Чтение 23–й страницы книги ~Долина Теней~

– Ты говоришь, я не богиня? Я докажу тебе, что ты ошибаешься!

Хельм опустил глаза, затем вновь посмотрел на Мистру:

– Попробуй.

Наступая на бога Стражей, Мистра призвала всю собранную ею энергию. Произнося первое заклинание, богиня содрогнулась от переполнявшей ее силы.

Внизу, на земле, Миднайт наблюдала за богами, шедшими навстречу друг другу. Хельм продолжал идти, даже когда в него полетели огненные стрелы Мистры. Он принимал удары магии на себя и скрипел зубами, когда крошечные белые огни обжигали ему кожу. Страж замахнулся на Мистру, и та отпрянула назад, избегнув удара и едва не упав с лестницы.

Хельм не был вооружен, хотя казалось, что пламя вырывается из рук бога, наступавшего на Мистру. Инстинктивно богиня понимала, что не должна позволить Хельму коснуться себя. Она отступила, и силы магии пронзили воздух вокруг стража. Богиня попыталась вызвать Сокрушающую Руку Бигби, но заклинание не удалось, и вместо него в Хельма вонзилось бесчисленное число острых когтей. Однако стражник без труда стряхнул их с себя, просто поведя плечами.

Хельм опустил руку, и Мистра почувствовала невыносимую боль, когда пальцы бога распороли ей грудь. Брызги крови полетели в воздух, окрашивая крошечные, мигающие искорки магии в темно-красный цвет, лишая их жизни.

Хельм слегка дотронулся до плеча Мистры, и она почувствовала, как кровь холодеет в ее жилах. В ответ богиня Магии прибегла к заклинанию, предназначенному для нападения на сознание Хельма и использующему его страхи. Мистра хотела устрашить Хельма и заставить его склониться перед ней. Страж заскрежетал зубами и снова нанес удар, невзирая на атаку Мистры. Больше всего на свете Хельм боялся не оправдать доверия Эо. И поскольку однажды это уже свершилось, не осталось ничего, что могло бы напугать бога.

Мистра поняла, что проиграла, когда рука Хельма прошла вдоль ее тела от живота до груди, вскрывая плоть и выпуская наружу поток голубого пламени, перемешанного с темной кровью. Затем богиня почувствовала дуновение холодного ветерка, когда рука Хельма приблизилась к ее горлу.

Зачарованный зрелищем боя, Кайрик наблюдал за тем, как боги пытаются убить друг друга. Каждый удар, наносимый Хельмом, приводил в восторг бывшего вора. Необъяснимым блаженством наполнил его и вид божественной крови, льющейся с неба.

Мистра уклонилась от удара Хельма и произнесла сложное заклинание, которое опустило на стража магические оковы. Хельм без труда сбросил их, но Мистра использовала его секундное замешательство, чтобы проскочить мимо стражника. Тело ее билось в агонии, и все же, цепляясь за Лестницу, богиня поднималась вверх. В голове все кружилось, пока ворота не предстали перед глазами Мистры, приоткрыв ей величие Уровней. На долю мгновения она снова узрела красоту и совершенство своего дома в Нирване.

«Все это было моим», – подумала Мистра. Она добралась до вершины, ноги ее сильно дрожали. Богиня Магии взялась было за кольцо ворот, но ладонь Хельма легла ей на плечо. Бог Стражей развернул Мистру лицом к себе, и она увидела печаль в его глазах.

– Прощай, богиня, – сказал Хельм. И пронзил грудь Мистры своей рукой.

Миднайт смотрела на небо, думая, что сходит с ума. Келемвар стоял рядом. Повернувшись, он приказал Адону помочь Кайрику с лошадьми и поклажей.

Миднайт видела, как Хельма на мгновение оглушило, а Мистра снова двинулась вверх, затем выпрямилась во весь рост. Богиня широко распростерла руки, и беспорядочный вихрь магических молний и облакообразных форм, в которые превратились частицы воздуха, внезапно распахнул ворота в виде огромного кулака. Затем разгневанный Хельм оказался над Мистрой.

– Нет! – закричала Миднайт, и Келемвар с Адоном взглянули на небо в тот самый момент, когда Хельм пронзил Мистру.

Голова Мистры запрокинулась в неистовой дрожи, когда дух богини покинул свою аватару, и хрупкая человеческая оболочка разорвалась в клочья. Миднайт почувствовала усиливающийся поток жара, словно приближалась раскаленная, невидимая стена энергии. Голубовато-белые огни, воспламенившие незадолго до этого траву, теперь превратились в языки черного пламени, разбегающиеся по земле и превращающие ее в бесплодный песок. Пожар начался на клочке земли, расположенном прямо под Лестницей, и распространялся во всех направлениях.

Миднайт попыталась вызвать силовую стену для защиты своих товарищей. Разноцветные полосы закружились вокруг кучки искателей приключений, и через несколько мгновений люди оказались внутри сферы из световых лучей. Несмотря на пестроту цветов и оттенков, которыми сияли стены защитного шара, друзья могли видеть хаос, царящий вокруг.

Линия горизонта исчезла, и небо с землей образовали единое целое, когда громадные колонны из черного стекла стали возникать из воздуха и, врастая в землю, окружать искателей приключений и Небесную Лестницу, создавая колоннаду, подобную той, у которой герои недавно провели ночь. Облака почернели, когда колонны поднялись вверх, и великолепные тонкие лучи мягкого света, окрашенные в самые нежные тона, прорвались сквозь небесную пелену. Опаляя поверхность земли, лучи света блуждали взад и вперед, прожигая расщелины, способные легко поглотить человека.

Реки крови наполнили трещины в земле, и восходящий от кипящих багровых рек жар наводил ужас. Лучи света разрушили черные колонны, и огромные осколки полетели на землю, когда лучи, изменив форму, превратились в острые лезвия, кромсавшие все на своем пути.

Замок Килгрейв пал еще до этого безумства, разлетевшись в пыль. Могучие угловые башни рухнули, а стены, соединявшие их, превратились в груды камней.

Высоко в небе стоял Хельм. Его фигура тенью вырисовывалась на фоне ослепительного света солнца, которое сияло за спиной бога. Миднайт видела, как он снова поднес руку к бесформенной облачной массе, повисшей в воздухе, и рассек ее.

«Неужели это дух Мистры?» – подумала Миднайт.

Голубовато-белые огни, вырвавшиеся из рук Хельма, соткали замысловатый узор, как две капли воды похожий на магическую пряжу из миража чародейки. Затем из центра переплетений вырвался луч яркого света и глубоко пронзил защитный купол, под которым сгрудились Миднайт и ее спутники. На чистом, белом полотне своего сознания Миднайт увидела светящийся облик приближающейся женщины.

– Богиня! – закричала чародейка.

«У меня ничего не вышло. Может быть, другие боги попытаются… Королевства могут погибнуть. Вторая Небесная Лестница находится в Долине Теней. Если Бэйн жив, он попытается завладеть ею. Вы должны идти туда, предупредите Эльминстера. Отыщите Камни Судьбы и прекратите это безумие!»

Вдруг какой-то предмет проскочил сквозь оболочку защитной сферы. Миднайт протянула руку, и медальон Мистры упал прямо в ладонь чародейки. После этого луч из огненного плетения насквозь просветил Миднайт, словно его привлек голубой медальон. В ее теле задрожал каждый нерв, когда раскаленный добела огонь пробежал по жилам Миднайт, и последние слова богини прожгли сознание чародейки.

«Передай амулет Эльминстеру… Эльминстер поможет тебе».

– Поможет мне? – воскликнула Миднайт. – Поможет в чем?

И в памяти Миднайт отпечатался облик Камней Судьбы. Древние глиняные таблицы, не более чем в полметра высотой, можно было без труда перенести и легко спрятать. Нанесенные на них руны, сверкая бело-голубым светом, сообщали имена и обязанности всех богов.

Образ Камней исчез, когда луч втянулся обратно в центр огненного полотна, унося с собой мерцающую тень Мистры.

– Богиня, – прошептала Миднайт, – не покидай меня.

Ответа не последовало, но Миднайт увидела, как исчезает магическая пряжа. Безумство, всеобщее разрушение, царящее вокруг, вдруг остановилось, и высоко в небе герои увидели Хельма. Он стоял перед своими вратами, скрестив руки, и вскоре тоже исчез, как будто его никогда не было.

8 - ПОСЛЕ БИТВЫ БОГОВ

В отсутствие Черного Властелина за порядком в главных покоях храма Бэйна в Зентильской Твердыне следил Темпус Блэкторн. Ему также пришлось лично руководить строительством вторых, меньших по размерам, покоев в задней части храма. Когда работы закончились, всех строителей было велено убить. «Никто не должен ничего знать», – приказал Бэйн, а Блэкторн отдал бы жизнь, храня тайны Обители Раздумий – места нечистого, но прекрасно отвечающего целям Черного Властелина.

Бэйн тщательно скрывал некоторые стороны своей жизни от верующих. Черный Властелин боялся, что, узнав о его человеческих нуждах, о потребностях бога в пище и сне, его последователи начнут предаваться сомнениям, а их готовность к самопожертвованию ослабнет. Поэтому Блэкторн, доставляя пищу и напитки своему господину, пользовался потайным ходом и всегда находился при Черном Властелине, когда тот спал на маленьком ложе у стены.

По углам комнаты были свалены в кучи священные тексты, изучению которых Бэйн посвящал каждое свободное мгновение. Набор из острых крошечных лезвий, имеющих вид инструментов ваятеля, лежал на столе. Эти лезвия Бэйн использовал для проведения ужасных опытов над плотью горстки верующих. Он часами смотрел на потоки крови, внимательно вслушиваясь в крики агонизирующих подопытных. Блэкторн догадывался, что эти занятия крайне важны для его господина, но не знал почему. Все же Бэйн был богом, и у Блэкторна хватало ума не задавать вопросов богам. Прошло некоторое время, и опыты утомили Бэйна, – видимо, желаемых результатов они не принесли. Однако инструменты остались лежать на столе, служа падшему богу напоминанием о том, что ответы, которые он искал, еще не найдены.

Пока Бэйн пребывал в замке Килгрейв, божественные покои в его храме пустовали. Но вот появился кружащийся вихрь, и Черный Властелин выпал из двери, появившейся в пространстве. Рухнув на грубый пол, он лежал почти не дыша, слезы лились из его глаз. Бэйн попытался вспомнить хотя бы простейшее из заклинаний – что-нибудь, что могло бы перенести его израненное тело на жесткое ложе, стоявшее слишком далеко, чтобы дотянуться до него рукой. Однако все усилия Бэйна оказались тщетными. Затем из вихря появился Блэкторн и перетащил аватару Черного Властелина на кровать.

– Сюда, мой господин. Отдохните. Вы скоро поправитесь.

Голос преданного слуги успокоил Бэйна. Блэкторн спас жизнь своему господину. Бэйн ослабел, находился на волосок от смерти, и Блэкторн видел это, однако он пришел. Впрочем, его поступок ничего не значил для Черного Властелина. Поменяйся они местами, Бэйн скорее позволил бы слуге погибнуть, чем подверг бы опасности свою жизнь.

«Возможно, он считал себя обязанным мне за жизнь своего друга Найтсбриджа, – думал Бэйн. – Теперь он заплатил долг, и, пожалуй, стоит быть с ним поосторожнее».

Бэйн опустил глаза и увидел лужу собственной крови на полу: темно-красного цвета, с янтарными разводами. Одно из легких аватары Черного Властелина разорвалось, и ему не следовало пытаться говорить, однако бог, раскрыв от изумления рот, протянул руку и коснулся кровавой лужи.

– Моя кровь! – прохрипел Бэйн. – Моя кровь!

– Вы поправитесь, господин, – повторил Блэкторн. – Вы одариваете лечебными заклинаниями своих служителей. Так используйте же их, чтобы излечить себя.

Бэйн последовал совету Блэкторна, но знал, что выздоровление будет медленным и мучительным. Пытаясь забыть о боли, Бэйн сосредоточился на воспоминаниях о побеге из замка Килгрейв. Магической силы Блэкторна как раз хватило, чтобы проникнуть в замок и покинуть его вместе с Бэйном. Но на пути из замка они смогли добраться лишь до колоннады в его окрестностях.

Бэйн видел, как черноволосая чародейка вернула Мистре амулет. А через мгновение богиня Магии уже бросила вызов самому Хельму, и оба бога сошлись на Небесной Лестнице.

Камни Судьбы! Хельм требовал Камни!

Бэйн ужасался, наблюдая расправу Хельма с богиней Магии. Черный Властелин видел приблизившееся к чародейке мерцавшее облачко – последнее, что осталось от Мистры. Он слышал предупреждение богини и видел, как амулет снова вернулся к черноволосой женщине. Невероятные магические силы высвободились во время поединка Мистры с Хельмом, и Бэйн воспользовался вырвавшимся наружу волшебством, чтобы завершить начатое Блэкторном и переправить себя и слугу в Зентильскую Твердыню.

Бог рассмеялся, подумав, что никогда не воспользовался бы Лестницей в Долине Теней, если бы не предупреждение Мистры, наведшее его на эту мысль. Она приняла свою судьбу и, вероятно, не успела сообщить имена тех, кто выкрал Камни. Поэтому Бэйн лежал в своей постели, пытаясь оправиться от ноющих ран, оставленных Мистрой на его теле, и обдумывал дальнейшие планы. Наконец он погрузился в глубокий целебный сон.

* * *

Черные облака на темно-голубом, с полосами синего и золотого цветов, небе отражали мертвую, обгоревшую почву внизу. Деревья превратились в огромные колонны с увядшими каменными ветвями, извивающимися над землей, подобно змеям. Местами поверхность земли была гладкой, как стекло, местами ее покрывали расщелины, наполненные каменными обломками. Багровые реки замерзли и затвердели. Снег больше не падал.

Защитный купол, укрывавший искателей приключений вместе с их лошадьми, исчез, как только Миднайт отменила действие заклинания. Коснувшись голубой звездочки медальона, снова висевшего на ее шее, Миднайт не обнаружила ни единого признака тех сил, которые обитали в нем прежде. Теперь медальон стал всего лишь символом откровений Мистры, памятью об удивительной встрече с богиней.

Сев на коня, чародейка окинула взором простиравшуюся вокруг изуродованную местность.

– Мистра велела мне отправиться в Долину Теней для встречи с Эльминстером Мудрейшим, – сказала она. – Не жду, чтобы кто-нибудь из вас поехал вместе со мной, но если вы согласны, то мы отправляемся немедленно.

Келемвар даже уронил мешок с золотом, который пытался закинуть на своего коня.

– Что? – закричал он. – И когда же богиня успела сказать тебе об этом? Никто из нас ничего не слышал.

– Полагаю, ты понял меньше всех, Кел, но я действительно должна идти. – Миднайт повернулась к Адону: – Ты со мной?

Священнослужитель перевел взгляд с чародейки на Келемвара, потом посмотрел на Кайрика, но никто из них не проронил ни слова. Тогда Адон вскочил на коня и подъехал к Миднайт.

– Истинно тебя благословили на подвиг, – изрек он. – Благодарю за то, что просишь меня о помощи. Я непременно буду сопровождать тебя.

Закончив грузить дорожные припасы, Кайрик взялся за поводья и весело оглянулся.

– У меня не так много дел, – сказал вор. – Я, пожалуй, тоже пойду с тобой. А ты, Кел?

Келемвар стоял возле своего коня, его нижняя челюсть отвисла от удивления.

– Все вы гонитесь за призраками. И совершаете ужасную ошибку!

– Поезжай за нами, если надумаешь, – сказала Миднайт, развернулась и поскакала прочь.

Адон и Кайрик последовали за ней.

Вскоре после того как трое друзей начали свое путешествие к далекому Перевалу Гоблинов, сзади послышался стук копыт скакуна Келемвара. Наконец воин поравнялся с Миднайт. На протяжении мили или двух никто не произнес ни слова.

– Мы даже не поделили добычу, – напомнил в конце концов Келемвар.

– Да, – кивнула Миднайт, и легкая улыбка заиграла на ее лице. – Совершенно правильно, и я у тебя в долгу.

– Да, – согласился Келемвар, вспомнив о словах чародейки, сказанных в замке. – С тебя причитается.

Продвигаясь дальше по жуткой земле, остекленевшей после гибели Мистры, путешественники обнаружили, что окружающий их ландшафт становится все пустыннее. Огромные кратеры с черной дымящейся смолой преградили друзьям путь, заставляя их сворачивать в сторону и петлять, огибая воронки. Однако к ночи сквозь дымку проступили вершины гор, и, завидев Перевал Гоблинов, путники разбили лагерь.

Неподалеку от того места, где они расположились, появился торговый караван с повозками, нагруженными различным товаром. Караван хорошо охранялся, и когда Адон выпрыгнул из укрытия и попытался предупредить путников о том, что ждет их впереди, град стрел встретил священнослужителя, и ему пришлось броситься на землю.

Караван прошел и вскоре скрылся из виду. Вернувшись в лагерь, Адон нашел там разгоревшийся костер и Миднайт, готовившую что-то похожее на мясо, но с совершенно ужасным запахом. Чародейка полностью сосредоточилась на приготовлении ужина, заставив Келемвара переворачивать куски мяса, пока сама резала овощи.

Мясо не удалось, и казалось, что компания друзей останется голодной, как вдруг Кайрик вытащил маленькую сумку, которую нашел среди даров Мистры, и знаком попросил тишины. Вор запустил руку внутрь и вытащил целый каравай сдобного хлеба, вяленое мясо, кувшин с элем, головку сыра и многое другое. Хотя сумка, казалось, была пустой, продукты появлялись из нее снова и снова.

– Нам не придется больше голодать и испытывать жажду! – воскликнул Келемвар, осушая кружку эля.