Чтение 23–й страницы книги ~Принцип оборотня~

- Еще один! - заорала Закусочная. - Им положено издали оповещать нас,
а не сваливаться как снег на голову. И тебе, паршивому прохиндею,
полагается быть на улице, слушать и караулить их появление. За это я тебя
и кормлю.

- Еще слишком рано, - сказал Брауни. - Следующий должен пройти только
поздно вечером. Им положено рассредоточиваться по разным дорогам, чтобы не
перегружать какую-то одну.

Снова прозвучала сирена - на этот раз громче и ближе. Одинокий
жалобный звук прокатился по холмам.

- Что это? - спросил Блейк.

- Крейсер, - ответил ему Брауни. - Один из этих больших морских
сухогрузов. Он вез свой груз от самой Европы, а может, из Африки, а около
часа назад вышел на берег и едет по дороге.

- Ты хочешь сказать, что он не останавливается, добравшись до берега?

- А почему он должен останавливаться? - удивился Брауни. - Он
передвигается по тому же принципу, что и сухопутные машины - на подушке из
воздуха. Он может идти и по воде, и посуху. Подходит к берегу и, не
задерживаясь, прет себе по дороге.

Послышался скрежет и грохот металла о металл. Блейк увидел, как с
внешней стороны окон скользят большие стальные ставни. От стены отделились
скобы на шарнирах и потянулись к двери, чтобы затворить ее поплотнее. Вой
сирены уже наполнил помещение, а вдалеке что-то жутко завыло, как будто
мощный ураган несся над землей.

- Все задраено! - заорала Закусочная, перекрывая шум. - Ложитесь-ка
лучше на пол, ребята. Судя по звуку, махина здоровая!

Здание тряслось, зал едва не лопался от наполнившего его
оглушительного шума, похожего на рев водопада. Брауни забился под табурет
и держался изо всех сил, обхватив обеими ручонками металлическую стойку
сиденья. Он разевал рот и, видимо, что-то кричал Блейку, но голосок его
тонул в катившемся по дороге вое.

Блейк соскочил с табурета и распластался на полу. Он попытался
вцепиться в половицы пальцами, но они были сделаны из твердого гладкого
пластика, и он никак не мог за них ухватиться. Казалось, закусочная ходит
ходуном; рев крейсера был почти невыносим. Блейк вдруг увидел, что
скользит по полу.

А потом рев стал тоньше и замер вдали, вновь превратившись в слабый и
протяжный жалобный вой.

Блейк поднялся с пола.

На прилавке, там, где стояла чашка, теперь была кофейная лужица, а
сама чашка бесследно исчезла. Тарелка, на которой лежали оладьи и ветчина,
осколками разлетелась по полу. Пухлые оладьи валялись на табурете, а те,
что предназначались Брауни, все еще были на сковороде, но дымились и
обуглились по краям.

- Я сделаю новые, - сказала Закусочная. Рука взяла лопаточку,
сбросила подгоревшие оладьи со сковородки и швырнула в мусорный бак,
стоявший под плитой. Блейк заглянул за прилавок и увидел, что весь пол там
усеян осколками посуды.

- Вы только посмотрите! - скрипуче закричала Закусочная. - Должен
быть специальный закон. Я поставлю в известность хозяина, а он подаст
жалобу на эту компанию и добьется возмещения. Он всегда добивался. И вы,
ребята, тоже можете вчинить иск. Пришейте им нервное потрясение или
что-нибудь в этом роде. Если хотите, у меня есть бланки исковых заявлений.

Блейк покачал головой.

- А как же водители? - спросил он. - Что делать, если встретишь такую
штуку на дороге?

- А вы видели бункеры вдоль обочин? Футов десять в высоту, с
подъездными дорожками?

- Видел, - ответил Блейк.

- Как только крейсер уходит с воды и начинает путь по суше, он должен
включать сирену. И она ревет все время, пока он движется. Услышишь сирену
- отправляйся к ближайшему бункеру и прячься за ним.

Патрубок медленно двигался вдоль канавки, выпуская тесто.

- А как это получается, мистер, что вы не знаете о крейсерах и
бункерах? - спросила Закусочная. - Может, вы из глухомани какой лесной?

- Не твоего ума дело, - ответил за Блейка Брауни. - Знай себе стряпай
наш завтрак.

- Я вас немного провожу, - сказал Брауни, когда они вышли из
закусочной.

Утреннее солнце вставало над горизонтом у них за спиной, а впереди по
дороге плясали их длинные тени. Дорожное покрытие, как заметил Блейк, было
выбито и размыто.

- За дорогами не следят так, как следили на моей памяти, - сказал он.

- Нет нужды, - ответил Брауни. - Колес больше нет. Зачем ровная
поверхность, если нет сцепления? Все машины ходят на воздушных подушках.
Дороги нужны только как путеводные нити, да еще чтобы держать транспорт
подальше от людей. Теперь, когда прокладывают новую дорогу, просто ставят
два ряда столбиков, чтобы водители видели, где шоссе.

Они неспешно брели вперед. Из болотистой низинки слева, сверкая
воронеными крыльями, взмыла стайка черных дроздов.

- Собираются в стаи, - сказал Брауни. - Скоро им улетать. Нахальные
птицы - эти черные дрозды. Не то что жаворонки или малиновки.

- Ты их знаешь?

- Мы же вместе живем, - отвечал Брауни. - И со временем начинаем их
понимать. Некоторых - так хорошо, что почти можем разговаривать с ними.
Правда, не с птицами: птицы и рыбы глупые. А вот еноты, лисы, выхухоли и
норки - народ что надо.

- Как я понимаю, вы живете в лесах?

- В лесах и полях. Мы сживаемся с природой. Мы принимаем мир таким,
какой он есть, приспосабливаемся к обстоятельствам. Мы - кровные братья
всякой жизни. Ни с кем не ссоримся.

Блейк попытался вспомнить, что ему говорил Даниэльс. Странный
маленький народец, полюбивший Землю не из-за господствующей на ней формы
жизни, а из-за прелестей самой планеты. Возможно, потому, подумал Блейк,
что в ее менее развитых обитателях, в немногочисленных диких зверях,
населявших поля и леса, нашли они ту немудреную дружбу, которую так
любили. Они настояли на том, что будут жить своей жизнью, пойдут
независимым путем, и при всем при том стали бродягами и побирушками,
пристающими ко всякому, кто согласен удовлетворять их нехитрые надобности.

- Несколько дней назад я повстречал еще одного вашего, - сказал он. -
Ты извини, я точно не знаю. Может...

- О нет, - ответил Брауни. - Это был другой. Тот, который вас
отыскал.

- Отыскал меня?

- Ну да. Был караульным и отыскал. Он сказал, что вы не один и в
беде. И передал всем нам, чтобы любой, кто вас встретит, приглядывал за
вами.

- Похоже, ты отлично с этим справился. Нашел ты меня довольно быстро.

- Когда мы ставим перед собой какую-то цель, - гордо сказал Брауни, -
мы можем действовать очень четко.

- А я? При чем тут я?

- Точно не знаю, - сказал Брауни. - Мы должны присматривать за вами.
Знайте, что мы начеку и вы можете рассчитывать на нас.

- Спасибо, - сказал Блейк. - Большое спасибо.

Только этого и не хватало, подумал он. Только слежки этих маленьких
одержимых созданий ему и не хватало.

Какое-то время они шли молча, потом Блейк спросил:

- Тот, который нашел меня, велел тебе наблюдать за мной...

- Не только мне.

- Знаю. Он велел вам всем. Не согласишься ли ты объяснить, как он
сообщил об этом остальным? Хотя это, наверное, глупый вопрос: есть же
почта и телефон.

Брауни издал какое-то кудахтанье, выражающее безмерное презрение.

- Мы бы и под страхом смерти не стали пользоваться такими
приспособлениями, - сказал он. - Это противоречит нашим принципам, да и
нужды никакой нет: мы просто посылаем сообщение, и все.

- Ты хочешь сказать, что вы телепаты?

- По правде говоря, не знаю. Мы не умеем передавать слова, если вы
это имеете в виду. Но мы обладаем единством. Это трудновато объяснить...

- Могу себе представить, - сказал Блейк. - Нечто вроде туземного
телеграфа на психическом уровне.

- Для меня это звучит как бессмыслица, но если назвать эту штуку так,
вреда не будет, - сказал Брауни.

- Наверное, вы приглядываете за множеством людей, - предположил
Блейк.

Это так на них похоже, подумал он. Горстка маленьких хлопотунчиков,
которых более всего заботит, как живут другие люди.

- Нет, - ответил Брауни. - Во всяком случае, не сейчас. Он нам
сказал, что вас больше, чем один, и...

- А это тут при чем?

- Что вы, господь с вами. В этом-то все и дело, - сказал Брауни. -
Часто ли встречается существо, которое не одно? Не скажете ли вы мне,
сколько...

- Меня - трое, - ответил Блейк.

Брауни с торжествующим видом выкинул коленце джиги.

- Так я и знал! - ликуя, вскричал он. - Я побился об заклад с самим