утра куда-то ушли, и поэтому в лагере
было относительно тихо.
Чтобы как-то отвлечь Доктора от темы возвращения, Практикант попытался
сделать по его структурным молекулярным формулам немного крахмала. Крахмал
получился жидким и каким-то прозрачным.
Доктор внимательно проверил его на экспресс-анализаторе и в конце концов
мужественно решил попробовать, после чего ему стало не до Практиканта.
Расстройство желудка было расплатой за эту смелость.
В чем-то они ошиблись, в чем-то очень важном... С самого начала. Может
быть, нужно искать совершенно новый метод решения этой проблемы, а они идут
привычным путем - ищут способы создания механизмов. Но ведь те, кто
построил эту планету для контактов, наверняка передвигались в космосе без
всяких механизмов. Впрочем, об этом они не оставили никакой информации, а,
кроме того, само устройство человеческого организма может стать
непреодолимым препятствием. В космосе человеку нужны сложные
приспособления, хотя бы для защиты. Так что, возможно, он не прав, а прав
Кибернетик.
И все же Райков не верил, что они пошли на этот контакт, только чтобы
доказать людям их несостоятельность. В том, как проходил контакт, в его
последствиях была какая-то неправильность, непонимание, но только не
враждебность.
Едва Физик и Кибернетик отошли от лагеря на несколько километров к северу,
Корнев Павел
Каменистый Артем
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Каменистый Артем