Чтение 23–й страницы книги ~Первые дерзания~

- Значит, она действовала, стоя на месте! Правда ведь?

Сторож молча вынул из кармана курительную трубку, несколько раз стукнул
ею по деревянной коробке аккумуляторного фонаря, висевшего у него через
плечо, и только после этого проговорил, не глядя на Степана:

- Удивляюсь я Сергею Петровичу! Человек он добрый, и у самого дети
есть. А тут такое недомыслие допускает. В такую-то рань ребенка послать в
поле! До рассвета, небось, уже часа два осталось, а этот... Извольте
видеть... Ну, если уж так срочно нужно, так послал бы своего Ваську! Вот,
как только я его встречу, так уж покажу ему... Тебе, мальчик, что?
Наверное, нужна эта самая штуковина, которую Василий вчера привез на
мотоцикле? Так я ее от дождя под машину спрятал. Полезай - сразу увидишь.
Сергей Петрович говорил мне, что утром за ней пришлет. А в такую рань
разве можно заставлять ребенка работать?

Семен подошел к стальным "утюгам", укрепленным по бокам черепахи.

- Выходит, машина может работать даже не передвигаясь по полю, -
продолжал он бормотать, прикасаясь рукой к скользкой стальной поверхности.

- Вот пристал! - рассердился сторож. - Известное дело: ревет и работает.

Только толку от нее в этом случае мало. Вон вчера Александр Андреевич
как распекал механика! Начальство, говорит, должно завтра приехать, а вы
не предусмотрели всего, как следует! Хорошо, если представитель
министерства только к вечеру подъедет! А если в середине дня? Обязательно,
говорит, чтобы машина была в полном порядке к полудню! - Он помолчал
некоторое время, а потом, словно вступая с кем-то в спор, проговорил: - Но
только все равно из этого не следует, что ребенка надо выгонять на работу
в этакую рань. Уж я ему покажу, как увидимся... А почему это у тебя штаны
и блуза так измазаны глиной? Падал, что ли?

Слова сторожа доносились до Семена, как будто издалека. Происходило это
не потому, что Семен устал от пережитых приключений. Дело было в том, что
Семен мог думать только о чудесном, почти сказочном изобретении, рядом с
которым он находился и сущность которого он, кажется, разгадал
самостоятельно. Его волновало, что он прикасается рукой к этой
замечательной машине, реальному свидетельству могущества человеческой
мысли.

Сторож, который, видно, соскучился и был рад живой душе, говорил то о
машине, то о вчерашней грозе, то о каком-то товарище Куницыне, который
должен был на прошлой неделе прислать плотника для ремонта сарая, но
обещания своего не выполнил. Многое из всего этого Семен пропускал мимо
ушей, потому что был в состоянии воспринимать только то, что сторож
говорил о машине. Прежде всего мальчику стало ясно, что исправить ходовую
часть машины вчера не удалось. Решено было заменить какие-то две детали
новыми, а их предстояло получить на центральном складе.

Одну из них Вася вчера уже привез, а вторая срочно изготовляется в
главных мастерских ОКБ и должна быть готова только к утру.

Особенно отчетливо дошла до ушей Семена та часть рассказа, где старик
говорил о главном инженере. Александр Андреевич очень опечалился. Ему было
очень обидно, что из-за пустяковой неисправности машину не удастся
показать представителю из министерства.

- Так чего же ты стоишь, словно завороженный! - наконец не выдержал
вахтер.

- Полезай под машину, да бери чего тебе надо! Давай я тебе посвечу.

Семен собрался было объявить сторожу, в силу каких обстоятельств он
сюда попал. Однако перспектива заглянуть под кузов необыкновенного
механизма показалась ему настолько заманчивой, что он промолчал. Старик
подошел к машине, скинул с плеча ремень, на котором болтался массивный
электрический фонарь, и наклонился, опираясь рукой на стальную гусеницу,
ворча при этом по поводу вчерашней непогоды.

Семен мигом очутился рядом с вахтером. Завладев фонарем, он быстро
полез под кузов машины.

- Подстилку бы взял! Она в кабине, подстилка-то. Зачем тебе зря
мазаться. И без того на дьявола похож! Принести, что ли? Чего же ты
молчишь?

- Вот так штука!.. - послышался из-под кузова приглушенный возглас
Семена, в котором чувствовалось необычайное удивление.

- Чего там? - спросил сторож.

- Да тут... даже странно как-то...

- Так значит, подстилка тебе не нужна?

- А вы не беспокойтесь. Я сейчас сам принесу, здесь сухо. Только очень
уж странно... - пробормотал Семен.

Глава тринадцатая

Что же там поразило Семена? Что такое необычайное увидел он при свете
электрического фонаря, ползая под кузовом черепахообразной машины?

Необыкновенная машина полностью захватила воображение мальчика и
оттеснила на далекий задний план все невзгоды. Он забыл о больной ноге, о
желании поесть, об усталости.

Существуют люди, страстно любящие живопись. Они способны часами
простаивать на выставке перед каким-либо произведением искусства, не
замечая ни усталости, ни голода. Есть рыболовы, просиживающие целый день
на лютом морозном ветре, возле лунки, прорубленной во льду. Но наиболее
примечательна категория людей, страстно любящих технику.

Для некоторых, например, паровая машина - это пышущее жаром стальное
чудовище, грязное и замасленное настолько, что на него противно смотреть.
На других эта же машина может произвести чарующее впечатление: в беге
стальных деталей, обильно смазанные маслом, в оглушительном реве
вырывающегося пара и даже в облаке едкого дыма, расстилающегося вокруг,
они увидят нечто поэтическое. Коэффициент полезного действия машины, форма
котла, размеры цилиндров, расположение золотников и прочие детали послужат
прекрасной темой для рассуждения по поводу высокой или низкой степени
инженерного искусства.

А самые неспокойные люди это те, которые не только любят технику, не
только любуются ею, как зрители, но и сами стремятся ринуться на арену
беспрерывной и увлекательной борьбы за ее дальнейший прогресс. Их много в
нашей стране.

Взрослые, юноши, девушки, мальчики и девочки. И увлекаются они техникой
не ради самой техники. Нет! Они видят в изобретении новых машин и
аппаратов, в новых научных открытиях путь к усилению могущества Родины.
Необычайный интерес к научным открытиям, технике, изобретениям и
рационализации в нашей стране - это романтика созидания коммунизма...

Именно таким страстно влюбленным в технику юношей и был Семен Бурыкин.

Скорчившись на четвереньках и затаив дыхание, он теперь сидел под
машиной, щупая ярким лучом своего электрического прожектора сложные
механизмы ходовой части.

Брюхо машины находилось довольно высоко над землей, и передвигаться под
ним было сравнительно легко. Обнаружить место поломки Семену удалось
сразу. Еще бы! Ведь ходовая часть этой необыкновенной машины совершенно
ничем не отличается от ходовой части обычного трактора! Это даже удивило
Семена! Он ожидал увидеть нечто новое, необычное, присущее только этой
машине, творящей такие чудеса! А перед ним было устройство обыкновенного
трактора, именно такого, с каким Семену уже приходилось иметь дело во
дворе ремесленного училища, принимая участие в ремонтных работах.

Другой на месте Семена, может быть, успокоился бы и подумал о том, как
поскорее попасть в теплое общежитие. Но не таков могучий дух истинно
страстного изобретателя и рационализатора. Внимание Семена целиком
направилось на решение интересной задачи, только что возникшей в его
голове.

"А нельзя ли быстро исправить ходовой механизм, если, предположим,
попробовать следующее..." Он стал припоминать нечто подобное из опыта
своей работы в стенах ремесленного училища.

Перед умственным взором Семена уже проплывали разные технические
комбинации в виде сочетания труб, фланцев, муфт и болтов. Детали
соединялись, свинчивались, принимали разнообразные формы, то удлиняясь, то
укорачиваясь.

Это был творческий процесс изобретателя, напряженный и прекрасный,
приносящий безграничную радость, как всякое творчество.

"Тут уже лежит новая соединительная муфта, которую, по-видимому, вчера
привез Вася... - соображал Семен. - Установить ее без замены подшипника,
испорченного во время аварии, конечно, нельзя... Но что... если поставить
железную подпорку... Изогнуть ее вот так... Конечно, это решение будет
временным. Долго механизм сцепления в таком виде не проработает, но... для
того, чтобы машина проходила несколько дней, вполне достаточно. Александр
Андреевич сможет показывать машину представителю даже рано утром, если
сейчас не откладывать дела ни на минуту".

- Задохся ты там, что ли? Почему не отвечаешь? - донесся до него голос
вахтера.

- Дедушка! А инструменты при машине имеются? - ответил Семен вопросом.

- Конечно имеются! Принести тебе чего или ты сам пойдешь посмотришь?

- Сам, дедушка! - радостно ответил Семен, выкарабкиваясь из-под кузова.

Через минуту они поднялись по металлической лестнице, укрепленной на
стальной броне черепахи, и открыли массивную дверь.

Семен оглядел кабину. Она была не такой просторной, как это казалось
при взгляде снаружи. Удивили Семена и круглые окошечки: проникающий через
них лунный свет хорошо вырисовывал двойные стекла значительной толщины.
Именно по устройству окошек-иллюминаторов Семен догадался, что стенки
кабины двойные, а промежуток между стенками очень широкий: этим и
объясняется, что снаружи кабина кажется большой, а изнутри - маленькой.

- Как броня... - протянул Семен, прикасаясь пальцами к стеклу.

- Броня не броня, а толстое для того, чтобы сюда рев не доносился, -
объяснил вахтер.