уклонялись от прямого пути, он набрасывался сбоку.
помрачнел и шел молча. Лицо его разом похудело, заострилось.
ваших карликов. Конечно, вы манипулировали с гипофизом...
работа многих лет. Я уменьшал размеры гипофиза хирургическим путем и таким
образом сокращал выработку гипофизарных гормонов, приостанавливал рост
животных.
Выбрав самых маленьких оленей - самца и самку, я остановил их рост еще в
детстве.
И так на протяжения ряда поколений...
всего десять лет!
делал операцию над молодым, еще растущим организмом. Затем, с уменьшением
размеров животного, укорачивался его жизненный цикл, ускорялась
размножаемость, повышалась скороспелость. Таким же образом я работал над
тюленями.
поразительные.
Однако Цветков и Гущин, увлеченные темой разговора, не обратили внимания
на его замечание.
упорно работал над вещами, никому не нужными. "Словно ветряк, - думал он,
- у которого отключили передающие энергию провода и он работает вхолостую.
впереди.
нас...
электрическим фонариком.
ледяных полей?
можно попасть и в шторм, и в густой туман, и в сильный мороз. А в какую
сторону вы думаете плыть?
берегам.
продовольствия и воды, что лодка будет перегружена. А грести надо
непрерывно.
льды?
продовольствие для них. А в чем вы повезете сани, собак или оленей, пищу и
воду для них и для себя на все время пути по льдам?
торосы повыше пятиэтажных домов.
вдвоем в комнате, - ведь Таусен большой ученый?
это важно, ну, а на практике - зачем нам уменьшать животных до игрушечных
размеров? Вот другое дело...
на койке. Цветков потихоньку отвернул одеяло, простыни и, стараясь не
разбудить друга, положил его обутые ноги на тюфяк.
выпал обильный снег. Все было бело. Прямо перед окном стояла ущербная, но
очень светлая луна. Цветкову не хотелось спать, и он решил выйти на
воздух, освежиться.
ее. В коридорчике было темно. Юрий вышел на крыльцо.
поблескивал в лунном свете пушистый снег. Ни пятнышка на нем, ни следа.
Только узкая длинная тень от мачты ветряка пересекала белое поле. Уродливо
вытянулись искаженные тени двух гигантских лопастей.
лунном свете. Неподвижно застыли лопасти, как у пропеллера. Их всего две.
Странно было видеть неподвижным то, что создано для стремительного
движения.
сознательная жизнь была сплошное движение. И вот тут, на этом острове, она
остановилась, как с разбега, с того времени, как яростный шторм вышвырнул
их в бессознательном состоянии на берег бухты.
крупных звезд. Никогда они не мерцали так торжественно. Или он их не
замечал в городской сутолоке? Ему показалось, что все звезды Большой
Медведицы вздрагивают в такт. А вот опрокинулась Малая. Стальным блеском
мерцала Полярная звезда. Тускло тянулся, раздваиваясь, Млечный путь.
полторы недели назад. Как много с тех пор произошло! Он вспомнил мать. Она
спокойно провожала его в недельную командировку. А теперь, наверно,
считает, что он погиб во время шторма. Как дать ей знать, что он жив и
здоров?
радио, все было бы по-другому. Но как ей догадаться, что шторм не погубил
его, а занес в такую даль, на неведомый никому остров?!
злосчастной командировке. Да нет же, Николай Фомич! Не расстраивайтесь, мы
вернемся, мы целы, и мы выполнили ваше задание и нашли этого чудака. Вы
оказались правы: он действительно чудак, и ученый, и талантливый...
откуда он выдернут, как растение из почвы. Вот Луна с ее пустыми сухими
морями и блещущими горными вершинами. Когда-то думали, что на ней живут
люди. Для него сейчас земной человеческий мир так же недостижим, как Луна,
и тех людей, с которыми он разговаривал так недавно, он не может увидеть,
как не увидел бы лунных жителей, если бы они существовали. Теперь все его
человечество - полтора десятка людей, заключенных с ним на острове. Нет!
огромное легкое тело мелькнуло в воздухе. Внизу пролетела его гигантская
тень. Твердо стукнули когти. И не успел Юрий опомниться - большой гибкий
зверь лег на крыльцо между ним и дверью и устремил на него расширенные
горящие глаза.
не обмолвился о том, что здесь водятся эти страшные хищники?
лунным светом, тигр был виден отчетливо, до острых концов настороженных
ушей. Юрий видел, как раздуваются розоватые ноздри животного. Время