взял в руки двухлопастное весло, вслед за ним влезла магиня. Витри
оттолкнулся от берега, вскочил на корму и погрузил в воду рулевое весло,
разворачивая долбленку к западному краю устья Руны.
водой. Но поверхность океана была гладкой, как стекло, и маленькая
женщина оказалась не у дел. Пользуясь короткой передышкой, она оставила
будничные мысли и вслушивалась в равномерный, скользящий ход лодки по
водной глади, в затягивающий холод океанских глубин, отделенный от ее
ног тонкой деревянной преградой. Взгляд магини рассеянно переходил с
океанской воды на медленно приближающийся берег, повторял его очертания
и так же рассеянно, отрешенно устремлялся вверх, в бескрайнее,
прозрачно-синее небо.
спокойствие небесной и водной бесконечности, сквозь которую стремилась
крохотная игла долбленки. Внезапно он тоже почувствовал мощь, скрытую в
спокойствии воды и неба, и ощутил величие стихий яснее, чем при виде
бури или урагана. И в прозрачной небесной выси, и в непроницаемо-темной
водной глубине дремала всемирная сила холода, одна из двух, подвластных
Зеленому алтарю.
Оккадского нагорья, вокруг простирался однообразный каменистый пейзаж с
изредка встречающимися по склонам ползучими дубами, а Альмарена не
отпускало чувство слияния с одной из мировых тайн, постижения сути одной
из трех великих сил. На вечернем привале, когда каша была съедена, а
котелки вымыты и прибраны, он решился поделиться впечатлением с магиней.
мы во власти силы холода, как песчинки в воде или пылинки в небе. Я
никогда не задумывался над тем, какая она, а она тиха и грандиозна, как
ничто на свете.
Но она мне ближе, когда она другая - легкая, подвижная и стремительная,
как мысль. Это ее второе лицо - лицо неба. Я недавно впервые увидела
океан и не скоро увижу его вновь, а небо всегда со мной. - Она устремила
взгляд на розовато-сиреневый закат.
никак не мог вспомнить, откуда в его памяти взялись эти слова.
всегда - разное. Посмотри, как безотрадны были бы эти скалы - голые,
безжизненные, днем обжигающие, ночью ледяные, - если бы не легкое
дыхание неба.
вот оно, высокое и прекрасное. Но оно прозрачно, неосязаемо, как воздух,
нужно уметь его увидеть...
Шантор?
тебе не с кем разговаривать, нет собеседника лучше, чем вот это все... -
Она развела руками, показывая вокруг.
приглаживая и пропуская сквозь пальцы свои короткие темные волосы, и
надолго остановила взгляд на угасающем костре. Под отсветами
колеблющегося пламени выражение ее лица менялось, как у статуи великой
Саламандры, от детски-доверчивого до печально-умудренного. Альмарен
никак не мог убедить себя, что перед ним такая же женщина, как его мать
и сестренки, как те девушки, которых он видел на Зеленом алтаре. Он был
высоким и красивым юношей, поэтому рано почувствовал острое внимание
ровесниц - их быстрые взгляды и перешептывания, мгновенное охорашивание
волос, выжидательное, требующее, намекающее поведение - и инстинктивно
сторонился его, как любого навязчивого давления. Эта женщина, казалось,
вообще не заботилась о том, чтобы нравиться, она держалась естественно и
просто, и разговаривать с ней было легко, а главное, так увлекательно.
посмотрела на Альмарена.
Оранжевом алтаре. Там нет этой силы.
жаром смущения. - Как ее может где-то не быть? Разве ты сегодня не
чувствовал, как ею пропитаны и вода, и воздух? А где их нет?
сказать, что Оранжевому алтарю не подчиняется сила холода.
должна невежественно закрывать глаза на третью. В мире есть все три
силы, они взаимодействуют, перекликаются и перекрываются. Деление на
алтари - это деление искусственное, оно для помощи тем, кто не может
освоить все три энергии, чьи способности к магии невелики и не могут
развиваться всесторонне. Вспомни, ведь триста лет назад на острове не
было алтарей, но маги все равно рождались и работали с энергиями.
Феникса, - поспешно сказал Альмарен. - Три года я изучал ее на Красном
алтаре, но почему-то думал о ней обособленно, без связи с остальными
двумя.
мага. - Труднее всего увидеть очевидное. Из наших только Авенар учитывал
взаимосвязь всех сил. Я помню, он говорил мне, что Трое Братьев не
сумели бы разделить силы, если бы не знали об их единстве.
превосходил самого Шантора. Он умер до несправедливого рано - впрочем,
жизнь , не обязана быть справедливой, - опечаленно глянула она.
магический кинжал, сделанный Авенаром.
протянул Альмарену. Тот вынул кинжал из ножен, провел пальцами по
серо-розовой рукоятке, по белому лезвию.
амулета, он ответит.
синеватые знаки.
любовью".
на магиню. Она пожала плечами в ответ на его невысказанный вопрос. Знаки
напомнили Альмарену про книгу, которую он носил с собой.
- Посмотри, вдруг это ваши иероглифы?
дров в костер, чтобы добавить света. Магиня отстегнула старинные пряжки
и начала перелистывать страницы, затем рассмотрела листок с изображением
трехцветного круга.
заклинаний, наверное, - подвела она итог.
нужно соединить так.
соединить наш камень с Синим. Лила вновь открыла первую страницу.
первой главы, а короткое, в полстраницы, предисловие. В конце текста,
одно под другим, стояли три похожих слова.
- И количество букв, и сходные буквы - все совпадает. Это не чужой язык,
а тайнопись.
древесная поросль, грунт, нанесенный с верховьев и осевший в извилинах
береговой кромки, прорастал темно-зеленой щеткой исселя. Пищу
приходилось экономить, но это не портило настроения троих путников, с
каждым шагом приближавшихся к местам, заселенным людьми.
достоинству ответственность Витри и его умение справляться с любым
хозяйственным делом, неутомимую энергию Лилы, которая ложилась спать
последней и поднималась по утрам раньше всех. Альмарен, как и его
спутники, добросовестно брал на себя часть хозяйственных забот, но Лила
и Витри, однажды попробовав его стряпню, ограничили его кухонные
обязанности заготовкой дров и разведением костра.
мог разговаривать до бесконечности. По вечерам он отыскивал повод
завязать с ней беседу, начинавшуюся обычно с расспросов о магии ордена
Саламандры и продолжавшуюся чем угодно. С Лилой можно было говорить обо
всем, не боясь быть непонятым, поэтому Альмарен неожиданно для себя
сделался разговорчивым, словно торопился высказать все, о чем был
вынужден молчать прежде. Он то размышлял вслух о свойствах магических
сил и способах их подчинения, то перескакивал с серьезных тем на
пустяки, когда-то зацепившие его сознание, на воспоминания о прошлом и
Суворов Виктор
Маркелов Олег
Шилова Юлия
Акунин Борис
Смоленский Вадим
Никитин Юрий