Чтение 23–й страницы книги ~Семь цветов радуги~

Повернуться и уйти? Еще того хуже. Зачем обижать старика? Он действительно
может подумать, что приезжий техник такой гордый, что даже не разговаривает
с колхозниками".
Старик пришел ему на помощь.
- Тебе чего от него нужно? - накинулся он на Макариху. - Язык почесать? Ты
свое дело сполняешь, а он - свое. Может, он все науки желает узнать, чтобы
земля еще больше хлеба родила. За тебя, дуру, старается. - Он тронул вожжи
и, причмокнув языком, добавил: - Эх, и вредная же ты баба, Макариха!
- Спасибо, дедушка. - Бабкин поклонился ему. Старик, лукаво подмигнув в
сторону "вредной бабы", приподнял шапку и покатил по дороге.
Баба с сердцем сплюнула и, не оборачиваясь на гордого парня, поспешила в
деревню.
Проводив се глазами, Тимофей подумал: "Если бы таким дать волю, то ни
Тетеркин, ни Ольга ничего бы не смогли сделать в колхозе. Их бы вечно тянули
за рукав назад подобные Макарихи. Хорошо, что таких "вредных" не найдется и
десятка в Девичьей поляне. Может, механик и прав, скрывая в тайне свои
опыты? А Ольга?"
Но на этот вопрос Тимофей не успел ответить. Он заметил знакомую "вешку" -
связанные вместе кусты полыни. Как же это он раньше не видел ее? Может быть,
потому, что искал скважину значительно ниже по склону.
Со всех ног Бабкин бросился к кустикам. Так: Теперь он, конечно, найдет
дыру, из которой бил фонтан: Вот песок, прилипший к стеблям полыни, вот на
листиках подорожника следы от пробежавших по ним струек воды. Чуть заметная
золотистая полоса указывала путь ручья.
Но откуда же била вода? Здесь, выше по склону, нет никаких признаков, -
значит, только отсюда, именно вот от этого крохотного бугорка начинался
ручей.
Бабкин обескуражен. Он готов был с лупой осматривать каждую травинку на
бугорке, только бы раскрыть тайну пропавшего источника. Наклонившись совсем
низко, Тимофей заметил, что здесь трава иного цвета, чем вокруг холмика.
Но что это? Кусочки сухой земли крохотными зернышками рассыпаны на листьях
одуванчика. Бабкин ухватил пучок травы и потянул вверх. Неожиданно
приподнялся весь бугорок. Он искусно скрывал спрятанное под ним отверстие
трубы.
"Так вот оно, в чем дело! - подумал Бабкин, вытирая платком выступивший от
волнения пот. - Ведь это новое открытие! Кому-то нужно было спрятать все
следы, показывающие, что здесь производилось бурение. Но совершенно
непонятно, как пробурена скважина. Это можно было сделать только из-под
земли. Искать, так искать до конца", - решил техник и снова занялся
изучением склона холма.
Он прошел, или, вернее, почти прополз, вниз еще метров пять и тут снова
заметил некоторое несоответствие оттенков травы. В одном месте Тимофей
наткнулся на более светлый участок, чем всюду. Правильными рядами темнели
норки, будто мышиные.
Присмотревшись внимательно, техник убедился, что видит перед собой
очерченный квадрат, будто кто-то начал резать дерн, но так и оставил
вырезанный кусок на месте.
Бабкин шарил в траве. "Ну да, здесь явная щель". Он нащупал се среди
спутавшихся травинок. Тимофей просунул руку дальше и с тайным трепетом
почувствовал между пальцами толстое железное кольцо. С усилием он приподнял
тяжелую, покрытую дерном дубовую дверь с дырами для вентиляции.
Внизу темно. Пахнуло сыростью и прохладой. Смешанным запахом плесени и
цветов потянуло из глубины.
Нерешительно заглянул техник в открытый люк. Спускались куда-то вниз
крутые земляные ступени. Их ребра обшиты досками. Тимофей рассмотрел
торчащие между досок бледные желто-зеленые травинки. Они были похожи на
перья лука.
Глаза Бабкина постепенно привыкали к мраку. Он заметил, что чахлые
стебельки на других ступеньках, расположенных ниже, более ярки и зелены, чем
травинки, растущие под самым люком.
Кроме этого, новая особенность поразила техника: нижние травинки тянулись
не вверх, а куда-то в сторону.
Бабкин решил спуститься на несколько ступенек. Темнота уже не казалась ему
такой густой, она постепенно разжижалась, будто черная краска, разбавляемая
водой. Внизу, слева, голубел рассвет. Его призрачные лучи, как струи,
растекались повсюду, как бы смывая со стен черноту.
Начали вырисовываться неясные контуры идущих вниз ступеней. Они неподалеку
обрывались, дальше тянулся низкий тоннель. Оттуда и проникал свет.
По-видимому, где-то там, в этом тоннеле было проделано наверх окно или же
шел скрытый в кустарнике выход.
Быстро спустившись по ступенькам, Бабкин остановился. Не очень длинный
проход вел в большую пещеру, откуда струился дневной свет.
Проход постепенно расширялся. Потолок поднимался выше, нависал куполом.
Издали можно было рассмотреть, как серебрится на нем известковая пыль.
"Странно, - подумал Тимофей, медленно продвигаясь по подземному коридору.
- Почему этот свет падает на потолок откуда-то со стороны?" Он не мог себе
этого объяснить, так как видел только небольшую часть высокой пещеры. Его
совсем не удивляло, что под холмом он встретил пещеру. Техник знал, что
часто среди карстовых пород бывают такие вымытые водой полости. Известковые,
а также и другие породы особенно легко поддаются вымыванию. Это знает даже
пастушок Сергей: "Как он говорит, - вспомнил Бабкин: - течет река сквозь эту
минералогию". А может, и вправду здесь текла река, а потом вымыла себе новое
русло еще ниже и ушла? Нет, пожалуй, эти стены обработаны человеком: Но
зачем?"
Тимофей заметил на светлом фоне дальней стены пещеры будто рейсфедером
вычерченную линию. Она перпендикулярно полу опускалась вниз.
Подойдя ближе к этой черте. Бабкин усмехнулся: "Так вот какой это
перпендикуляр!" Он обнаружил трубу, уходящую одним концом в потолок тоннеля,
а другим в землю. Нижняя часть трубы была связана с шестеренками. Здесь же
стоял небольшой мотор.
На сыром песке отпечатались следы сапог. Наверное, тут работало несколько
человек, если судить по этим отпечаткам. Среди них Тимофей заметил ямки от
острых каблучков женских туфель.
Брошенный на землю гаечный ключ, трубы с нарезкой, приготовленные для
бурения, сломанный бур, похожий на рыбий хвост, - все это говорило о том,
что здесь недавно работали люди и, видимо, скоро должны возвратиться
обратно.
Бабкин взглянул вверх. Там была закреплена надежная металлическая втулка.
Вероятно, сквозь нее подавались вниз трубы. "Здорово! - подумал Тимофей. -
Никакой вышки не надо".
Теперь ему многое стало понятным. Он догадался, почему вертелся Димкин
пиджак, поднятый над землей отрезком трубы. Он понял, что здесь найден
подземный источник. Техник был уверен, что при столь слабосильном моторе
нельзя вертеть сотни метров труб. Да, пожалуй, это и не нужно. Вода должна
быть совсем близко:
Ему казалось, что прямо под ногами, под тонкой известковой коркой, с тихим
журчанием текут водяные струи.
Он прислушался. Определенно, где-то есть ручеек. Бабкин обошел кругом
буровую установку и заметил у стены узкую канавку. В ней блестела вода,
отражая матовый белый потолок. Казалось, что течет под землей молочная
речушка.
Несмотря на удивительно простое разрешение тайны фонтана, Тимофею далеко
не все казалось ясным. Неужели только затем, чтобы попытаться найти воду в
этой пещере, нужно было проводить сюда подземный кабель, устраивать
таинственные двери и любовно обшивать досками идущие вниз ступеньки?
Бабкин решил пройти дальше и выяснить, откуда же пробивается свет в эту
"подземную буровую".
Впереди виднелась часть известковой стены. На ней отпечатались узорчатые
тени, или, быть может, это вкрапления каких-либо темных геологических пород.
Однако когда Тимофей подошел к стене поближе, то уже ничего не мог понять.
Перед ним колыхались от сквозного ветра зеленовато-синие растения с
зубчатыми, как у орешника, листьями. Будто ползучий виноград, они тянулись
вверх по блестящим проволочным струнам, которые в этом странном подземном
мире представлялись Бабкину тонкими голубыми лучами, упирающимися в свод.
В призрачном синем свете вся зелень, ползущая не только по стенам, но и по
земле, казалась нездешней, перенесенной с другой планеты.
"Астроботаника", - с усмешкой решил Бабкин, рассматривая непонятные для
него растения. "Вот бы Димка удивился! - подумал он. - Вчера только мне
рассказывал, какие на Марсе бывают деревья и травы. Наши ученые открыли: Да,
это не та ботаника, о которой с уважением говорил младший Тетеркин".
Тимофей вспомнил, как Вадим, захлебываясь от восторга, доказывал ему, что
теперь можно в точности представить себе марсианский пейзаж. Кустарник,
зелено-голубой, даже синий; он похож на можжевельник. Растет там еще синяя
брусника, морошка и голубой, как земное небо, мох.
"Вот вам, пожалуйста, - мысленно обратился к отсутствующему другу Тимофей.
- И на Марс не нужно лететь. Все как есть синее".
Он осторожно пощупал зубчатые широкие листья, перевернул листок. Там он
оказался уже не таким синим, а, пожалуй, слегка розоватым. Недоверчивый
Бабкин понюхал его, пожевал. С досады сплюнул: "Леший ее знает, что это за
штука, еще отравишься".
Голубая ягода, похожая на вытянутую продолговатую вишню, дрожала, как
огромная капля на ветру.
Тимофей сорвал ее и стал придирчиво рассматривать. Затем слегка надкусил,
но тут же опомнился. Вот ведь привычка какая, словно несмышленый ребенок -
все в рот тащит. Ягода была почти прозрачной, сквозь ее, похожую на
целлофан, кожицу просвечивали семечки.
- Да я же такую пробовал! - невольно воскликнул Бабкин. - Димка приносил!
И вдруг после этого ягода показалась ему совсем не голубой, а зеленоватой.
Листья на растениях тоже позеленели, стали почти обыкновенными, только
чуть-чуть, как говорится, "ударяли в синеву".