Чтение 23–й страницы книги ~Магистраль вечности~

оказалась ниже Инид, и все пялились на нее, все орали, махали руками, все
пришли в неистовое возбуждение.

Немного напуганная, она дотянулась до ближайшего из прутьев
конструкции и вцепилась в него. Подвернувшийся ей под руку прут был
бледно-лиловым и соединялся с двумя другими - лимонно-желтым и ярким,
словно горящим изнутри, света спелой сливы. Прут ощущался как нечто
прочное. А на чем же она стоит? Посмотрев себе под ноги, Инид поняла, что
опирается на такой же прут, но красного света, и этот нижний прут так же
вещественен, как желтый, за который она ухватилась. И вокруг куда ни
взгляни были прутья, прутья и прутья - конструкция окружала ее со всех
сторон. Сквозь решетку из прутьев были видны горы и долины - Инид впервые
увидала гребень со змеевидной процессией как малую часть оставшегося внизу
ландшафта.

Конструкция плавно накренилась, и Инид распростерлась над этим
ландшафтом вниз лицом. Она задохнулась, сердце охватила жуть, но
отступила, лишь только Инид сообразила, что в новом положении ей так же
удобно, как и в прежнем. Должно быть, чувство ориентации было теперь
замкнуто на самую эту конструкцию, а не на землю, оставшуюся внизу.
Вспомнив про времялет, Инид быстро обвела взглядом ближние склоны,
попыталась его обнаружить, но тщетно.

Тем временем конструкция вернулась в исходное положение, и по всему
ее объему стали появляться отростки и завитушки - хаотично, без какой-то
различимой схемы. Конепес решил наконец подобраться поближе к Инид,
переползая по прутьям, как неуклюжий паук. Когда ему удалось поравняться с
ней, он вытаращил на нее все свои глаза и осведомился:

- Как тебе данное произведение? Прекрасно, не правда ли?

Она поперхнулась.

- Это та самая штука, какую ты хотел сотворить?

- Конечно и разумеется. Я полагал, ты сама уже догадалась.

- Но что это такое? Пожалуйста, растолкуй мне: что это такое?

- Сие есть невод, - ответил Конепес. - Невод, незаменимый при ловле
мироздания.

Инид вновь вгляделась в конструкцию, которую пришелец окрестил
неводом. Но как она ни напрягалась, как ни морщила лоб, эта штуковина была
все-таки слишком хлипкой и не имела определенной формы.

- Слушай, - не стерпела она, - как же ловить мироздание столь легкой
сетью?

- Для данного невода время не имеет значения, - продолжал Конепес. -
Ни время, ни пространство. Невод не зависим от времени и от пространства,
не считая тех моментов, когда использует их.

- Но откуда ты все это знаешь? - осведомилась Инид. Пришелец никак не
выглядел существом, напичканным знаниями. - Ты учился где-нибудь? Конечно,
не у нас на Земле, и все же...

- Знания мои от сказителей племени, - отвечал Конепес. - Рассказы,
передаваемые из поколения в поколение, древние-предревние легенды...

- Нельзя же, затевая такое, опираться исключительно на легенды! Нужны
твердые знания, теоретические посылки, достоверные научные факты...

- Я добился цели, не правда ли? Я подсказал тебе, где держать палец,
или не подсказал?

Инид согласилась, вынужденно и вяло:

- Верно, подсказал...

А конструкция преображалась прямо у нее на глазах, теряя хлипкость,
набирая мощь и обретая форму, хотя нельзя сказать, что эта форма и эта
мощь производили сильное впечатление. Рассыпанные там и сям выросты
изменились, превращаясь из поблескивающих завитушек в объекты, явно
имеющие прямое отношение к этому худосочному - нет, уже не слишком
худосочному - сооружению. Конепес назвал сооружение неводом, но Инид хоть
режь не могла понять почему. Это даже раздражало - конструкция напоминала
что угодно, только не невод. Впрочем, попытка припомнить что-нибудь, что
имело бы хоть отдаленное сходство с этой штуковиной, тоже не привела ни к
чему.

- Мы выступим седоками, - объявил Конепес, - полетим от планеты к
планете, не затрачивая времени и не затрагивая пространства.

- Но эта штука не может выйти в космос! - всполошилась Инид. - Тут мы
никак не защищены и умрем от холода или от отсутствия воздуха. И даже если
она долетит, мы очутимся на неизвестной планете, в атмосфере, способной
задушить нас или изжарить заживо...

- Мы решим заранее, куда именно полетим. Никаких неизвестных. Мы
последуем согласно точным картам.

- Откуда могут взяться такие карты?

- Они есть издавна и издалека.

- Ты их видел? А может, они у тебя в кармане?

- Нет необходимости физически обладать ими или всматриваться в них
глазами. Они есть часть моего сознания, генетическая составляющая,
переданная мне предками.

- Ты говоришь о наследственной памяти?

- Именно и конечно. Я полагал, ты сумеешь догадаться. Память предков,
разум и знания предков, включая знание, как соорудить невод и что для него
требуется.

- И ты утверждаешь, что этот твой невод способен творить чудеса?

- Всех доступных чудес даже я не в силах исчислить. Он без труда
преодолевает время, а равно...

- Время, - перебила Инид. - К этому я и веду. Я потеряла друга во
времени. Правда, я знаю временные координаты, но не знаю пространственных.

- Ничего особенного, - заверил Конепес. - Задача совершенно простая.

- Но я же говорю тебе, что не знаю...

- Ты полагаешь - не знаешь. Однако вероятно, что знаешь. Все, что
тебе надлежит, - переговорить с неводом. Дозволь ему заглянуть в тебя. Он
способен преодолеть забывчивость.

- Как же я обращусь к нему?

- Ты с ним говорить не можешь. Зато он может говорить с тобой.

- Как я дам ему знать, что хочу, чтоб он поговорил со мной? Откуда
мне знать, что я вообще способна общаться с твоим неводом?

- Ты думала на меня, хотя уверяла, что не способна, и ты думала на
узел на перекрестье...

- Теперь, когда все позади, когда ты получил свой драгоценный невод,
может, ты хоть скажешь, что я в сущности сделала? Там же не было никакого
узла, да и пальца не было...

- Дорогая моя, - сказал Конепес, - у меня нет средств объяснить тебе.
Не то чтоб я не хотел однако слов нет. Ты пустила в ход способность, о
коей не догадывалась и в наличии коей я сам не был уверен ничуть. Даже
когда уговаривал тебя положить палец, не был уверен полностью, что
получится. Мог лишь надеяться, но не более.

- Ну ладно, давай кончать тарабарщину. Толкового ответа от тебя все
равно не дождешься. Мне очень хочется вернуться к другу, о котором я
говорила, а ты ответил, что надо потолковать с этим дурацким неводом.
Пожалуйста, подскажи в таком случае, с чего начать.

- Обязательно и непременно. Подскажу в надлежащий срок. Сначала,
однако, есть миссия, какую следует исполнить, а уж когда миссия будет
завершена... Вытянув руку, он ухватился за одну из завитушек, рассыпанных
по всему неводу, и приказал: - Пригни голову и держись крепче...

И ничего не произошло. Инид подняла голову и открыла глаза. Планета
была розово-пурпурной, а небо золотисто-беленым.

- Вот видишь! - торжествующе воскликнул Конепес. - Мы прибыли и
никаким неприятностям не подверглись.

Инид сделала осторожный вдох - сперва совсем легкий, пробный, потом
другой, поглубже. Воздух казался нормальным - она не поперхнулась, не было
ни удушья, ни дурного запаха.

- Что с тобой? - осведомился Конепес. - Тебе нездоровится?

- Ничего подобного, - ответила Инид, - просто небо не бывает такого
света. Откуда на небе возьмется сочная зелень? Земля окрашена неприятно,
но, наверное, она все-таки может быть розовой и даже багровой, а вот
зеленого неба, извини, не бывает...

Но, нравится или нет, небо действительно было зеленым. И она сама
была живехонька. И даже, не исключается, все вообще было в порядке, хоть
судить об этом с уверенностью она не могла, потому что до сих пор так ни в
чем и не разобралась.

Конепес стал спускаться по прутьям вниз. Нижний угол невода висел над
самой почвой.

- Я не задержусь, - пообещал пришелец. - Вернусь без промедления. Жди
меня прямо здесь и не отдаляйся, пребывай вблизи...

Земля по-прежнему оставалась розово-пурпурной - розовая трава,
деревья с фиолетовым отливом. И, невзирая на сочную окраску, земля
казалась скучной, плоской до монотонности - самый неинтересный кусок суши,
какой только доводилось видеть. Земля стелилась как полотно во всех
направлениях до туманного горизонта, где присущие планете света - розовый,
зеленый, золотистый и фиолетово-багровый - смешивались в муторный
коктейль. Монотонность нарушали лишь отдельные деревья да изредка
небольшие курганчики. И ничто нигде не шевелилось - ни парящей птицы, ни
порхающей бабочки, пустота и уныние в самом прямом смысле.

- Что это за планета? - спросила Инид.

- Единственное ее обозначение, - ответил Конепес, - есть символ на
карте. Как произнести этот символ, при всем желании не имею понятия.
Возможно, для произнесения вслух символ вовсе и не предназначен.

- Как же мы попали сюда так быстро и без каких бы то ни было...

- Нас сюда транслировало, - объявил Конепес и, достигнув почвы, без
колебаний молча двинулся прочь от Инид. Он шел размашисто и вприпрыжку, а
рядом прыгала и скакала исполинская тень, размытая по краям: блеклое
красное солнце тонуло в мареве зеленого неба и давало слишком мало света
даже для образования приличной тени.