пробормотал Горхла. - Ну да ладно. Может, и у нас получится. Ты мне
позволишь его съесть?
твердое давило ему в затылок. И он, определенно, был жив. И даже был в
состоянии припомнить кое-какие недавние события.
Киммерин. Очень болела шея. Постепенно из мерного гула в голове стала
проявляться некая тяга к жизни.
сказать: "Клянусь Синевой Алустрала, я прикончу этого недомерка". Но
получилось не очень-то, поэтому он почел за лучшее замолчать.
за ним, и, к стыду своему, у него ничего не получилось. Пальцы ухватили
пустоту в двух пядях от кувшина.
поддержав его голову, поднесла кувшин к самым его губам. Он сделал
несколько жадных глотков. Две струйки жгучей жидкости безвозвратно убежали
по его подбородку, но что-то все-таки попало в рот и растеклось по телу
бурным горячим потоком. Очень похоже на варанский гортело. Но куда крепче,
да вдобавок настояно на красном перце- Из небытия в памяти Герфегеста
воскресло слово "сельх". Да, правильно, в Алустрале это называется
"сельх". Питье простолюдинов и наемных воинов. Благородные Дома не пьют
сельх. Семь благородных Домов Алустрала пьют кровь из сердец своих врагов
и нектар из уст своих возлюбленных.
на Герфегеста благотворное воздействие. Кусочки разбитого витража вновь
собрались вместе, и он вспомнил.
бессовестным поступком Горхлы, бьет его... Нет, похоже, Горхла уклоняется
и... Дальше память отказывалась помнить, но, предприняв несколько
осторожных попыток шевельнуть головой вправо-влево, Герфегест догадался,
что Горхла применил к нему "мягкий" вариант удара "императорский палач".
Причем сделал это столь профессионально, что даже его, Идущего Путем
Ветра, натренированное тело не смогло ничего противопоставить
беспощадности Горхлы.
серьезно. Целительное вмешательство сельха вернуло ему голос.
убьет тебя быстрее. Во-вторых, он сделал главное - каракатицы вернулись. -
скользкое, покрытое внушительными присосками щупальце толщиной в туловище
десятилетнего ребенка. Герфегест, вздрогнув, поджал ноги.
лошадок.
славилась неимоверной длиной рук и более чем неимоверной алчностью; алкала
она отнюдь не крови - мужчин), неуверенно поднялся на ноги.
найти по-своему трогательным. Над бортом высилась уродливая голова с
крепким загнутым клювом. Вокруг клюва от головы расходились двенадцать
длиннейших щупалец. Большинство из них льнуло к Горхле, стоявшему к
карака-тицевплотную. Горхла нежно поглаживал Сеннин по мокрой коже, на
которой Герфегест разглядел тавро в виде полумесяца, обращенного рогами
кверху. Два глаза каракатицы, прилепленные в том месте головы, которые
Герфегест крайне условно мог назвать щеками, не выражали ничего внятного.
Да и не должны были выражать.
ее по клюву, и, поднеся к губам флейту, извлек из тростниковой плоти
низкий гудящий звук. Сеннин нехотя подобрала щупальца и стала медленно
исчезать за срезом фальшборта. Только теперь Герфегест обратил внимание на
ярмо, плотно обхватывающее ее заголовье в том месте, где у каракатицы была
широкая кожистая складка, отдаленно напоминающая воротник. От ярма
тянулись канаты к "воротилу". Еще четыре пары канатов слегка шевелились, и
Герфегест с затаенным восторженным ужасом представил себе тридцатилоктевые
тела их "лошадок", которые сейчас безмолвно ворочаются где-то в гавани.
сказать и стоит вообще говорить что-либо.
Герфегесту. - Иначе мы бы остались здесь, а оставаться в Калладире больше
нельзя и на полчаса. Мы могли проиграть все.
уже сокрушен. Потому что теперь на пути у Гамелинов не стоит Семя Ветра.
Герфегеста Горхла. И с этими словами он сплюнул на ладонь Семя Ветра.
Целое и невредимое.
Киммерин заняла место справа от него, Двалара уселся на палубу слева.
Герфегест, чувствующий себя несколько виноватым за выказанное Горхле
недоверие, удалился на корму.
Калладир именовался Первым портом, и через, него шла оживленная торговля
Алустрала с Сармонтазарой. И было это не так уж давно. Каких-то шесть
веков назад, до Первого Вздоха Хуммера.
на пол-лиги от пристани. Выход из гавани бьш защищен со стороны моря
грубым, но зато неподвластным стихиям молом из цельных скал. Герфегест в
детстве слышал легенду, что мол строили Медные Люди - дар Калладиру от
Лишенного Значений. В Медных Людей Герфегест, как ни странно, верил, а вот
в темную историю о том, как погиб Калладир - не очень-то. А история была
очень проста: "Густая Вода пришла из Пустот - сожрала людей, сожрала
скот".
лучшие времена Калладира стерегла легендарная Золотая Цепь. Что это -
просто ли цепь из золота или имя какого-то существа - не знал толком
никто. Да и была ли она вообще когда-либо - эта Золотая Цепь?
наблюдавший за удаляющимися холмами, увидел, как они задернулись дымчатой
пыльной пеленой. С глухим рокотом что-то обрушилось в глубине руин
Калладира. Но самое страшное началось спустя несколько мгновений.
безветрии уплотнилась в нечто, напоминающее грязный войлок, и,
сворачиваясь, устремилась вниз, в гавань. Она вошла в воду, и началось
безумие.
Калладира, поползли длинные ветвистые отростки. Они явно искали
пропитания. Что будет потом, когда "Это" убедится, что все доступное было
съедено в Калладире шесть веков назад, Герфе-гесту думать не хотелось.
не столько флейте Горхлы, сколько ужасу перед необъяснимой опасностью,
которую они чуяли позади.
стремительно обследовав руины Калладира и не найдя в них ничего съестного,
поползла вниз, к поверхности моря. С какойскоростью перемещается эта дрянь
по воде? Таков был единственный вопрос, который заботил сейчас Герфегеста.
гавань старого порта была затоплена Густой Водой, как бадья перебродившим
тестом. И она прибывала.
кормой их "морской колесницы" колыхался и тревожно ворчал белесый студень.
Теперь уже у Последнего из Конгетларов не возникало сомнения в том, что их
часы сочтены. Едва ли что-то сможет помешать выходу Густой Воды в открытое
море. Кто знает, что остановило ее шесть веков назад в пределах гавани?
Кто знает, не пробил ли последний час Синего Алустрала, предсказанный
Ганфалой?
даже не обернулся. Что толку? Какая бы опасность ни грозила им сейчас, она
ничто перед безликим студнем, поглощающим на своем пути все живое.
как в воде - не Густой, а пока еще обычной морской воде - за кормой
корабля мелькнула длинная тень. Герфегест не придал ей никакого значения -
подумаешь, всего лишь навсего выброшенное вперед щупальце Хуммерова
студня, который сожрет их без остатка спустя несколько мгновений...
Роллинс Джеймс
Посняков Андрей
Березин Федор
Якубенко Николай
Куликов Роман
Маккарти Кормак