Чтение 23–й страницы книги ~Лангольеры~

придвинулась к ней поближе, а дон Гаффни - с другой стороны. - Там... я
чувствую свет. Мне говорили - это значит, что я смогу снова видеть. Я
всегда ощущаю, где свет. Словно тепло в голове делается.

- Дайна, так что... - опять начал Брайан.

На сей раз его прервал Ник. Он взял его за локоть. На лбу Ника
появились морщины, лицо словно осунулось.

- Помолчим, друг...

- Свет вот тут...

Она медленно отошла от них все так же держа ладошки раковинами, а
локти выставив вперед, чтобы не натолкнуться на какой-нибудь предмет на
пути. Подойдя к окну на расстояние пары футов, она протянула пальцы и
коснулась стекла. На фоне бледного неба ее ладони напоминали морских
звезд. Послышалось ее грустное бормотание.

- И стекло не то, совсем не то...

- Дайна... - обратилась к ней Лорел.

- Ш-ш-ш-ш, - ответила она, не поворачивая головы. Маленькая девочка,
ожидающая когда папа придет с работы. - Я что-то слышу.

Эти слова, произнесенные шепотом, вселили в Альберта Косснера
безумный страх. Кто-то сдавил его предплечья. Не сразу сообразил, что сам
ухватился за них руками.

Брайан тоже прислушался, слыша собственное дыхание и дыхание
других... но более ничего.

"Это игра ее воображения", - подумал он. - "Только и всего".

Тем не менее было любопытно.

- Что? - спросила Лорел встревоженно. - Что ты слышишь, Дайна!

- Я не знаю, - ответила та, не поворачивая головы. - Очень слабо. Мне
показалось, что я это услышала, еще когда мы спускались с самолета. Тогда
я подумала, что мне кажется. Сейчас лучше слышно. Даже сквозь стекло. Это
похоже... ну, когда жуешь воздушный рис или когда его ешь с молоком.

Брайан обернулся к Нику и тихо спросил:

- Ты что-нибудь слышишь?

- Абсолютно ничего, - так же тихо ответил Ник. - Но она слепая. У нее
слух вдвое лучше нашего.

- А мне кажется, просто истерия, - сказал Брайан. Теперь он шептал в
самое ухо Ника.

Дайна отвернулась от окна.

- Ты что-нибудь слышишь? Абсолютно ничего, неожиданно скопировала
она. - Но она слепая. У нее слух вдвое лучше нашего. - Дайна сделала паузу
и вдруг добавила: - А мне кажется, просто истерия.

- Дайна, что ты такое говоришь? - испуганно спросила Лорел. Она не
слышала обмена репликами между Брайаном и Ником, хотя стояла куда ближе к
ним, чем Дайна.

- А ты их спроси! - ответила Дайна дрожащим голосом. - Я не
истеричка! Я слепая, но не сумасшедшая!

- Прости, - потрясенно сказал Брайан. - Прости, Дайна. - Обернувшись
к Лорел, пояснил: - Мы переговаривались с Ником, а она услышала,
представляете? Оттуда, от окна услышала.

- Ну и слух у тебя, миленькая, - сказала Бетани.

- Я слышу то, что слышу, - ответила Дайна. - И я слышу что-то там
снаружи. Вон оттуда. - Она указала рукой к востоку за окном. Ее невидящие
глаза окинули всех. - И это плохо. Страшный звук, очень страшный.

- Если вы, маленькая мисс, могли бы распознать, что это такое, нам бы
это, видимо, помогло, - неуверенно сказал Дон Гаффни.

- Не могу, - ответила Дайна. - Только знаю, что он приблизился. - Она
снова надела черные очки. - Нам нужно отсюда улететь. И чем скорее, тем
лучше. Потому что к нам сюда что-то приближается. Что-то очень плохое,
издающее такие звуки.

- Дайна, - обратился к ней Брайан. - Самолет, на котором мы
прилетели, почти не имеет горючего.

- Тогда надо скорее его туда налить! - неожиданно пронзительно
закричала девочка. - Оно приближается, неужели вы не понимаете?! Если мы
не улетим к тому времени, как оно появится здесь, мы все погибнем! Мы
умрем!

Ее голос сорвался, и она начала всхлипывать. Она не была Сивиллой или
медиумом - всего лишь маленькая девочка, вынужденная переживать свой страх
в почти полном мраке. Шатаясь, направилась к ним, всякая уверенность
покинула ее. Лорел подхватила ее прежде, чем Дайна успела наткнуться на
веревочное ограждение возле проверочного пункта, и крепко обняла.
Попыталась успокоить девочку, но ее последние слова, как эхо, отдавались в
перепуганном сознании Лорел: "Если мы не улетим к тому времени, как оно
появится здесь, мы погибнем".

"Мы все умрем".

Крэг Туми слышал, как эта сопля что-то там вопила, но ему было
наплевать. Он нашел то, что искал, в третьем шкафу по порядку. Наклейка с
выпуклыми буквами на шкафу гласила: "МАРКИ". Обед мистера Марки - большой
сэндвич - выглядывал из коричневого пакета на верхней полке. Уличные туфли
мистера Марки стояли внизу. А посередине на крючке висела белая куртка на
ремне и кобура, из которой выглядывала рукоятка служебного револьвера
мистера Марки.

Крэг расстегнул кобуру и извлек оружие. Он не был глуп и, слегка
повозившись, открыл барабан. Все шесть отделений были заряжены. Вернув
барабан на место, он удовлетворенно кивнул, когда тот щелкнул, осмотрел
ударник и рукоятку в поисках предохранителя. Однако, не обнаружил его.
Затем осторожно нажал на спусковой крючок. Когда ударник и барабан едва
заметно сдвинулись с места, Крэг снова удовлетворенно кивнул.

Он отвернулся от шкафа, и вдруг его охватило чувство полного
одиночества. Как одинока была вся его взрослая жизнь! Револьвер показался
тяжелым, и он опустил руку. Стоял, ссутулившись, - в одной руке
атташе-кейс, в другой - револьвер, на лице - выражение глубоко несчастного
человека. Вспомнилось то, о чем он много лет не вспоминал.
Двенадцатилетний Крэг Туми лежал в постели, содрогаясь от беззвучных
рыданий. В другой комнате громко играла стереосистема. Пела Меррили Раш, а
мать подпевала пьяным голосом, фальшивя: "Назови меня ангелочком... с
утра, бэ-э-эй-бии... коснись моей щечки, прежде чем уйдешь, бэй-бии..."

Он лежал и плакал беззвучно. И думал: "Почему ты не можешь меня
полюбить и оставить в покое, мама? Ну, просто полюби и оставь в покое".

- Я никому не хочу наносить вреда, - забормотал Крэг Туми сквозь
слезы. - Не хочу. Но это... это просто нестерпимо....

Напротив него у стены находились телевизионные мониторы, все
отключенные. В какой-то момент, когда он осматривал их, истина того, что
произошло и что продолжало происходить, вспыхнула в его сознании. В
какой-то момент она прорвала сложную систему невротических заслонов и
пробралась в бомбоубежище, где проходила его жизнь.

"Все исчезли, Крэгги-вегги. Весь мир улетучился, кроме тебя и тех
людей с самолета".

- Не-е-ет, - простонал он и упал в ближайшее кресло возле стола
посреди комнаты. - Нет же, все не так. Просто невозможно. Не приемлю
подобную идею. Полностью.

"Лангольеры здесь уже побывали и скоро вернутся", - произнес голос
отца. Он, как всегда, заглушил голос матери. - "Тебе лучше убраться, когда
они прибудут... иначе - сам знаешь, что случится".

Это он знал. Они его сожрут. Лангольеры сожрут его живьем.

- Но я никого не хочу убивать, - повторил он бесстрастным голосом. На
столе лежал лист записи дежурства. Крэг опустил атташе-кейс, положил на
стол револьвер, взял лист, посмотрел на него невидящим взглядом и начал
Отрывать от него узкие тонкие полоски с левого края.

РРРиииПП...

Вскоре он был зачарован полосками бумаги, падавшими на стол, -
возможно, самыми тонкими, какие когда-либо он сумел оторвать! Но и в это
время голос отца еще не покинул его:

"Иначе - сам знаешь, что случится".

Картонные спички. - Случай с бутербродом

с салями. - Еще один пример метода дедукции. -

Аризонский еврей играет на скрипке. -

Единственный звук в городе.

Гробовая тишина, последовавшая за предостережением Дайны, была,
наконец, нарушена Робертом Дженкинсом.

- Насколько я понимаю, у нас возникли проблемы, - сказал он голосом
лектора в большой аудитории. - Если Дайна обладает столь тонким слухом,
тем более после весьма впечатляющей демонстрации ее способностей,
свидетелями которой мы только что были, я склонен полагать, что она
действительно что-то услышала. Было бы желательно узнать: что же это
такое? К сожалению, мы не знаем. Это - одна проблема. Отсутствие горючего
в аэроплане - другая проблема.

- Там 727-й стоит поблизости, - заметил Ник. - Совершенно готов к
взлету. Ты такие можешь водить, Брайан?

- Могу.

Ник протянул обе руки к Бобу и пожал плечами, словно говоря: ну вот,
один узелок развязали.

- Теперь, предположим, что мы поднимемся, давайте зададим себе
вопрос: а куда мы полетим? - продолжал Дженкинс. - Вот вам третья
проблема.