Чтение 23–й страницы книги ~Механика вечности~

к моему носу. Внезапно мне в голову пришла одна идея. Я выщелкнул из
рукоятки обойму и сунул ее в карман, затем проверил рубец на животе. Ничего
не изменилось. Глупо. Конечно, глупо!

Я вставил обойму обратно и хотел было вернуть оружие на место, но,
повинуясь какому-то неосознанному порыву, спрятал пистолет в куртку.

Это было большой ошибкой. Через площадь, мимо памятника с почетным
караулом скаутов, ко мне направлялся постовой. Не переставая крутить на
пальце свисток, он вальяжно поправил портупею - и кобуру. Выбросить из
кармана ствол я не решался, поскольку в огромном лобовом стекле наверняка
был виден чуть ли не до пят.

Спина похолодела, а руки непроизвольно напряглись. За угон не посадят, уж
в этом-то Федорыч понимает. Но пистолет...

- Старший сержант Алехин, добрый день.

Машинку Ксения унесла с собой.

- Здрасьте.

- Отличный автомобиль.

Что, если стволом уже пользовались?

- Н-да, спасибо.

- Здесь остановка запрещена. Лично мне все равно, но "гибель" эту площадь
очень любит.

- Какая гибель?

А вдруг ствол "мокрый"?

- Инспекция.

- Вы имеете в виду ГАИ?

Нет, Куцапов, конечно, псих, но не настолько. "Мокрый" пистолет он бы в
машине не оставил.

- Не ГАИ, а гибэдэдэ. Вы что, только проснулись?

Кто-то меня об этом уже спрашивал. Попробовать убежать, а пистолет по
дороге выбросить.

- Я сейчас уеду.

- Простите за нескромный вопрос, почем такая роскошь?

- Знаете, не в курсе. Подарок... друга.

Взгляд милиционера ощупал меня с головы до ног, особо выделив
оттопыренный карман куртки. Старший сержант постоял еще немного, крутя
туда-сюда свисток, пока тот не попал ему по ногтю.

- Всего хорошего, - козырнул он.

Почти сразу же подошла Ксения, мне даже подумалось, что она вернулась
намного раньше и все это время наблюдала издали. Она была не грустной, но
какой-то потерянной, точно забыла что-то важное и никак не могла вспомнить.

- Мужайся, Ксюша, - неловко выдавил я.

- Ой, только не надо этого! - неожиданно взорвалась она. - И не смей
называть меня Ксюшей. Я тебе не подружка, и ты мне - никто.

Сознавая, что потепление закончилось, я молча завел мотор.

- Машину бросим здесь, - сказала она, успокаиваясь. - Ее наверняка ищут.

- У меня мыслишка появилась. Тот коридор, через который мы проходим...

- Дыра, - подсказала Ксения.

- Дыра? Хорошо. Я никогда не видел, где она кончается. Какие у нее
размеры?

- Ты хочешь знать, пролезет ли в нее автомобиль? Ты это серьезно?

- Ну так можно или нельзя?

- Этого никто еще не делал, но дырокол такую возможность предусматривает.

- Дыра - дырокол. Изящно. Так ты не возражаешь?

- Твои выдумки начинают пугать.

Мы покинули площадь, где, по словам милиционера, с минуты на минуту могла
появиться некая гибэдэдэ с не подходящей для дороги кличкой. Мы собирались
перебраться в среду, но для этого нужно было найти какое-нибудь тихое место.

- Видела себя? Я хочу сказать, тебе удалось с собой встретиться?

- Да, - ответила Ксения, подумав. - Странно, теперь я вспомнила эту
встречу. Иногда в памяти всплывают события такой давности... Удивительно,
как могли они там сохраниться.

- Проделки подсознания. Что ты можешь помнить, если с тобой этого не
было?

- Почему же не было? - запротестовала Ксения. - Я только что с ней
разговаривала!

- Вот видишь, ты говоришь о ней в третьем лице. Она - это не совсем ты.
Другая личность. Я со своей младшей версией общался аж несколько дней, и
ничего, никаких лишних воспоминаний. Потому что в моей жизни таких встреч не
было.

Она с сомнением покосилась на меня и заулыбалась. Кажется, до нее дошло:
я спорил не для того, чтобы в чем-то ее убедить, а лишь затем, чтоб отвлечь.

- Мне кажется, вон тот переулок подойдет, - сказала Ксения.

Она уже не сердилась, а я радовался тому, что все же сумел кое-что
узнать: Ксения родилась до две тысячи первого года, и нас разделяли по
крайней мере не века.

Переулок и впрямь оказался симпатичным: он заканчивался каким-то складом,
обнесенным ржавым металлическим забором. Такие заборы строятся на месяц и
стоят потом несколько лет. Дома вокруг выглядели пустыми и безжизненными -
просидев в машине с полчаса, мы не увидели ни одного человека.

- Дождемся темноты.

- Опасно, - возразил я. - Тачку действительно ищут, причем не только
милиция. Если Куцапов доберется до нас первым, мое тело может украситься
новыми шрамами. Продырявливать будем сейчас. Я правильно выразился?

- С каких это пор ты начал решать за меня? Дырокол мой, и эта операция -
тоже.

- Я в начальники не лезу. Просто твоя боязнь быть замеченной переходит в
манию. Мы ведь и так наследили где только могли, о соблюдении секретности
речи уже не идет. Важно добиться результата.

- Любой ценой... - проговорила она задумчиво.

- Что?

- Ты забыл добавить: любой ценой. Заводи, - сказала Ксения и вышла из
машины.

Я не заметил, каким образом она включила дырокол, лишь увидел впереди
знакомое колебание воздуха.

- Давай! - махнула она.

Дверь в другое время - дыра, как называла ее Ксения, - была по площади
значительно больше тех, через которые мне доводилось проходить. Я медленно
подъехал к мерцающей плоскости и вопросительно глянул на девушку.

- Вписываешься, - ответила она, неверно истолковав мои сомнения.

Я нажал на газ, подавив в себе желание выпрыгнуть. Куда вела открытая
Ксенией дыра? С чего я взял, что обязательно в среду? Почему не в пятницу
какого-нибудь тысяча девятьсот восемьдесят пятого? Даже если ее дырокол, так
же как машинка Мефодия, пробивает время только на двадцать лет, этого
достаточно, чтобы отправить меня к черту на кулички.

Вползая в полупрозрачную поверхность, "ЗИЛ" постепенно исчезал в ней.
Сквозь струящуюся дымку проглядывал и грязно-желтый угол дома, и кривые
прутья ограды, и даже кое-какой мусор на дороге, не было только красного
капота, с отсутствием которого рассудок никак не мог смириться. Автомобиль
обрывался там, где начиналась дыра, и она продолжала неторопливо пожирать
его кузов. Наконец настал тот момент, когда нужно было выбирать. В салоне
под приборной доской уже образовалась брешь, и педали торчали прямо из
пустоты. Я инстинктивно отдернул ногу, и машина остановилась. "ЗИЛ"
реагировал! Он был не просто разрублен надвое - эти части еще и разбежались
по разным временам, однако машина по-прежнему являлась одним целым. Педаль
находилась здесь, а двигатель - на расстоянии трех суток, и они каким-то
образом взаимодействовали!

Я обернулся - Ксения шла позади. Это ничего не значило, но мне стало
легче. Я проехал еще немного, пока не уперся в забор. Те же прутья, тот же
облупленный дом слева, будто мы никуда и не переносились.

Мы?.. Я выскочил наружу. Дыра - мутное пятно трехметрового диаметра -
продолжала вырисовываться поперек улицы, уходя основанием в серый асфальт.
Ксении не было. Все-таки я оказался прав. Жалко, что меня одурачили так
незатейливо, она могла бы придумать что-нибудь поинтересней.

Первый вопрос: куда она меня закинула? Я вернулся в машину и включил
радио. Все станции передавали только музыку, но их было много - работавших
станций, и уже одно это радовало.

Правая дверь открылась, и рядом села Ксения.

- Я не очень задержалась? - невозмутимо спросила она.

- Ты меня не бросила?

- Нет, конечно. А ты подумал, что я...

- Что еще я мог подумать? Опять бегала за мороженым?

- Не злись, я забыла минуты.

- Какие минуты?

- Которые выставила на табло. Когда ты заехал в дыру, я решила проверить,
отразилось ли на будущем то, что я забрала у матери лекарства.

- Ну и?..

Ксения медленно покачала головой.

- Так это же хорошо! Значит, твои таблетки ни на что не влияют. Можешь
снова сходить домой и отдать.

- Ты и на самом деле принимаешь мои проблемы так близко к сердцу?

- Ты что там, в своем будущем, совсем одна? - не отвечая на ее вопрос,
спросил я.

- С чего ты взял? - Ксения снова захлопнулась, как моллюск в раковине. -
Поехали. И прекрати дергать часы. Я все скажу, когда сочту нужным. Среда,
без пятнадцати два, - добавила она после паузы.

Свой "ЗИЛ" Куцапов разыскивал уже четвертый день - об этом я вспомнил,
когда с нами поравнялась белая "Волга" "гибели", и один из ее седоков на
ходу заглянул в наш салон.

- Расслабься, - посоветовал я Ксении, вцепляясь в руль мертвой хваткой.

Она непринужденно закинула ногу на ногу и отвратительно подмигнула
молодому инспектору.