нерешительности остановился перед баром. Много лет он практически не брал
в рот спиртного - для него напряженная работа и алкоголь взаимно исключали
друг друга. Но ведь эта стадия его жизни теперь позади, он обрел уже почти
все, к чему стремился, так почему бы не позволить себе небольшую
передышку? Он посмотрел на виски ("Джонни Уолкер", черная этикетка) и
удовлетворенно кивнул. За девять лет они с Джоном значительно
дивергировали, однако его альтер эго не утратил умения разбираться в
крепких напитках. Он налил почти полную стопку, опустился в самое глубокое
кресло и отхлебнул раз, другой. Достопамятный аромат, теплота эссенции
солнечного света разлились по его организму, даря еще большее
умиротворение. Он налил еще стопку...
несколько мгновений, прежде чем обстановка помогла ему сориентироваться,
но тревога не улеглась. Старинные часы показывали четверть третьего, а
Кэт, видимо, домой не вернулась. Он поднялся на ноги, поеживаясь после
долгого сна, и тут услышал негромкий стук гаражной двери. Значит Кэт
все-таки вернулась! И разбудил его, конечно, шум мощного мотора ее машины.
темноты. Пояс твидового костюма был развязан, распахнутый жакет позволяет
заметить горизонтальное натяжение оранжевого свитера. Никогда еще Кэт не
была так похожа на Кэт.
отмалчивался.
запер дверь в гараж (муж обезопасил на ночь свою маленькую крепость) и
перехватил темный взгляд Кэт, наделившей это простое действие особым
смыслом. Он с нарочитой небрежностью уронил ключ на стол, но так, чтобы он
угнездился в пальцах ее перчатки. "Какое начало! - подумал он. - Слияние
символов".
Навсегда?
должен был до конца разобраться со своими эмоциями. Возможно, твое
отсутствие сегодня он истолковал, как полную утрату интереса к нему. -
Бретон вздохнул подчеркнуто грустно. - Думаю, ты представляешь, что я
чувствую.
поленья. Бретон последовал за ней, но остался возле двери, стараясь верно
разобраться в ее реакции. Поспешность на этой стадии могла дать толчок
антагонизму, который он обнаружил в ней днем. У Кэт была чувствительная
совесть.
удивлением заметил, что должен оправдываться. - Набил два чемодана.
несчастен. Уже несколько лет он воспринимал свои деловую карьеру и брак
как ловушку. А теперь он вырвался из нее. Без надрыва, не ощущая себя
виноватым, покончил с положением, которое становилось для него
невыносимым, причем это не потребовало от него даже расходов на развод.
ради денег Кэт! Все, что я имел, потратил до последнего цента, лишь бы
найти тебя, Кэт.
необъявленной войне, и Кэт победила благодаря превосходству в стратегии.
комнате и вынужден был признать опасную истину: девять лет разлуки и
самостоятельного существования во Времени Б не прошли для Кэт даром,
превратили ее в совсем другую личность, чем та юная женщина, которую он
потерял и ради которой победил само Время.
немедленному осознанию, что это утро субботы. Он лежал в полудреме и
раздумывают над возможной подоплекой такого, словно бы априорного
определения наступившего дня.
включают день, неделю, месяц и год, причем неделя принципиально отличается
от остальных трех. Те отражают повторяющиеся астрономические явления,
однако неделя - чисто человеческая мерка - промежуток между базарными
днями. Чуткое животное, пробуждаясь ото сна, вполне может осознавать
положение солнца, фазу луны или время года. Но осознавать субботу? Разве
что какие-то часы в его подсознании ведут счет неделям, либо оно уловило
отличие от доносящихся в полуоткрытое окно звуков уличного движения...
было спросил себя, как провел ночь Джон Бретон, и сразу же прогнал эту
мысль. Вчера Кэт вынудила его играть роль доброго, разумного друга семьи,
но он сделал ошибку, не закрепив немедленно свои новые "брачные права". Он
предоставил Кэт слишком много времени думать самостоятельно и приходить к
собственным заключениям. В такой ситуации слова вроде "союз" или
"сожительство" обретают особое значение: ведь едва будет достигнуто
сексуальное единство, совесть Кэт - в данный момент ничем не связанная -
вынуждена будет оправдывать новый порядок вещей. Кэт уже не сможет думать
и рассуждать определенным образом, и Бретон хотел, чтобы это произошло как
можно скорее.
Значит, Кэт уже встала и занялась хозяйством. Он поспешно умылся, побрился
и оделся. По лестнице он сбежал бегом. Пылесос уже умолк, но в кухне
слышался шум. Помедлив, чтобы окончательно выработать тактику, он толчком
распахнул дверь и вошел.
волосами. - Доброе утро, мистер Бретон.
Они пили кофе. Лет, примерно, шестьдесят, ярко накрашенные губы, трещинка
в левом стекле очков.
- А увидев, какой тут беспорядок, сразу засучила рукава. И я выслушала
нотацию за то, что плохо о тебе забочусь.
он неуклюже пробрался вокруг стола к свободному стулу. Он ответил ей
жалкой улыбкой.
будто Бретона в кухне не было. - Мистер Бретон очень осунулся. Значит, и
говорить больше не о чем. Хватит мне прохлаждаться.
стряпня.
прекрасно знаешь, что я люблю, как ты готовишь. Не думаю, что нам следует
лишать миссис Фриц отдыха.
немыслимо белые вставные челюсти. - А чем мне еще заняться?
молча ел, дивясь тому, как одно-два слова Кэт, вставленные в нужный
момент, подталкивали старушку разматывать все более и более длинные
словесные клубки. Так и не решив, нарочно ли Кэт это проделывает, он
терпел, пока мог, а потом ушел в гостиную и притворился, что читает
журнал.
миссис Фриц начала таскать его по всему дому - злобствующему Бретону