Чтение 23–й страницы книги ~Еще один великолепный миф~

- Сохраняй, однако, мою личину. Если они поймут, что я демон, они
сожгут тела... нас обоих...

- Но, Ааз...

Наше время истекло. Грубые руки толкнули нас вперед и стали
натягивать через головы петли.

Я вдруг сообразил, что мне некогда думать об Аазе. Мне требовалась
вся моя концентрация для собственного спасения, если хватит времени даже
на это.

Я закрыл глаза и принялся отчаянно искать в воздухе силовую линию.
Она была там... слабая, но была. Я стал фокусироваться на ней.

Петля вокруг моей шеи затянулась, и я почувствовал, как мои ноги
покидают землю. Я ощутил, как во мне растет страх, и с трудом подавил его.

На самом деле так было даже лучше. Им следовало почувствовать вес на
веревке, когда они подняли меня. Я снова сосредоточился на силовой
линии... сфокусировался... зачерпнул энергию... изменил направление ее
потока.

Я почувствовал, как петля слегка ослабла. Помня наставления Ааза о
контроле, я удерживал энергию прямо там и попытался на пробу вдохнуть. Я
мог получать воздух! Правда, немного, но достаточно, чтобы выжить.

Что мне еще надо сделать? Ах, да, я должен подергаться. Я вспомнил,
как себя вел белкобарсук, попавший в силки.

Я слегка дрыгнул ногами и попытался на пробу содрогнуться. Общим
следствием этого было затягивание петли. Я решил попробовать другую
тактику. Я дал голове завалиться набок и высунул язык из угла рта.

Это сработало. Внезапное усиление громкости свиста толпы вознаградило
меня за усилия.

Я сохранял эту позу.

Язык быстро пересох, но я заставил мысли отвлечься от этого. Чтобы
избежать невольного сглатывания, я заставил себя думать о другом.

Бедный Ааз... При всей его грубоватой критике и утверждениях, что ему
наплевать на всех; кроме себя, последним его поступком была забота о моем
благополучии. Я пообещал себе, что когда спущусь на землю...

Что случится, когда я спущусь на землю? Что в этом городе делают с
трупами? Хоронят? Мне пришло в голову, что, возможно, лучше быть
повешенным, чем заживо погребенным.

- Закон гласит, что им положено висеть, пока не сгниют!

Голос офицера, казалось, ответил на мои мысли и вернул меня в
настоящее.

- Но висят-то они перед рестораном! - прозвучал в ответ рассерженный
голос.

- Вот что я вам скажу. Мы вернемся на закате и снимем их.

- На закате? Вы понимаете, сколько я могу потерять денег до заката?
Никто не захочет есть там, где в суп могут окунуться пальцы ног трупа. Я
уже потерял большинство из потока обедающих!

- Хмм... Мне приходит в голову, что если дневной бизнес так важен для
вас, то вам полагается быть готовым немного поделиться прибылью.

- Так вот, значит, каков способ, да? А, ладно. Вот вам за ваши труды.

Донесся звук отсчитываемых монет.

- Это не очень много. Я, знаете ли, должен поделиться со своими
ратниками.

- Вы много запрашиваете! Я и не знал, что у бандитов бывают офицеры.

Отсчитывали новые монеты под аккомпанемент смешков офицера. Мне
пришло в голову, что вместо того, чтобы изучать магию, мне следовало бы
посвятить свое время взяточничеству и вымогательству. Они, кажется,
срабатывали лучше.

- Солдаты! - скомандовал офицер. - Снимите эту падаль и выволоките ее
из города. Оставьте ее у городских пределов как предупреждение всем
прочим, кто попробует обманывать граждан Твикста.

- Ах, как вы заботливы, - в голосе владельца ресторана так и сквозил
сарказм.

- Пустяки, гражданин, - фыркнул офицер.

Я едва вспомнил, что надо перестать летать, прежде чем они перерезали
веревку. Внезапно врезавшись в землю, я прикусил язык и рискнул тихонько
его убрать в рот. Никто не заметил.

Невидимые руки схватили меня под мышки и за лодыжки, и началось
путешествие к городской черте.

Теперь, когда я знал, что меня не похоронят, мои мысли вновь занялись
моим будущим.

Во-первых, я должен что-то сделать с Фрумпелем. Я не знал еще, что
именно, но что-нибудь. Уж это-то я должен ради Ааза. Может быть, я сумею
оживить Квигли и завербовать его к себе в помощники. Ведь он
предположительно охотник на демонов. Он, вероятно, лучше подготовлен, чем
я, чтобы управиться с деволом.

Но, насколько я мог припомнить действия Квигли, это предположение
могло быть и неверным.

И еще был Иштван. Что мне делать с ним? Я не был уверен, что смогу
его одолеть даже с помощью Ааза. А без него у меня и вовсе нет шансов.

- Здесь достаточно далеко. Повесим их опять?

При этом предложении я замер. Неужели нас опять повесят?

- Зачем утруждать себя? Я еще не видел ни одного офицера, отходившего
на сотню шагов от бара. Давай просто свалим их здесь.

Послышался общий хор выражавших согласие, и в следующую минуту я
снова летел в воздухе. Я попытался расслабиться в ожидании падения, но
земля вновь вышибла из меня дыхание. Если я намерен продолжать свои усилия
овладеть мастерством полета, то мне придется больше времени посвятить
искусству аварийной посадки.

Я лежал там, не двигаясь. Я больше не слышал солдат, но не хотел
рисковать, усевшись и выдав тот факт, что я не мертвый.

- Ты собираешься лежать тут весь день, или все-таки поможешь мне
развязаться?

Глаза мои невольно раскрылись. Там сидел Ааз и усмехался мне.

Разумный поступок тут мог быть только один, и именно так я и
поступил. Я потерял сознание.

"Всякий, кто употребляет выражение "легче,

чем отнять леденец у младенца", никогда

не пробовал отнять леденец у младенца".

Р. Гуд

- Теперь нам можно двигаться? - спросил я.

- Нет еще, малыш. Подожди, пока свет не погаснет на полный день.

- Ты хочешь сказать, на полный час.

- Что бы там ни было. А теперь заткнись и продолжай следить.

Мы ждали в тупиковом переулке напротив лавки Фрумпеля. Даже хотя нас
предположительно надежно защищали новые личины, мне было нелегко вернуться
в тот же город, где меня повесили. Это чувство трудно описать тому, кто
его не испытал. И потом так же странно было находиться рядом с Аазом,
когда я уже свыкся с мыслью о его смерти. Очевидно, у извергов шейные
мускулы значительно сильнее, чем у людей. Ааз просто напряг эти мускулы, и
этого хватило, чтобы петля не смогла прекратить доступ воздуха.

Ради моего просвещения Ааз также уведомил меня, что его чешуя служила
ему лучшей броней, чем большинство доступных в этом измерении кольчуг или
пластинчатых доспехов. Я слышал однажды, что демонов можно уничтожить
только специально изготовленным оружием или путем сожжения. Кажется,
старые легенды действительно кое в чем основывались на фактах.

- Порядок, малыш, - прошептал Ааз. - Полагаю, что мы ждали достаточно
долго.

Он прокрался к выходу из переулка и повел меня по длинному кругу,
огибая лавку. И остановился вновь, только когда мы вернулись на свое
первоначальное место в переулке.

- Ну, как твое мнение, малыш?

- Не знаю. Что мы искали?

- Расскажи мне еще раз, как ты замышлял стать вором, - вздохнул Ааз.
- Слушай, малыш. Мы осматривали цель. Верно?

- Верно, - ответил я, радуясь, что могу с чем-то согласиться.

- Отлично. Сколько ты увидел входов и выходов у этой лавки?

- Только один. Тот, что здесь напротив.

- Правильно. А как мы по-твоему, теперь собираемся попасть в лавку?

- Не знаю, - честно признался я.

- Брось малыш. Если есть только один вход...

- Ты хочешь сказать, что мы просто войдем в переднюю дверь?

- А почему бы и нет? Мы видим отсюда, что дверь открыта.

- Ну, если ты так говоришь, Ааз... Я просто думал, что будет куда
труднее.

- Тпру! Никто не говорил, что это будет легко. Одно лишь то, что
дверь открыта, не означает, что дверь открыта.

- Я что-то не совсем понял, Ааз.

- Подумай, малыш. Мы ведь выступаем против девола, верно? У него есть
доступ к любой магии и разным хитрым штучкам. А теперь что ты скажешь
насчет того, чтобы закрыть глаза и снова взглянуть на дверь?

Я сделал, как было сказано. В моей голове сразу возник образ
светящейся клетки, полностью накрывавшей лавку.

- Он поставил какой-то полог, Ааз, - уведомил я своего напарника.

Мне пришло в голову, что всего несколько недель назад я отнесся бы к
подобному строению с благоговейным ужасом. Теперь же я воспринимал его как
довольно обычное явление, всего лишь еще одно препятствие, которое