тарелку, как если бы он на минутку отлучатся. Теперь она сняла крышку, и он
принялся за еду.
готовить, это сто долларов убытка. Если меня перестанут как следует
обслуживать, я обменяю всех вас на одну собаку и пристрелю ее. Что на
десерт, Мириам?
среды.
новостей и опасаясь обнаружить в ней упоминание о себе. Она не смогла найти
ни приемника, ни чего-либо, что могло маскировать стереобак. Она подумала и
не смогла припомнить, чтобы видела в доме хотя бы один аппарат такого рода.
Не было и ни единой газеты, хотя повсюду во множестве валялись книги и
журналы.
Свои часы она оставила наверху и поэтому принялась оглядываться вокруг. Ей
не удалось найти ни одних, и, порывшись в памяти, она поняла, что не видела
ни часов, ни календаря ни в одной из комната через которые проходила. Она
решила, что лучше всего лечь спать. Одна стена была сплошь заставлена
книгами. Она обнаружила катушку с киплинговскими "Такими вот историями" и
взяла ее с собой.
кофеваркой, пультом микроклимата, читальной машиной и так далее, и тому
подобное, однако будильник отсутствовал. Джил решила, что она вряд ли
проспит завтрак, забралась в постель, вставила катушку в читальную машину,
легла на спину и стала смотреть, как по потолку бегут строчки. Вскоре пульт
управления вывалился из ее ослабевших пальцев, огни погасли, она уснула.
интерес пропал, наступила реакция. Полвека назад он поклялся страшной
клятвой никогда больше не подбирать бездомных котят. И вот теперь - груди
Венеры Милосской! - ему привалило счастье подобрать сразу двоих... нет,
троих, если считать еще и Кэкстона.
никогда не отличался последовательностью. И не то чтобы два содержанта могли
причинить ему неудобство - дрожать над медяками было не в его характере. За
свою бурную жизнь он много раз разорялся, бывал и богаче, чем сейчас; он
относился и к тому, и к другому, как к причудам погоды, и не обращал особого
внимания на перемены. Но тарарам, который подымется, когда за этими ребятами
явятся сыщики, приводил его в дурное расположение духа. А тарарам будет, да
еще какой, в этом он не сомневался: наивный младенец, которого приволокла
Джил, наследил за собой, словно трехногая корова!
вопросы, предъявлять требования... и ему придется принимать какие-то
решения, совершать какие-то действия. Он же был убежден, что любые действия
суетны сами по себе, поэтому-то ближайшие перспективы делали его крайне
раздражительным.
большинство людей - кандидаты на превентивный арест. Он желал лишь одного:
чтобы его оставили в покое... все, за исключением тех немногих, кого он
выбрал товарищами своих развлечений. Он был уверен, что, предоставленный
самому себе, сумеет в конце концов достигнуть нирваны... погрузиться в
собственный пупок и исчезнуть из виду, словно индийский факир. Ну неужели
нельзя оставить человека в покое?
Зажегся свет.
зловредным паразитом.
когда он должен перестать быть благоразумным... время расправить плечи и
заявить о себе... зажечь огонь во имя свободы... поразить зло.
воды и скажи, чтобы стер пыль с этого маленького трепача и сделал его
работоспособным. Я нуждаюсь в новостях.
будет в порядке, пусть подыскивает себе другое место. А теперь - брысь! Нам
предстоит горячая ночка.
должна померить тебе температуру.
интервью с подставным Человеком с Марса. Комментарий включал в себя слухи о
перелете Смита в Анды. Джубал сложил два и два и после этого до утра звонил
разным людям. На рассвете Доркас принесла ему завтрак - шесть сырых яиц,
вылитых в бренди. Он глотал эту смесь и размышлял о том, что одно из
преимуществ долгой жизни то, что человек знаком со всеми мало-мальски
известными персонами... и может в случае надобности позвонить кому угодно.
пока сильные мира сего сами не вынудят его к этому. Он понимал, что
правительство может снова запрятать Смита под замок на основании того, что
тот неправомочен. Его собственное мнение заключалось в том, что Смит
слабоумен по обычным стандартам и является психопатом с точки зрения
медицины, что он жертва уникального, феноменального психоза, порожденного
двойственностью ситуации: с одной стороны, воспитанием негуманоидной расой,
а с другой - помещением в чуждое для него общество.
человеческое животное сумело основательно и довольно успешно приспособиться
к негуманоидному обществу... правда, будучи неразумным младенцем. Сможет ли
оно взрослым, со сложившимися привычками и устоявшимся мышлением,
приспособиться еще раз так же успешно? Ведь для взрослого это во много раз
труднее. Доктор Харшоу намеревался узнать это: впервые за несколько десятков
лет у него проснулся настоящий интерес к медицинской проблеме.
наперекор сильным мира сего. Анархичность - это прирожденное качество
каждого американца - была доминирующей чертой его характера. Предстоящая
схватка с правительством планеты придала его жизни неизведанную доселе
остроту.
Глава 11.
вращались, как и миллиарды лет назад, планеты, подчиняясь закону небесной
механики, упорядочивающему пространство. Четыре из них были достаточно
велики, чтобы их можно было заметить со стороны, остальные были так,
огрызками, то одевающимися в феерические одежды больших, то пропадающими в
черноте пространства. Все они, как это обычно бывает, были заражены той
странно извращенной энтропией, что зовется жизнью; на третьей и четвертой
температура колебалась около точки замерзания окиси водорода; вследствие
этого, на обеих развилась жизнь, достаточно сложная, чтобы допустить
контакт.
занимал контакт с Землей. Нимфы радостно носились по его поверхности,
учились жить, и восемь из десяти погибали во время учебного процесса.
Взрослые марсиане, разительно отличающиеся формами тела от нимф, толпились в
сказочно прекрасных городах и были так же спокойны, как нимфы непоседливы...
хотя их мозг жил богатой и насыщенной жизнью.
слова - они присматривали за планетой... рощам надо было говорить, когда и
где вырастить нимф, прошедших "ученичество", надо было собирать их в рощах,
лелеять, оплодотворять; появившиеся в результате этого яйца надо было тоже
лелеять, внимательно за ними присматривать, обеспечивать все условия для
нормального их развития, а выполнивших свое предназначение нимф надо было
уговаривать бросить свои ребячьи выходки и превратиться во взрослых. Все
делалось в свое время, но это было для марсиан не большим "трудом", чем
дважды в день прогуливать свою собаку для человека, управляющего в перерывах
между этими прогулками корпорацией общепланетного масштаба... хотя для
существ с Арктура-3 эти прогулки могли бы показаться, единственной формой
работы магната (раба этого пса).
самосознанием, однако развивались они в совершенно разных направлениях. Все
человеческие поступки, все человеческие мотивы, все человеческие надежды и
страхи управлялись неудобным, но странно прекрасным способом
репродуцирования и постоянно носили на себе его отпечаток. На Марсе было то
же самое, но наизнанку. В основе марсианского способа лежала, как и во всей
этой Галактике, двуполость, но у марсиан она имела такое отличие от земной,
что понятие "пол" существовало лишь для земного биолога и начисто
отсутствовало для психиатра. Марсианские нимфы были женщинами, а взрослые -