Будь проклята моя слабость! Будь я проклят, что не выступил против
этого самозванца! К черту, к черту, к черту!
ми пограничными постами по обе стороны дороги. Эти посты были пусты.
Хотя король Кильдом должен был получить объявление о войне, граница в
этом месте была открыта настежь.
когда они пересекали границу,- могло бы означать?
уже приближался к границе между Келвинией и Канцией. Его отец сейчас
должен быть на границе с Колландией. Сент-Хеленс, должно быть, приме-
ряет новый черный мундир. Так или иначе, теми или иными путями все они
отправляются на войну. Это совсем не так, как это должно быть, будь
прокляты все короли и пророчества.
тусклыми глазами взял у них пропуск и переправил на тот берег Лестера
и пару лейтенантов.
нат, пока паром пересекает реку. Он раньше еще никогда не ездил на па-
ромах. Вода была глубокая и мутная, и лошади работали изо всех сил.
им полным гнилых зубов ртом.- И вы носите мундир генерала! С Германди-
ей в качестве соседа и со столицами, которые находятся так близко к
реке, что кто бы мог...- он замолчал, чувствуя, что его язык может вы-
дать его.
от реки, кто бы мог оставить здесь границу без охраны? Он знал, что
делами там управляет какая-то колдунья, но он никогда не думал, чтобы
она была глупа. Колдунья Мельба охраняла Аратекс со Скалы Фокусника,
но здесь не было высокой скалы, которая нависала бы над дорогой, веду-
щей в столицу. Зачем же тогда оставлять границу без охраны? Почему бы
не поднять уровень воды в реке и не наслать ураган, такой, какой насы-
лала Мельба?
ной, и люди, стоявшие на канцийском берегу, стали готовиться к подходу
парома. Сильные, крепкие работники, они уже держали наготове шесты.
Лес и его лейтенанты сошли на берег. Они смотрели, как паром уходит
назад, старик на нем наклонился, чтобы отталкиваться шестом от дна ши-
рокими размашистыми движениями. Никто ничего не говорил.
смахивало на пикник. Лес воображал, что на канцийском берегу их встре-
тят шеренги лучников. Но войск нигде не было, и никто не останавливал
их и не требовал, чтобы они сдавались. В некотором роде Лестер чувс-
твовал себя разочарованным. Он бы скорее предпочел с самого начала по-
пасть в плен, чем руководить сражением, в необходимость и правильность
которого он не верил. Ему следовало бы высказать тогда свою точку зре-
ния, но он почему-то не смог этого сделать.
сопротивления. Что все это могло означать?
слишком молода.
сказала она.- Мне только жаль, что сейчас тебе надо уходить.
вали это за прошедшие три дня. Казалось, она была одинокой девушкой,
которая никогда еще не чувствовала такого отношения к себе. Он мог по-
нять ее чувства, но что сказать о его собственных? Он уже давно был
достаточно взрослым для того, чтобы лучше разбираться в них!
Ты никогда не лгал мне. Но придешь ли ты еще раз?
чего не расскажу! Я только хочу быть с тобой, Хэл.
ему любовь и страсть, которых не было у Шарлен. Но как мог он оставить
Шарлен? Ей нужен был кто-то, чтобы управлять фермой.
не удержат его вдали от нее, хоть это было и неправильно. И нехорошо.
Джон. Но по доктору нельзя было сказать, что он верит в то, что сам
только что сказал.
оба лежали на полу на животе. Между ними располагалось поле для игры в
карты.
Королева, как и все карточные королевы, глупо улыбалась, словно бы они
с валетом затеяли какую-то шалость.
смеющимся джокером.
забываешь о джокере.
матривал лицо своего брата-близнеца, столь похожее на его собственное:
у обоих были одинаковые родинки на щеках: у Кильдома на правой, у
Кильдея - на левой. Это имело смысл, потому что Кильдом был правшой, а
Кильдей левшой. Их лица были по-детски красивыми. Сегодняшний день был
особенным, потому что сегодня обоим правителям исполнилось по шесть
лет.
только раз в четыре года? - Каждый день рождения он задавал один и тот
же вопрос.