Чтение 23–й страницы книги ~Охотник за смертью. Война.~

Так же внезапно, как и началась, буря кончилась, и наступила тишина. Только мучительный стон доносился из кают-компании и Хэллоуини отчаянно звал на помощь. Люди и игрушки, забыв о своей неожиданной победе и многочисленных ранах, бросились в кают-компанию сквозь полусорванную дверь и разваленную мебель. Там они увидели Хэллоуини, который тащил свое изломанное тело, стараясь добраться до Джулиана Ская, а тот колотился в судорогах в руках Дезсталкера. Голос эспера стал хриплым, будто он повредил себе голосовые связки. Джиль бросил Джулиана и отошел назад, не спуская с эспера холодных внимательных глаз. — Не выпускайте его! — крикнул Хэллоуини. — Это он сделал! Он сделал Джулиану больно! Он ему что-то сделал, и Джулиан стал кричать и не мог остановиться!

Финли и Евангелина тут же оказались на коленях возле молодого эспера. Теперь судороги сотрясали его с головы до ног, пятки барабанили по палубе. Голова его моталась из стороны в сторону, и кровь с воплями разбрызгивалась изо рта. Евангелина посадила его и прижала к себе, стараясь сдержать его беспорядочные движения. Финли поискал на Джулиане рану, но его привыкшим к Арене глазам было ясно, что повреждения внутренние. Эспер бился все слабее — сила его уходила, и крики сменились стонами. Кровь сочилась у него из ушей и капала из глаз на щеки темными багровыми слезами. Кожа стала смертельно бледной и холодной на ощупь. Финли уставился на Джиля:

— Что ты с ним сделал?!

— То, что было необходимо, — ответил Джиль. Голос его звучал холодно, но настороженно. — Нам нужна была пси-буря. Это был единственный шанс выжить. И я помог этому эсперу ее породить.

— Но ты же знал, что это его может убить! — крикнула Евангелина.

— Да, знал. Но это было необходимо.

— Если он умрет, ты будешь убийцей! — В голосе Евангелины звучал гнев.

— Он будет не первой моей жертвой. Пора тебе повзрослеть, женщина. Мы на войне. Прежде всего — судьба группы. Наше задание важнее жизни каждого из нас. Да и моей тоже.

Влетел Тоби, неся маленький диск автоматического доктора из медотсека корабля. Он передал его Финли, который расстегнул воротник эспера и похлопывал его по щекам. Финли приложил диск к шее Джулиана. Тоби отступил назад, чтобы не загораживать вид камере Флинна.

— Этот доктор очень примитивен, — с сомнением сказал Тоби. — То есть насчет транквилизаторов, стабилизаторов, чего-то вроде этого — он годится, но когда мозговое кровотечение и общая контузия…

Судороги Джулиана постепенно стихли — лекарства, которые закачал ему автоматический врач, подействовали. Стоны сменились шепотом. Евангелина его бережно покачивала, поглаживая ладонью лоб и бормоча что-то утешительное, как мать ребенку. Но он ее вряд ли слышал. Финли поднялся и посмотрел на Хэллоуини. С мальчиком-скелетом возились Плюшевый Медведь и Морской Козел. У него были раздроблены обе ступни и почти все ребра, и на голых костях переломы виднелись ясно. В черепе зияла огромная трещина, сквозь которую виднелся металл искусственного разума. Он плакал без слез. Пуги и Что Хочешь беспомощно смотрели на него от дверей.

— Как он? — спросил Финли.

— А тебе какая разница? — отозвался Что Хочешь. — Он ведь всего лишь игрушка.

— Он один из нас, — ответил Финли. И обратился к Медведю и Козлу: — Его можно починить? — Надеюсь, — сказал Медведь. — Ведь он все-таки автомат. На борту у нас запчастей нет, но штифтов и шплинтов достаточно, чтобы его скрепить, пока не доберемся до Города Игрушек. — Если доберемся, — уточнил Морской Козел.

— Заткнись, рогатый, — сказал ему Медведь. — Сейчас не время. — Он посмотрел на Финли большими понимающими глазами. — Ваш друг умирает?

— Да, — ответил Финли. — Мне кажется, что да. Он нас всех спас, но мы ничего сейчас не можем для него сделать.

— Это Дезсталкер с ним такое сделал, — сказал Медведь. — У него необычные ментальные способности. Я видел, как он телепортировался. Может быть, он мог бы своими способностями исправить причиненный вред.

Финли повернулся и Джилю, и Джиль не отвел глаз. — Ну? — сказал Финли. — Ты ведь прошел через знаменитый Лабиринт на Хэйдене. Так покажи нам, на что ты способен. Ведь для этого тебя и взяли — для использования твоих особых сил. Исцели его.

— Я не знаю, получится ли. Я никогда еще ничего подобного не делал.

— Попробуй. — Дезинтегратор Финли смотрел точно в грудь Дезсталкеру. — Или, клянусь, я убью тебя на месте.

— Не убьешь, — возразил Дезсталкер. — Я вам нужен. Без меня вам не добраться до Харкера, не выполнить задание.

— Засунь ты себе это задание, — очень спокойно произнес Финли. — Делай или ты уже мертв.

— Я этого не забуду. — Голос Дезсталкера звучал холодно, спокойно, и в нем слышалась смерть. — Чтоб меня это еще волновало, — ответил ему Финли, Джиль кивнул и присел рядом с Евангелиной. Она глянула на него свирепо, но позволила ему взять Джулиана из своих рук. Дезсталкер принял его неожиданно бережно, голова эспера привалилась к груди Джиля. С подбородка эспера капала кровь.

Дышал он еле заметно. Джиль закрыл глаза, сосредоточившись непривычным образом, протянувшись в направлении, которое он не мог бы назвать, но чувствуя, что туда и надо. Джулиана он теперь видел как тусклый свет в темноте, догорающую свечу, которая вот-вот погаснет. Джиль посмотрел на себя и увидел свет настолько ослепительный, что еле мог смотреть. И ему было проще простого взять долю этого света и отдать ее Джулиану.

Эспер в объятиях Джиля неожиданно сел, глаза его распахнулись и он сделал вдох, какой делает вынырнувший на поверхность ныряльщик. Кровотечение прекратилось, цвет лица вернулся. Джулиан удивленно огляделся.

— Что за чертовщина? — спросил он. — Будто Бог позвал меня по имени.

— Уж поверь мне, — сказал Финли, — Бог тут ни при чем.

— Что ты помнишь? — спросила Евангелина, помогая ему подняться на ноги.

— Точно не могу сказать. Мы были в осаде. Я пытался направить эсперную силу, но… А потом рядом со мной оказался Джиль. Дальше провал.

— Могло быть хуже, — сказал Финли. И повернулся к Дезсталкеру. — Насколько хорошо у тебя вышло, Дезсталкер? Он исцелен? Нормально исцелен?

— Сомневаюсь, — ответил Джиль. — Я знаю только основы медицины. Что у него было повреждено до того, таким, наверное, и осталось. Я его просто… запустил снова. Дал толчок его батареям. Нет, наверное, он сейчас такой, как был, пока я не… вмешался.

— Больше никогда так не делай, — сказал Финли. — У тебя тоже есть интересные силы. В будущем ты сам сможешь нас защитить.

— Ты можешь защищать себя сам. Я угроз не забываю.

— Нам бы неплохо всем малость поуспокоиться, — нервно встрял Тоби. — В конце концов, мы все тут на одной стороне, правда? А эспер снова в норме.

— Пойду пройдусь по палубе, — сказал Джиль, не отводя глаз под взглядом Финли. — Проверю, что ошметков этих кукол на корабле не осталось. И малость подышу — здесь что-то душновато.

Он направился к двери, и все постарались освободить ему дорогу. Медведь задумчиво посмотрел на него.

— Ты больше не человек, — сказал он. — Это я вижу. Чем ты стал, Джиль Дезсталкер?

— Убей меня, если я знаю, — бросил Джиль и вышел из каюты.

— Как ты себя чувствуешь, Джулиан? — спросил Финли.

Эспер неуверенно пожал плечами.

— Усталым. Вымотанным. И горло болит. Тревога кончилась? Кукол больше нет?

— Кончилась, — сказала Евангелина. — А почему бы тебе не полежать? Мы займемся приборкой.

— Полежать? — переспросил Джулиан. — Отличная идея. И он вышел из каюткомпании нетвердым шагом.

— Типичный случай, — заметил Что Хочешь. — Хэллоуини чуть не погиб, защищая его, и он даже спасибо не сказал.

— Заткнись, — ответил ему Хэллоуини. — Он же даже не помнит. Если хочешь быть полезен, забери меня отсюда и отнеси в мастерскую. Мне нужно хотя бы техническое обслуживание.

Что Хочешь кивнул, подобрал поломанный скелетик и вынес его из каюткомпании. С ними пошли Пуги, Козел и Медведь, оставив людей одних. Тоби кивнул Флинну, и камера села Флинну на плечо и отключилась.

— Отчаянный ты мужик, Кэмпбелл, — сказал Тоби. — Угрожать Дезсталкеру… да черт побери, тому самому Дезсталкеру! Этот человек включил Генератор Пустоты, помнишь? Убил все живое на планетах тысячи солнц и никогда об этом не сожалел. Лично я предпочел бы поцеловаться с Гренделианским Стражем.

— Он бы дал Джулиану умереть, — ответил Финли. — Этого я допустить не мог. Не для того я спасал его из подвалов дознания на Голгофе, чтобы он умер только из-за того, что Дезсталкер решил его использовать. А к тому же я надеялся, что этот древний сукин сын сможет его вылечить, поправить то, что у него повреждено. То ли он не мог, то ли не хотел, но это значит, что бедный пацан будет умирать постепенно. Все шансы за то, что он все равно умрет здесь, вдали от дома, и на этот раз я ни черта не смогу сделать.

— Не можешь же ты все сделать, — сказала Евангелина.

— Не могу. Я не мог бы его утешить, как ты. Просто не знаю, как это делается.

— Ты заставил Джиля его спасти. Такие вещи я не знаю, как делаются. Так что мы с тобой отлично друг друга дополняем.

Они улыбнулись друг другу, глядя глаза в глаза, и внезапно кают-компания наполнилась их любовью. Тоби сообразил, что сейчас он как раз мог бы получить от них ответы на некоторые уместные вопросы, пока они в таком хорошем расположении духа. Тоби незаметно махнул Флинну — включи камеру! Тот молча кивнул, и хотя камера на его плече не шевельнулась, ее красный глаз зажегся вновь.

— Да, — небрежно сказал Тоби, — так что там за история с Дезсталкером? В легенде ничего не говорилось насчет его эсперных способностей. И никто в роду совершенно определенно их тоже не проявлял. До Оуэна. Я видел, как на Мисте он творил совершенно потрясающие вещи.

— Это Лабиринт, — ответил Финли. — Безумный Лабиринт. Это что-то, что Джиль, Оуэн и еще некоторые нашли на планете, которая принадлежала хэйденам.

— То есть их изменила какая-то хэйденская машина?

— Нет, что-то куда более древнее. Он меняет прошедших через него людей. Делает их чем-то больше, чем они были. Не спрашивай меня о подробностях, потому что я их не знаю. Подполье знает, но только те, кому необходимо знать. Теперь отключи свою камеру и убирайся ко веем чертям, пока я не решил, в какое отверстие на твоем теле ее засунуть. Поперек.

— Все понял, — ответил Тоби. — Пойдем, Флинн.

— После меня, — ответил оператор и вышел из каюты не то чтобы с торопливостью, но с чем-то, что вполне можно было за нее принять. Когда дверь за ними плотно закрылась, они оба перевели дыхание.

— Я думаю, он не шутил насчет камеры, — сказал Флинн. — Как ты думаешь, это была шутка?

— Вряд ли, — ответил Тоби. — Финли Кэмпбелл теперь далеко не тот манекен для модных шмоток, каким он был при дворе. Я теперь понял, что выбрал не самое лучшее время для зондирующих вопросов.

— Будто это тебя когда останавливало.

— Тоже верно, — согласился Тоби. — Пойдем посмотрим, чем там заняты игрушки.

Неподалеку у штирборта стоял Джиль Дезсталкер, опираясь на ограждение, и глядел в темные воды Реки. Капитан снова стоял у штурвала, и пароход набирал скорость. Джиль пытался вспомнить, каково это — телепортироваться, но это чувство от него ускользало. Как будто это переживание было для него слишком сильным, чтобы справиться с ним — кроме случаев необходимости. Слишком много для человеческого разума. Но только он уже не был просто человеком, не был с тех пор, как вместе с другими прошел Безумный Лабиринт. Он стал чем-то… отличным от человека, и эта новая способность к телепортации — только начало. Это он знал без тени сомнения. Хотя он был теперь далеко от остальных, он все же был с ними связан подсознанием, сверхдушой, и еще он знал, что они тоже изменились — каким-то иным, пугающим образом. Интересно, во что он превращается, чем станут они все, и останется ли в них что-нибудь человеческое. И еще он подумал, что эта мысль не пугает его так, как должна была бы.

Его внимание привлекли повышенные рассерженные голоса, и он пошел посмотреть, что там — больше чтобы занять мысли, чем потому, что его это трогало. Оказалось, что Плюшевый Медведь и Морской Козел нашли голову мозаичной куклы в углу, куда закинула ее пси-буря, и теперь допрашивали эту голову, перебрасывая ее ногами друг другу. Тоби их успокоил, отобрал голову, прислонил ее к переборке и стал задавать вопросы, а Флинн снимал. Все старания Тоби были вознаграждены только потоком проклятий, так что Джиль подошел и взял команду на себя. Никто не возразил. Он и не ожидал возражений.

— Почему вы на нас напали? — спросил он у головы. Голова была ярко-синей, с торчащими ушами и огромными глазами. Наверное, она должна была быть очень милой и похожей на эльфа, но сейчас она была больше похожа на демона. В ответ на вопрос она рассмеялась, показав неровную линию острых зубов. Звук был резким, искусственным, лишенным человеческих эмоций. Глаза куклы — огромные темные зрачки — уставились на Дезсталкера. — Вы — враги. Вечные враги. Люди и их прихвостни. Не думайте, что вы победили. Вам не удрать. Мы вас найдем и убьем. Мы или другие.

— Другие? — переспросил Дезсталкер, спокойно глядя в темные нечеловеческие глаза.

— У нас много друзей, и все они ждут вас по дороге. Мы знаем, откуда вы, знаем, куда направляетесь. У нас глаза и уши повсюду. До Красного вы не доберетесь. Мы не допустим.

— Как твое имя? — спросил Тоби. Голова рассмеялась ему в лицо.

— Имена? Это людская выдумка. Мы меняем свою идентичность, как меняем тела. Мы забыли, кем были когда-то, и нам это нравится.

— Расскажи, что ты знаешь о Харкере, — терпеливо спросил Джиль. — Что ты знаешь о Красном и его планах. И почему вы так решительно настроены не дать нам к нему попасть.

— Я не обязан отвечать на твои вопросы, человек! Голова плюнула Джилю в лицо. Он не моргнул.

— Я могу заставить тебя говорить. Смотри на меня, игрушка.

Он чуть наклонился, вглядываясь в темные глаза головы. Вдруг его сущность стала ошеломляющей, пугающей, ужасной. Будто из-за маски Джиля Дезсталкера показалось что-то неожиданно мощное и страшное. Медведь и Козел съежились, Тоби подавил желание сделать то же самое. Камера Флинна дрогнула, но он не перестал снимать. Голова испустила высокий визг — очень жалобный звук, как ребенок, которого пытают. Джиль вдруг расслабился, и не стало его ошеломляющего присутствия — так же внезапно, как оно появилось. Глаза головы были крепко зажмурены.

— Ладно, — тихо сказала она. — Мы боимся Красного. Никто, кто уходит к нему, не возвращается. Никогда. Даже самые большие фанатики нашего дела. Как мы слышали, он собирает себе армию глубоко в Лесу. Говорят, что он просто собирается положить конец войне. Или миру. Нашему миру. Говорят, что он сумасшедший, как может быть только человек, и заражает игрушки своим безумием. Я вас, людей, знаю. Вы попробуете его уговаривать, а кончится тем, что вы станете такими же безумными, как он. Безумными, как Красный. И кто знает, насколько сильнее он станет, когда ему начнут помогать люди, люди такие же сумасшедшие? И потому мы залегли в засады у вас на пути вдоль всей Реки. Вам не добраться до Леса живыми.

— Мы хотим его забрать с собой, — сказал Джиль. — Увезти с планеты. Разве вы не этого хотели бы? Голова только засмеялась.