Чтение 23–й страницы книги ~Восстание~

- Господин адмирал! Сканеры!

Тревейн резко обернулся, смерив гневным взглядом незадачливого оператора, чьи бессвязные фразы нарушили тишину на мостике. Адмирал хотел было сделать ему строгое замечание, но замер с открытым ртом, наблюдая за тем, как картина на дисплее меняется прямо на глазах. Беспристрастные компьютеры незаметно обновляли данные, и на экране угрожающе замерцали новые коды.

Из-за диска третьей планеты выползла цепочка зловещих красных огней, обозначающих тяжелые корабли неприятеля. Тревейн молча пытался осмыслить сложившуюся ситуацию, а восемь мониторов и двадцать четыре сверхдредноута и линейных корабля республиканцев тем временем покидали свое убежище в тени планеты. Они были слишком близко и двигались слишком быстро. Тревейну было от них не уйти.

Вместе с появлением из теневой области пространства тяжелых кораблей противника стали поступать новые доклады - рапорты о тучах космических штурмовиков, вылетевших из пояса астероидов, оставшегося у Четвертого флота за кормой.

"Ну конечно же! - мрачно подумал Тревейн, тем не менее отдавая должное тактическому успеху противника. - Конвойные авианосцы!"

По сравнению с крупными авианосцами эти корабли с выключенными двигателями при определенном везении могли сойти за астероиды в глазах даже самых опытных наблюдателей.

"Впрочем, везение тут ни при чем", - угрюмо подумал Тревейн, вспомнив об эффективных маскировочных устройствах на конвойных авианосцах. Раньше он полагал, что строительство таких маленьких корабликов с такой сложной аппаратурой на борту - пустая трата денег, но теперь понял, для чего они могли бы пригодиться.

К тому моменту, когда пришел итоговый доклад, Тревейн уже взял себя в руки. Он понимал, что происходит, оценил страшную ловушку, в которую попал. Мятежники пытались не остановить Четвертый флот, а полностью его уничтожить! Вот почему они не оказали сопротивления, когда он проникал в эту звездную систему! Они заманили его сравнительно тихоходные крупные корабли в область между двумя узлами пространства так, чтобы он не успел скрыться, а теперь ударили со всех сторон. Уничтожив Четвертый флот, они смогут беспрепятственно захватить Зефрейн! Тревейн понял это и был, возможно, единственным человеком на борту кораблей Пограничных Миров, не удивившимся тому, что "линейные корабли", которые преследовал Ремке, отключили свои дезинформирующие маскировочные устройства и предстали в истинном обличье ударных авианосцев, катапультирующих истребители, устремившиеся на корабли Стоунера.

Тревейн смотрел на рубиновые черточки атакующих истребителей мятежников с чувством горького удовлетворения.. Он с самого начала был прав: генеральное сражение действительно произойдет в Запате. И будет ужаснее самых страшных ночных кошмаров!

"Сейчас прольется море крови!" - мрачно подумал он.

- Господин адмирал, - тем временем обратился к нему Йошинака, - прикажете отозвать командира Сандоваля?

Начальник оперативного отдела штаба Тревейна прямо сейчас летел на "Того", чтобы переговорить со своим коллегой по штабу Соней Десай.

Тревейн покачал головой:

- Нет, Генджи. До начала сражения его катер успеет добраться до "Того", а вернуться уже не успеет. - Тревейн вымученно улыбнулся: - Боюсь, что Соне придется смириться с присутствием Сандоваля на протяжении всего сражения. А вот мы будем иметь дело с еще одной милой дамой.

- С какой?

- Вот с этой! - Тревейн показал подбородком на приближающиеся тяжелые корабли мятежников. - Ими может командовать только один человек, Генджи. Это адмирал Ли Хан. Она хочет взять реванш, и на этот раз, что ни говори, застала меня врасплох.

Тревейн позволил себе усмехнуться. Его смешок был коротким и резким, но, судя по всему, адмирал перестал колебаться. Последовали приказы, и корабли Тревейна начали неуклюже поворачиваться навстречу противнику.

Тревейн не терял надежды. Корабли республиканцев были мощными, но, безусловно, слабее федеральных. Истребители, атаковавшие из пояса астероидов, представляли собой определенную опасность, но не смертельную, если только Ремке и Стоунеру удастся достаточно долго не подпускать к нему ударные авианосцы противника. Сейчас кораблям Тревейна придется выдержать очень опасный обстрел ракетами, которые корабли противника несли на внешней подвеске. Однако на дистанции применения энергетического оружия преимущество новых кораблей Пограничных Миров станет очевидным и подавляющим. Кроме того, Тревейн мог первым нанести мятежникам урон, ударив тяжелыми стратегическими ракетами еще за пределами действия обычных ракет.

Впрочем, первый же залп показал, что все не так просто. Хотя ученые Республики Свободных Землян пока и не сумели произвести такого же эффектного чудо-оружия, как тяжелые стратегические ракеты, но и они не сидели без дела. Теперь Пограничные Миры впервые познакомились с достижением республиканцев - не менее революционным, чем гравитационный привод. На республиканских кораблях отныне стояли электромагнитные щиты, чисто внешне ничем не отличающиеся от обычных, использовавшихся уже двести лет. Однако прежние щиты разрушались, когда в результате обширных повреждений выходили из строя их мощные предохранители. Новые же щиты практически мгновенно автоматически восстанавливались. Они не разрушались, а просто исчезали и тут же снова возникали целыми и невредимыми.

Одновременно с этим пренеприятнейшем для Тревейна открытием пришли и новые плохие известия. Пока уцелевшие истребители мятежников из первой волны возвращались в ангары авианосцев, чтобы пополнить боезапас, вторая волна, проигнорировав Ремке, обрушилась на Стоунера и его поредевшие истребители. Противоракетная оборона флагманского корабля Стоунера не смогла справиться с целой тучей ракет, выпущенных по нему истребителями мятежников, и на дисплее внезапно возник поданный им зловещий сигнал "омега". Тревейн скрыл мгновенный ужас, испытанный им, когда корабль Военно-космического флота Земной Федерации "Цербер" превратился в огненный шар. Теперь, если вражеские истребители первой волны успеют перевооружиться, они ударят по его кораблям, втянутым в бой с тяжелыми единицами противника!

Пока "Нельсон" и "Арарат" медленно, но верно сближались, сигнальщики Тревейна быстро связались с "Аркебузой". Мониторы двигались медленно, и, несмотря на задержки, неизбежные при обмене сообщениями, Тревейн успел еще раз поговорить с Ремке.

Адмирал вкратце описал ему ситуацию и посмотрел прямо в глаза видавшему виды командиру своего авангарда:

- Наши жизнь или смерть зависят от того, сумеете ли вы нанести мощный удар по их авианосцам. Желательно сделать это еще до того, как первая волна их истребителей успеет перевооружиться и стартовать. Значит, вам придется завязать с ними ближний бой! Вы поняли меня? Ближний! - Тревейн наклонился поближе к объективу камеры. - Шон, я назначил вас командиром авангарда, потому что считаю самым мужественном капитаном во всем флоте. Докажите мне, что я не ошибся!

Ремке неподвижно смотрел на Тревейна на протяжении бесконечных секунд, пока слова адмирала летели к нему сквозь космическое пространство. Его лицо заставило Тревейна вспомнить одну из цитат Кевина Сандерса, описывавшего героя Гражданской войны в Соединенных Штатах генерала Гранта (Грант Улисс (1822-1885) - главнокомандующий армии северян во время Гражданской войны в США.) : "У него обычно такое выражение лица, словно он решил пробить головой кирпичную стену и намеревается сделать это прямо сейчас".

Именно такое выражение лица было у Ремке, когда он прорычал:

- Есть! - А потом добавил: - Я сам раскромсаю лазером на куски командующего этими авианосцами, потом разжую их и выплюну!

Он замолчал, и Тревейн в последний раз взглянул на его налитое кровью лицо, прежде чем тот отключил связь.

- Однако! - Тревейн с улыбкой повернулся к Йошинаке. - Кто посмеет после этого утверждать, что Шон косноязычен?!

Потом он обратил все свое внимание на боевой дисплей. Мятежники уже почти подошли на расстояние действия стратегических ракет.

- Генджи, - сказал Тревейн, - сгоняй в разведывательный центр и лично растолкуй Кириленко, что надо немедленно разобраться, что это за регенерирующиеся щиты стоят у мятежников и как с ними бороться.

Йошинака кивнул и направился к бортовому электромобилю. Тревейн еще что-то припомнил, встал из адмиральского кресла и пошел вслед за ним.

- Разузнай, что обо всем этом думает Кевин. - (По боевому расписанию место Сандерса находилось как раз в разведывательном центре.) - И быстрее возвращайся. Скоро мы попадем в самое пекло.

Йошинака кивнул и сел в электромобиль. Двери закрылись, и Тревейн вернулся к дисплею, на котором было видно, что корабли мятежников дали первые залпы стратегическими ракетами. Большинство из них, судя по всему, было направлено на "Нельсон".

"Ну конечно, - подумал он, - они постараются для начала уничтожить хотя бы один супермонитор, чтобы показать своим людям, что в этом нет ничего невозможного!"

- Сигнал от адмирала Петровой. Авангард противника интенсивно обстреливает авианосцы ракетами.

- Спасибо, Боб, - спокойно ответила Ли Хан, наблюдая за дисплеем. Она надеялась, что авангард неприятеля отойдет. Ее хитроумный замысел заключался в том, чтобы уничтожить авианосцы Тревейна и подойти к его тяжелым кораблям, не подвергаясь обстрелу дальнобойными ракетами. Она не собиралась подставлять Магду ударам неприятельского авангарда в ближнем бою. Hе все получилось не совсем так, как она задумала. Решимость командующего авангардом противника грозила превратить дуэль на солидном расстоянии чуть ли не в рукопашную схватку. С точки зрения Ли Хан, наибольший вред он мог причинить, ворвавшись со своими кораблями в строй авианосцев и уничтожив их ангары вместе с истребителями. Что ж, такого поворота событий нельзя было исключать с самого начала! Именно поэтому Магда и была назначена командовать эскадрой авианосцев. Ведь желающих сразиться с ней в ближнем бою ожидала настоящая мясорубка, и Ли Хан очень надеялась, что ее ножи не сломаются.

- Приказ адмиралу Кондору! - внезапно произнесла она. - Немедленно катапультировать резервные истребители.

Конвойные авианосцы и несамоходные космические ангары, спрятанные среди астероидов, были последним резервом республиканцев и предназначались для того, чтобы захлопнуть ловушку с тыла. Но авангард Тревейна стремительно приближается к Магде, и той придется использовать большинство истребителей, чтобы отбиваться от линейных крейсеров противника! Кондору пора нанести отвлекающий удар!

- Есть!

- Входим в радиус действия стратегических ракет, - спокойно сказал Цинг Чанг.- Капитан Морено определил цели.

- Огонь!

- Есть! Открыть огонь!

"Арарат" вздрогнул вместе с остальными кораблями девятой боевой группы, одновременно выпустившими ракеты с внешней подвески.

Подавляющее большинство стратегических ракет, направленных на "Нельсон", было сбито прекрасно скоординированной системой противоракетной обороны первой боевой группы. Однако статистика показывает, что отдельные ракеты всегда достигают цели, а мятежники дали по кораблям Тревейна массированный залп. Водоворот ядерного пламени окутал разрушающиеся щиты "Нельсона", мощная броня которого почти буквально закипела под ударом колоссальной волны энергии.

Щиты "Нельсона" разрушились, а корабли мятежников давали все новые и новые залпы, пытаясь уничтожить супермонитор, лишившийся одного из своих основных оборонительных средств. Как и прежде, большинство этих ракет было сбито, однако нескольким десяткам удалось проникнуть сквозь мельчайшие отверстия в сетке лазерных лучей противоракетной обороны. Они взорвались, наткнувшись на силовое поле корабля, превратились в огненные шары, нанося страшные разрушения в гигантском корпусе супермонитора. В броне появились раскаленные докрасна пробоины, шпангоуты лопались, вооружение уничтожалось, гибли люди... Одна из пробоин, подчиняясь причудливой теории невероятных совпадений, достигла окруженного мощной броней отсека с флагманским мостиком "Нельсона".

- Много прямых попаданий по цели номер один! - радостно доложил начальник штаба Цинг Чанг. - Щиты супермонитора разрушены. Он теряет кислород!

- Вряд ли у него много внутренних повреждений, - негромко проговорил Томанага. - Но курочка по зернышку клюет.

Удар, взрывная волна и душераздирающий скрежет лопающегося и рвущегося металла! В одно мгновение погибли почти все находившиеся на флагманском мостике "Нельсона". Спаслись лишь те, кто находился в креслах с противоударными зажимами. Тревейн в этот момент стоял возле боевого дисплея. Сметавшая все на своем пути взрывная волна сбила его с ног, швырнула на опору адмиральского кресла и сломала позвоночник. Стальной осколок пропорол его скафандр, который начал сдуваться. И все же Тревейну невероятно повезло хотя бы потому, что его не убило мгновенно.

Вторая ракета из этого же залпа проникла к самому корпусу "Нельсона", где и взорвалась. Это было не прямое попадание, но пространство вокруг места взрыва наполнилось смертоносной радиацией. Пробитая броня уже не могла спасти выживших на мостике от гибели, но адмиральское кресло, за которым лежал Тревейен, послужило щитом, и доза полученной им радиации не убила его мгновенно.

Генджи Йошинака захрипел, когда его скафандр внезапно наполнился воздухом. Взрывная волна бросила его о стенку электромобиля, но он почти сразу пришел в себя, выпрямился и ударил кулаком по кнопке аварийной остановки. Искореженные дверцы заклинило, но он достал лазерный пистолет, разрезал их и стал пробираться обратно на мостик, с которого только что вышел. Там его глазам предстала страшная картина.

Среди почерневшего, искореженного металла валялись трупы. Едкий дым несло к зиявшим в корпусе пробоинам, из которых в космическое пространство с жутким свистом вылетал кислород. Разорванные кабели извивались в его потоках, как щупальца осьминогов, шипя, треща и выбрасывая снопы искр.

Йошинака действовал механически. Не отдавая себе отчета в собственных действиях, он схватил ближайший аварийный набор и бросился к изувеченному телу возле адмиральского кресла. Латая со скоростью автомата частично сдувшийся скафандр Тревейна, Йошинака спокойно говорил в микрофон боевой связи, укрепленный в его шлеме:

- Доктора Юаня на адмиральский мостик! Аварийную команду на адмиральский мостик! Двигайтесь по запасному коридору! Капитан Муджаби! Свяжитесь с адмиралом Десай! Передайте ей, пусть принимает командование флотом на себя! Подробности позднее!

Потом ему оставалось только ждать, стоя на коленях возле бессознательного тела в скафандре с нашивками адмирала флота. Прибывший доктор Юань так и нашел его пытающимся разглядеть лицо Тревейна сквозь залитое кровью прозрачное забрало адмиральского шлема.

- Новые попадания в цель номер один, - доложил Томанага. - Силовое поле цели слабеет. Разрешите перенести огонь на другую цель?

- Разрешаю.

- "Парнас" сообщает о серьезных повреждениях от тяжелых стратегических ракет. Он отступает.

- Подтвердите получение сигнала с "Парнаса".

Ли Хан взглянула на мигающие коды под светящейся точкой, обозначающей получивший тяжелейшие повреждения сверхдредноут. "Парнас" вышел из строя! Будет настоящим чудом, если ему удастся отойти, не получив очередного попадания, которое станет для него роковым!

- Четырнадцатая боевая группа сообщает о гибели обоих эскортных эсминцев. Адмирал Искан просит дополнительной поддержки космических истребителей.

- Отказать. У нас нет лишних истребителей. Прикажите ему пристроиться в хвост шестнадцатой боевой группы и действовать под ее прикрытием.

- Есть!

- Ракеты на внешней подвеске закончились. Сближаемся с противником на дистанцию действия энергетического оружия. Через две минуты будем в радиусе действия силовых лучей и излучателей первичной энергии.

- Понятно. Сигнал адмиралу Каноэ: "Атаковать эсминцами тяжелые единицы противника". Сигнал нашим тяжелым единицам: "Приготовиться к использованию энергетического оружия".

- Готовы!

- Адмирал Цинг Чанг, ваша группа будет атаковать головную боевую группу противника.

- Есть!

Соня Десай разговаривала с начальником своего штаба, когда на мостик "Того" буквально вбежал Сандоваль.

- ...Его следует перевести в самый центр сферы. Истребители мятежников скоро расправятся с нашими эскортными кораблями. Их тяжелые единицы уже недалеко и постараются подобраться к нам еще ближе...

Сандоваль с нетерпением ожидал конца разговора. Его катер добрался до "Того" уже после начала сражения, и в жилах Сандоваля кипела кровь. Тем не менее он не собирался давать Десай повода отчитать его за нарушение субординации. Наконец она повернулась к нему.

- Командир Сандоваль, - начала она без предварительных приветствий, - сразу введу вас в курс дела. Адмирал Тревейн тяжело ранен. Командование на себя приняла я. У "Нельсона" разрушены щиты и уничтожена почти вся броня. Он получил серьезные внутренние повреждения. Там, в частности, почти целиком уничтожен флагманский мостик. Он все еще не потерял управления, и поэтому мы хотим перевести его в центр боевого порядка. Капитан Муджаби взял на себя командование первой боевой группой. Мы потеряли "Олимп" и "Дрейк", а еще два сверхдредноута получили тяжелые повреждения. Впрочем, мятежники тоже серьезно пострадали от наших тяжелых стратегических ракет. Однако они продолжают приближаться. Скоро окажутся на дистанции огня энергетического оружия.

Сандоваль удивленно смотрел на Десай. Боже мой! У этой женщины в жилах течет не кровь, а валерьянка!

Потом он спросил:

- А коммодор Йошинака?

- Жив и здоров.

- Я лучше отправлюсь к нему...

- Это исключено, командир. Катеру не пробиться сквозь то, что творится сейчас вокруг кораблей.

И еще больше поразило Сандоваля ироничное приглашение:

- Добро пожаловать на борт "Того", командир. Держитесь покрепче за кресло, сейчас нас будет здорово трясти.

- Господин адмирал, нам их не остановить! Они приближаются!

Магда Петрова смерила спокойным взглядом командующего бортовыми истребителями. В обычных условиях командир Хейлер был прекрасным офицером. Но кто осмелится утверждать, что сейчас они сражаются в обычных условиях?! Его пилоты самоотверженно и искусно выполняли свой долг, но что они могли поделать с противником, отбивающим все их атаки и целенаправленно уничтожавшим полетные палубы авианосцев?! А ведь проклятые усовершенствованные излучатели линейных крейсеров как нельзя лучше подходят для этой цели!

- Господин адмирал,- обратился к Магде оператор, следивший за информацией с кораблей Ли Хан,- "Парнас" подал сигнал "омега". "Щитомордник" - тоже. "Ширикен" тяжело поврежден. Сообщает, что у него уничтожено все энергетическое вооружение.

- Уж вы постарайтесь, командир, - сказала она Хейлеру. - Если вы не сможете остановить их, попробуйте повредить как можно сильнее. Займитесь тяжелыми крейсерами. С ними вам будет легче справиться. Тогда нашему прикрытию придется драться только с линейными крейсерами.

- Есть!

Экран коммуникационного монитора погас, и Магда взглянула на дисплей. Она надеялась, что никто не заметил ее тревоги, ведь подчиненные никогда не должны видеть своего адмирала взволнованным. Ее авианосцы не должны были отступать. Тяжелые корабли Ли Хан нуждались в поддержке истребителей, без которых их просто раздавили бы чудовищные супермониторы. Магда наклонилась и нажала кнопку, включив сеанс связи со всеми кораблями.

- Говорит адмирал Петрова, - спокойно сказала она, наблюдая за тем, как к ее флагману, не страшась смертельной опасности, приближается авангард противника. - Мы не станем отступать и остановим их здесь и сейчас или погибнем все вместе!

Она снова взглянула на боевой дисплей, в углу которого тяжелые корабли Республики Свободных Землян и Земной Федерации слились в сплошное море мерцающих точек.

- Адмиралу Ли Хан нужна наша поддержка, - негромко проговорила она. - И мы ее не бросим!

Она услышала приветственные возгласы, прокатившиеся по кораблю, и устало прикрыла веками озабоченный взгляд.

- Ну что?

Доктор медицины капитан Джозеф Юань поднялся на ноги и взглянул в глаза пожиравшему его взглядом Генджи Йошинаке. Вокруг них лихорадочно работали аварийные команды, герметизируя склеп, в который превратился флагманский мостик. После прибытия аварийных команд и врачей Йошинака отчасти утратил самообладание. Впервые за все время их знакомства с Юанем он выглядел взволнованным.

- У адмирала тяжелое кислородное голодание, он в шоке и контужен, - сказал Юань хладнокровным профессиональным тоном. - У него сломан позвоночник сразу под пятым позвонком, и он получил огромную дозу радиации. Удивительно, что он до сих пор жив, но он скоро умрет. Сомневаюсь, что его смогут спасти и в самом лучшем госпитале, но мне этого точно не сделать.

Йошинака судорожно пытался осмыслить услышанное. Юань предупредил его, что он сам, возможно, слегка контужен, но легкой контузией было бы не объяснить смешавшиеся мысли и боль в сердце.

- Значит, он погиб?

- Я этого не говорил...

Два санитара вкатили омерзительного вида предмет. Приделанные к нему приборы и емкости не могли скрыть, что по форме это гроб. Юань показал на него пальцем:

- У нас остался последний шанс. Не знаю, сработает ли это, но выбирать не приходится. Если поспешить, мы, наверное, успеем уложить его в эту криогенную ванну. Попросту говоря, мы его заморозим. Обычно эта процедура требует обширной подготовки, но сейчас у нас нет для этого времени. Значит, мы не сможем потом его разморозить.

Йошинака уставился широко раскрытыми глазами на Юаня, словно перед ним ужасный, хладнокровно рассуждающий маньяк:

- Но тогда... Зачем?.. Зачем это делать, если?.. Доктор сделал успокаивающий жест рукой:

- Мы не сможем разморозить его при современном состоянии медицины, ведь адмирал не пельмень. Но мы можем приостановить жизненно важные функции его организма на неопределенное время. Не исключено, что когда-нибудь в будущем удастся вернуть его к жизни и даже залечить его раны, хотя сейчас мы и замораживаем его на скорую руку. Не могу вам этого обещать, но!.. - Юань не смог справиться с комком, который подкатил ему к горлу, и Йошинака понял, что этот человек, возможно, переживает за Тревейна не меньше, чем он сам. - Поймите же - черт возьми! - что это наш единственный шанс спасти его от немедленной смерти!

Пока он говорил, санитары поспешно готовили аппарат. Внезапно один из них обратился к врачу:

- Доктор, признаки жизни быстро пропадают!

- Черт возьми! - с искаженным горем лицом воскликнул Юань. - Неужели мы опоздали?! Кладите его в ванну! Да живее же! Живее!

На залитом солнечным светом пляже у моря, раскинувшегося среди самых древних континентов прародины-Земли, маленькая девочка с каштановыми волосами улыбнулась капитан-лейтенанту Иану Тревейну и поманила его рукой. Он бросился к ней...

Шон Ремке оглядел стоявших перед ним офицеров - капитана флагманского корабля и свой штаб. Потом он заговорил голосом, особенно хриплым из-за резкого новодетройтского выговора:

- Дамы и господа, мне плевать на наши повреждения! - Он обрушил свою широченную ладонь на боевой дисплей. - Мы не дадим истребителям мятежников добраться до кораблей нашего адмирала, а значит, мы вступим в ближний бой с их авианосцами. Таков приказ адмирала. Поэтому я не желаю ничего слышать ни об их истребителях, ни об их ракетах, пушках, пулеметах, кастетах или арбалетах! Важно лишь то, что они перестали отступать и мы сможем до них добраться. Приказ адмирала Тревейна относится ко всем нашим кораблям, включая тот, на борту которого мы находимся Если кто-нибудь попробует ослушаться, я своими руками вырву ему печень! Понятно?!

Штабные офицеры съежились под яростным взглядом своего командира, и лишь капитан его флагмана не задумываясь выпалил: "Так точно!" Ремке смерил его пронзительным взглядом и поманил к себе. Отойдя подальше, туда, где их не слышали остальные офицеры, поспешно отвернувшиеся к своим мониторам, Ремке негромко сказал:

- Вы всегда недолюбливали меня, капитан. Правда? Сайрес Вальдек, глядя Ремке прямо в глаза, ответил так же негромко-

- Я на дух вас не переношу, господин адмирал. Но сейчас мы будем вместе бить проклятых бунтовщиков!

Ремке протянул Вальдеку руку. Они обменялись рукопожатиями.

- Господин адмирал, авангард противника завязал ближний бой с адмиралом Петровой. Чтобы отбиться, ей понадобятся все имеющиеся у нее истребители. Она не сможет поддержать наши тяжелые корабли истребителями первой волны.

Контр-адмирал Джейсон Кондор бросил ледяной взгляд на начальника своего штаба и подумал, что тот совершенно не знает Магду, если думает, что она использует для собственного прикрытия истребители, в которых нуждается Ли Хан. Кондор, сжав зубы, смотрел, как на дисплее мигает при прямых попаданиях точка флагманского корабля Магды. Они еще ни разу не участвовали в сражении на бортах разных кораблей, и только теперь Кондор по-настоящему понял, как дорого стоит любовь солдатам космоса.

Он с болью в сердце смотрел на боевой дисплей. Самыми мощными кораблями в его распоряжении были всего лишь эсминцы, а еще у него было множество несамоходных ангаров и конвойных авианосцев, на борту которых не было никаких наступательных видов вооружения. Он ничем не смог бы помочь Магде, даже если бы у него не было иного приказа.

- Господин адмирал! Мы перехватили сигнал от адмирала Петровой! - Офицер связи даже начал заикаться, увидев с какой тревогой на него посмотрел Кондор. - Она... Она отправила первую волну своих истребителей на поддержку адмирала Ли Хан...

Кондор на мгновение закрыл глаза, как будто заглянув глубоко к себе в душу. Потом он быстро кивнул собственным мыслям и заговорил спокойно:

- Сигнал адмиралу Петровой: "Предлагаю отозвать истребители, чтобы использовать для собственной обороны. Выхожу на поддержку адмирала Ли Хан. Истребители, атакующие главные силы противника, могут пополнить боезапас у меня. Кондор. Конец связи". - Потом он повернулся к своему начальнику штаба: - Бросьте несамоходные ангары здесь. Прикажите нашим ведрам поднять пары, Иван!

- Но, господин адмирал! - негромко сказал начальник штаба. - Противник находится между нами и кораблями адмирала Ли Хан. - В его голосе не было страха, одна железная логика. - Приблизившись на расстояние действия наших истребителей, мы окажемся в радиусе ракетного оружия супермониторов противника. Нашим кораблям против них не устоять.

- Нам надо продержаться до тех пор, пока адмирал Петрова не разделается с авангардом противника, - угрюмо процедил сквозь зубы Кондор. - Вперед!

- Есть!

У двадцати четырех конвойных авианосцев, прятавшихся среди астероидов, пробудились силовые поля, сделавшие их видимыми для приборов противника. Две дюжины малюсеньких хрупких авианосцев покинули укрытие и рванули туда, где кипела битва титанов, а навстречу им ринулись истребители, чтобы пополнить боезапас у них на борту.

Джейсон Кондор следил за боевым дисплеем. Чем же продиктовано принятое им решение? Логикой? Или безумным желанием спасти любимую женщину? Если его решение рационально, оно правильно. Если же он позволил чувствам увлечь себя, оно достойно порицания. Он снова закрыл глаза и заставил себя опять обдумать только что принятое решение.

Наконец он признал его правильным. Если Магда не будет отсылать истребители, она сможет отразить атаку авангарда Тревейна. Конечно, не обойдется без потерь, но ей наверняка это удастся, а Ли Хан сможет выиграть сражение, только если уцелеют большие авианосцы Магды. Значит, он сам поступает верно, хотя его решение и повлечет за собой гибель многих людей...

- К нам приближаются ракеты, - напряженным голосом сказал начальник его штаба.

- Противоракетная оборона - к бою! - скомандовал контр-адмирал Кондор.

Тяжелые корабли сошлись в смертельной схватке. Пространство между ними заполнила паутина энергетических лучей: крушащее все на своем пути излучение гетеролазеров, разрушающее пространство излучение оружия, созданного на основе эффекта Эрлихера, - выкручивающие металл силовые лучи и тонкое, как игла, не знающее преград первичное излучение. Под сокрушительными энергетическими ударами электромагнитные щиты вспыхивали, испытывали невероятные перегрузки и разрушались, излучая смертоносную радиацию.

Новые щиты на республиканских кораблях делали любой сверхдредноут подобным монитору, по крайней мере с точки зрения его пассивных оборонительных возможностей. Однако перевес все равно был бы на стороне построенных Ианом Тревейном кораблей, если бы не постоянные атаки истребителей и флотилий эсминцев, вооруженных гетеролазерами. Истребители заходили на крутых виражах, входили в штопор и совершали невероятные повороты, стараясь преодолеть заградительный огонь. Многие из них гибли, но следующие пробивались к кораблям Пограничных Миров, осыпали их ракетами и уходили в сторону, устремляясь к конвойным авианосцам, чтобы пополнить боезапас. Эсминцы были менее маневренными и более уязвимыми целями, но их было много, и каждый мог выдержать больше попаданий, чем любой истребитель. Они буквально вцеплялись в корабли противника, подходя настолько близко, что их щиты дрожали и вспыхивали от близости вражеских щитов. На таком коротком расстоянии гетеролазеры были смертоносным оружием, и кашалотам Сони Десай приходилось все чаще и чаще отвлекаться на то, чтобы отгонять от себя эту кусачую рыбешку.

Десай наблюдала за тем, как гибли ее отчаянно сражавшиеся корабли. Сигналы "омега" сначала поступали от более легких сверхдредноутов и линейных кораблей. Пока их было мало, но вскоре их должно было стать больше. Началось грандиозное побоище. Самые кровавые битвы Четвертой межзвездной войны бледнели перед такой мясорубкой, а сражение разгоралось с такой силой, что человеческому уму этого было уже не постичь.

Соня рассеянно заметила, что почти половину энергетического оружия мятежников составляли излучатели первичной энергии нового типа. Судя по всему, бунтовщикам пока не удалось разгадать секрет луча с изменяемым фокусом, но они придумали что-то почти не уступающее ему в эффективности. Десай была специалистом по вооружениям и не нуждалась в консультациях экспертов, чтобы понять, что мятежники натолкнулись на новое применение принципа линзы силового поля, позволяющее посылать луч более продолжительными импульсами, чем это могут делать обычные излучатели первичной энергии. Эти импульсы были достаточно длинными, чтобы луч слегка колебался, прорезая пятисантиметровое отверстие во всем, что попадалось на пути. Хотя он и не наносил таких обширных повреждений, как силовой луч, но их вполне хватало, чтобы вывести из строя оборудование. Кроме того, он без труда проходил через любой металл и энергетические щиты. Поэтому, несмотря на низкий темп огня, эти излучатели были смертоносным оружием. Они легко кромсали супермониторы с их почти неуязвимыми щитами и броней.

Первичное излучение всегда очень пугало тех, кому приходилось сражаться в космосе. Представьте, что вы стоите внутри целехонького космического корабля, и вдруг вам в животе пропарывают дырку величиной с перепелиное яйцо! Конечно, так бывало очень и очень редко, потому что люди очень маленькая цель по сравнению с космическими кораблями и пространство, занимаемое ими, невелико. Но даже самое невероятное иногда все-таки происходит!

Вот и сейчас луч первичного излучения пронзил адмиральский мостик "Того". Кислород стал с воем вырываться в пространство сквозь прорезанное отверстие. Двое операторов, следивших за сканерами, были прошиты лучом, он разрезал их пополам, забрызгав палубу кровью и кусками внутренностей. Луч качнулся было в сторону адмиральского кресла Сони Десай, но не дошел до него, оборвавшись в районе правого бедра Хоакина Сандоваля, рухнувшего на палубу. Его нога была прикреплена к телу лишь тонкой полоской кожи и мышечной ткани. Первичное излучение - это не тепловой луч, оно не прижигает раны. Из обрубка ноги фонтаном брызнула кровь. Сандоваль закричал не своим голосом.

Десай инстинктивно отключила противоударные зажимы и вскочила с кресла. Шокированные члены экипажа не успели даже пошевелиться, как она оторвала кусок кабеля, свисавший из разрезанной лучом панели, и туго затянула этот импровизированный жгут вокруг ноги Сандоваля, одновременно вызывая врачей через свой боевой микрофон.

- Господин адмирал, "Гюрза", "Кобра", "Ортлер", "Тера" и "Андерсон" подали сигнал "омега",- доложил Томанага охрипшим голосом. Список жертв неуклонно возрастал. Томанага был разгорячен пылом сражения и потрясен его невероятной кровопролитностью.

Ли Хан сидела в адмиральском кресле, поглаживая шлем, который лежал у нее на коленях, и прислушиваясь к казавшемуся бесконечным перечню погибших кораблей - кораблей, уничтоженных их же создателями во имя долга и чести! Ее поза казалась расслабленной, лицо спокойным, но по щеке катилась капелька пота.

"Арарат" вздрогнул от взрыва очередной ракеты, натолкнувшейся на его силовое поле. Ли Хан взглянула на начальника оперативного отдела штаба адмирала Цинг Чан-га. Он неподвижно сидел перед своим пультом - "Арарат" выпал из коммуникационной сети, объединявшей его с остальными кораблями. Несмотря на безумную бойню, бушевавшую в окружающем пространстве, на адмиральском мостике царила гробовая тишина. Ли Хан заметила чью-то тень и подняла глаза. Рядом с ней стоял Цинг Чанг.

- Господин адмирал, вам необходимо перейти на другой корабль, "Арарат" больше не может выполнять функции флагмана.

- Нет, - негромко ответила Ли Хан.

- Господин адмирал! - снова обратился к ней Цинг Чанг. - Капитан Морено погиб. Командир Томас докладывает, что из вооружения у нас остались только два гетеролазера и один излучатель первичной энергии. Теперь с нами справится даже легкий крейсер! По нам уже не ведут интенсивного огня, но дайте им время, и они нас обязательно прикончат... Господин адмирал, вам необходимо перейти на борт другого корабля.

- Нет, - повторила Ли Хан. - У меня было три флагмана. Два из них я уже потеряла. - Она отвернулась от боевого дисплея, на котором только что видела, как ее корабли уничтожили монитор "Бернардо да Сильва".- С этого флагмана я не уйду.

- Вы обязаны это сделать, господин адмирал, - тихо сказал Цинг Чанг. - Ведь вы отвечаете не только за этот корабль, но и за судьбу всей ударной группы.

- Вот как? А что будет с вами, адмирал?

- У меня осталось только два корабля, - лаконично ответил Цинг Чанг. - И оба уже выпали из коммуникационной сети.

- Но у вас есть связь!

"Арарат" был обречен, но Ли Хан с ее болезненно обострившимся восприятием происходящего казалось, что лишь ее присутствие на борту этого корабля не позволяет противнику его уничтожить. Она понимала, что это абсурд, но не могла покинуть "Арарат".

Ли Хан упрямо покачала головой:

- Двигатели еще работают! Прикажите "Арарату" отступить. Я останусь на его борту и буду отдавать приказы на расстоянии.

- Слушаюсь, господин адмирал! - Цинг Чанг на мгновение умолк, глядя на сидевшую в кресле Ли Хан. Внезапно его лицо озарила теплая улыбка. - Служить под вашим командованием было для меня высокой честью, - сказал он.

Ли Хан подняла глаза на Цинг Чанга. Несмотря на то что ее мозг был затуманен пылом сражения, она удивилась его почти нежным интонациям. Что случилось с ее старым знакомым, вечно невозмутимым Цинг Чангом?!

- Если можете, простите меня, - негромко сказал он и... нанес ей сокрушительный удар кулаком в челюсть.

Удар был такой силы, что Ли Хан дернулась, закатила глаза и, потеряв сознание, обмякла в противоударных зажимах. Цинг Чанг на глазах онемевших от удивления присутствовавших на мостике подхватил ее шлем, одел ей на голову и прикрепил к скафандру. Потом он повернулся к Томанаге.

- У вас есть четыре минуты, чтобы покинуть корабль, коммодор, - отрубил он. Он нажал на кнопку, отключил противоударные зажимы кресла Ли Хан, сгреб в охапку ее безжизненное тело и сунул в руки машинально подхватившему его Томанаге. - Она не должна здесь оставаться! Немедленно покиньте корабль!