read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



Клан хоронил своего главу. Судя по количеству толпящихся здесь троллей и по богатой отделке шикарного каменного гроба, это был клан Маскулопус, самый влиятельный в городе. Над открытым гробом торчал внушительный нос покойника, рядом толпилось два десятка троллей и троллих, чуть в стороне кладбишенский оркестр что-то негромко играл.
Я врезался в толпу, тут же получил тяжелым кулаком между лопаток и упал лицом вниз. Раздались возмущенные голоса, чьи-то лапы сграбастали меня за шиворот и приподняли. Перед глазами возникло разгневанное лицо троллихи, возможно, это была одна из вдов или кто-то из ближайших родственниц.
- Бесстыдство! - взревела она. Я попытался оттолкнуть троллиху, но второй удар опять сбил меня с ног. Троллиха вцепилась в мои плечи, кто-то схватил за ноги. Меня швырнули с такой силой, что я перелетел через ограду. Позади раздалось: "Тут еще какие-то рыжие!" - видимо, гоминиды тоже с разбегу врезались в толпу.
Я рухнул на плиты и покатился, бряцая саблями. Нет, раньше все было по-другому. Никаких троллей, всего лишь старый эльф, бродивший ночью по кладбищу в поисках одной из своих птиц с вывихнутым крылом, которая исхитрилась сбежать из вольера. Эльф сбросил меня в могилу, выкопанную для утренних похорон. Я лежал, весь в глине, не дыша и не шевелясь, слушая, как Призрак разговаривает с эльфом - тот отвечал подобострастно, изображая полувыжившего из ума безвредного старикана. "Нет, господин... Никакого мальчишки, господин... Да, я слышал шаги, такие легкие, словно бежал детеныш... Вот туда, к воротам, он побежал туда, господин... Что вы, мы же одного племени, как же я могу врать такому знатному господину?"
Призрак ушел, зажав кол под мышкой...
Это уже мои фантазии добавили в руки призрака кол. На самом-то деле кол остался позади, во дворе поместья, там он торчал из земли, а на нем... У призрака в руках было другое, редкое оружие.
Эти воспоминания могли убить меня, и я сосредоточился на происходящем. Сырость и холод исчезли, исчезла ночь - солнце вновь сияло в безоблачном небе, рядом гудела растревоженная толпа троллей, слышались глухие звуки ударов и рокот: "Топчи их!" Никто не преследовал меня. Призрак, превращавший в кошмары сны, а теперь добравшийся и до яви, гремя цепями по сводам моего черепа и оставляя наполненные красной жижей следы, отступил на задворки сознания и затаился там, готовый в любой миг появиться вновь. Избавиться от него можно было единственным способом, и я хорошо знал каким.

Некоторое время я полз, не поднимая головы. В центре кладбища на широкой круглой площадке высился мавзолей, где хоронили Протекторов - тех из них, кто умер на своем посту. Таких было много, эта работа всегда считалась плохо совместимой с долгой жизнью, и мавзолей с многочисленными пристройками достиг уже внушительных размеров. Я наконец позволил себе приподняться и посмотреть по сторонам. У входа в мавзолей дежурили четверо стражников в желтых кирасах, с рапирами и арбалетами. Большинство Безымянных успевали при жизни заполучить достаточное количество могущественных врагов, и некоторые способны были отомстить даже после смерти.
Я отполз подальше, встал и, сделав несколько шагов, увидел очередную могилу.
Из каменного прямоугольника, под которым покоился гроб, торчала невысокая колонна с капителью в псевдомингрейском стиле - четыре горгульи, сцепившие хвосты, с прижатыми к груди лапами. Барельеф, словно окно в треугольной раме с завитушками, изображал Микоэля Неклона. Благообразный, мудрый старец смотрел на меня с легкой грустью, прищурив глаза. Под портретом искусно вырезанная надпись гласила:

МИКОЭЛЬ НЕКЛОН, ИНСАЙДЕР СИРОГО ИСКУССТВА.
РОДИЛСЯ 372, УМЕР - 482.
ПОСЛЕДНИЕ СЕМЬ ЛЕТ ЖИЗНИ БЫЛ ПЕРВЫМ МАГОМ
ПРОТЕКТОРА КАДИЛЛИЦ БЕЗЫМЯННОГО-9.
ТЕМНАЯ ПАМЯТЬ ВО ВЕКИ ВЕКОВ!

Это был материальный вариант того, что я видел в магическом пространстве зала некрологов. Отступив на шаг, я внимательно рассмотрел колонну, осознавая, что все это время не вспоминал о своем враге. Кажется, я до сих пор окончательно не поверил в его смерть, и лишь вид этой колонны, лицо Неклона и надпись - 372-482 - окончательно убедили меня в том, что старый колдун почил.
Я развернулся и побежал дальше.
Крики троллей стихли, вновь воцарилась тишина. Сопение полузверей за спиной тоже пропало. Добравшись до кладбищенских ворот, я перешел на шаг и одернул куртку. Створка ворот была приоткрыта, рядом находилась сторожка, в окне виднелись игравшие в кости стражники. Еще один стоял, привалившись плечом к ограде и поигрывая рапирой. Увидев меня, он поднял голову. Я небрежно кивнул и, не останавливаясь, выскользнул за ворота.
Здесь стояло три экипажа. Две вместительные открытые повозки, на которых приехали тролли, и катафалк, тоже открытый, с устланным красным бархатом дном и узенькой скамеечкой вместо козел. Все они были запряжены черно-желтыми кошачьими жеребцами. На боку повозок вырезано клеймо клана Бастки - два сдвинутых вместе кулака.
Стражник выглянул из ворот, лениво наблюдая за мной. Я неспешно пошел в обход катафалка, который казался мне менее удачным средством передвижения, чем повозки, и тут стражник громко ахнул. Я увидел его изумленно-растерянное лицо, когда он стал крениться вперед, вцепившись обеими руками в ворота. Пальцы его соскользнули, и стражник повалился лицом вниз. Из спины торчал длинный изогнутый крюк.
Два полулиса бежали к воротам из глубины кладбища.
Я перемахнул через низкий бортик катафалка и схватил вожжи.
Кошачьи жеребцы больше годятся для боевых действий - они свирепы и неустрашимы. Обученный жеребец не просто нес всадника, он и сам участвовал в схватке, действуя копытами и зубами. Стоили они дорого, а старели быстро. Жеребца, не погибшего на поле брани, продавали за полцены, и среди мирных зажиточных горожан считалось особым шиком иметь кошачьего жеребца.
Они заржали и понесли, с ходу набрав такую скорость, что в катафалке что-то начало трещать и скрипеть. Я оглянулся и увидел, как полулисы запрыгивают в повозку. В каждую было впряжено по одному жеребцу, но ведь повозки куда легче катафалка.
За кладбищем города уже не было. Широкая, обсаженная королевскими платанами аллея закончилась быстро. Дальше начинался склон, справа, за деревьями, виднелась река, слева прямой тракт исчезал в лесах, что тянулись вплоть до Северных гор. Впереди лежала долина. Среди деревьев возвышались крыши пригородных домов, за ними в глубокой низине между холмами притаился замок Джеды. Лепреконы жили там.
Когда катафалк достиг конца аллеи, между платанами показалась повозка с гоминидами. На сиденье я нашел длинный бич и теперь воспользовался им, чтобы подогнать и без того несущихся во всю прыть жеребцов. Из-под копыт разлетелись комья земли, катафалк понесся со склона, подпрыгивая и раскачиваясь. Я оглянулся: повозка быстро приближалась. Один полулис сидел на корточках с вожжами в руках, другой примостился возле борта с самострелом.
Вз-зжиг!
Крюк пролетел мимо и скрылся в кустах, которые широкой дугой росли у подножия склона. Мгновение спустя в эти же кусты вломился катафалк, и тут же - повозка. Спустя непродолжительное время она поравнялась с катафалком.
Полулис с самострелом, недолго думая, прыгнул. Зная нрав гоминидов, я предвидел, что мешкать они не станут, и упал на спину, ногами к нападающему. Я согнул ноги, резко выпрямил и попал ему в грудь. Лис шумно фыркнул и отлетел назад, на повозку. Второй натянул вожжи, катафалк с повозкой сблизились вплотную. Я сел и потащил из-за плеча саблю, но тут кто-то из них метнул кинжал. Удар в плечо опрокинул меня на спину, полулис прыгнул вновь. Он зацепился ногами за бортик и кубарем покатился на меня. Я приподнялся так, что он пролетел подо мной и влип животом в противоположный бортик катафалка. Его голова и плечи оказались над землей. Полулис не успел встать - я схватил его за ноги и рывком поднял вверх, перевернув его за борт. Раздался быстро удаляющийся вой, а я развернулся и схватился за вожжи.
Вокруг уже мелькали пригородные дома, ограды, ворота и стены. Я покосился на повозку. Последний полулис, вооруженный самострелом, заряженным крюками-взрывателями, решил, кажется, что со мной пора заканчивать. Он вскинул оружие и прицелился, собираясь взорвать катафалк.
Один из моих жеребцов, раззадоренный гонкой, вспомнил боевую молодость, зашипел и лягнул соперника. Тот выгнул длинную лоснящуюся шею и вцепился зубами в загривок нападавшего. С громким треском повозка и катафалк сцепились бортами, я увидел направленный мне в лоб зазубренный изгиб крюка, привязанный к нему серый мешочек со взрывчаткой и заорал:
- Взорвемся оба!
Полулис оскалился. Вцепившись одной рукой в вожжи и натянув их, я привстал и сверху вниз ударил кулаком по самострелу. Лапа полулиса опустилась вместе с оружием. Раздался грохот, мельком я увидел, что жеребцы, пытаясь укусить друг друга, свернули с дороги. На нас надвигалось какое-то здание, в глазах зарябило, и я прыгнул.
Грохот и плеск прозвучали одновременно. Повозка и катафалк вломились в стену старой водяной мельницы. А я упал в воду.
Я еще успел заметить водяное колесо, которое медленно проворачивалось, рябь на поверхности воды, контуры мельницы на фоне неба, а затем раздался взрыв - лис все же выстрелил.
Я точно знал, что в столярных мастерских нельзя разводить огонь. Мелкая древесная стружка может вспыхнуть очень сильно. А мука?.. Так или иначе, взрыв был очень внушительным.
Пока мое тело погружалось в воду, шар огня, набухая, стремительно разрастался. Я успел подумать, что он захватит и меня, а затем вода сомкнулась надо мной, исказив картину окружающего... Все побагровело и стало темно.
В глухой тишине я развернулся и поплыл. Рядом ворочалось что-то громоздкое. По воде разбегались мелкие волны, гроздья пузырей стремительно поднимались к поверхности.
Стало светлее. Ощущая жжение в груди, я поднял голову, и вода расступилась.
Обугленный, но все еще горящий остов водяного колеса уже почти затонул. На месте мельницы груда обломков еще горела, дым поднимался в небо.
В свинцово-серое небо.
Перемена была разительной. Когда я падал в воду, стоял солнечный день, а когда вынырнул, сплошной слой облаков скрыл солнце.
Я достиг руин, окружавших замок Джеды.
Низину окутывали тени, ветер шелестел в кронах деревьев. Ограды и дома исчезли, их место заняли каменные глыбы, накрененные стены без крыш, слепые окна, остатки фундаментов, куски мрамора и обломки дерева.
Замок Джеды - легендарное строение, и в былые времена он занимал гораздо большее пространство. От многочисленных пристроек и соединяющих их стен теперь почти ничего не осталось, но сердце замка, массивный донжон, возвышался на фоне склонов. Размеры его не уступали Большому Дому со всеми пристройками, конюшнями и казармами. Пару раз я бывал здесь раньше и никогда не мог отделаться от ощущения, что строителями были великаны. Слишком массивным здесь все казалось.
И слишком много легенд довольно жуткого свойства было связано с замком Джеды Гарунды Болыленаг, эльфийки, самой богатой представительницы своей расы из когда-либо живущих. Как и ее замок, она тоже вошла в легенды, только семь ее мужей, четверо - других рас, чего стоили...
Ветер налетал порывами, и после купания в мельничном канале меня пробирала дрожь. Укрывшись с подветренной стороны массивной мраморной глыбы, я быстро разделся и отжал всю одежду, кроме куртки - она оказалась сухой. Затем стеклянным ключом отомкнул шкатулку и, уже не закрывая, сунул в карман.
Обойдя глыбу, я двинулся к небольшому кургану, видневшемуся среди развалин. На его вершине оглянулся. Окраины Кадиллиц, склона и пригородных домов я не увидел.
Донжон вызывал опасение и сразу же отбивал охоту входить внутрь. Огромная башня с двумя полукруглыми воротами у основания и утолщением-набалдашником в верхней части самым недвусмысленным образом кое-что напоминала - Джеда была той еще бабой. Кроме того, башня имела приличный наклон.
Такое иногда случается с высокими древними строениями, но тут весь фокус заключался в другом. Башня изначально строилась накрененной...
Я оглядел строение. В некоторых окнах горел бледный свет, синий, зеленый или красный, другие были черны. Внимательно рассмотрев их, я перевел взгляд на ворота. Левые - закрыты, правые - распахнуты. Сделав несколько шагов, оказался в просторном и пустом помещении с широкой лестницей и высоченным потолком. Все здесь покрывала пыль, на полу валялись осколки камня и деревянные обломки, паркет кое-где был взломан или обуглен. В тишине я сделал еще шаг и оглянулся. Рядом виднелись створки соседних ворот, запертых массивным железным засовом.
Никогда не любил эти шуточки лепреконов. Пройдя через правые ворота, вы попадали в мертвое пространство пустого донжона, где могли бродить до самой смерти, так никого и не встретив, потому что жизни в этом своеобразном варианте лепреконского кармана не было. А левые ворота снаружи можно открыть, только взорвав их, и тогда вы бы обнаружили лишь безмолвный гигантский зал, пыль и пустоту...
Но существовал и третий путь. Я подошел к створкам и, поднатужившись, отодвинул засов. Вышел наружу через правые ворота, закрыл их - тоже обязательное условие - и налег плечом на створки, теперь не замкнутые засовом. Они приоткрылись, я протиснулся внутрь и вернул засов на место.
Затем глубоко вздохнул и медленно повернулся.
И чуть не упал в колодец. Потому что наконец попал в истинное пространство донжона замка Джеды - теперь лепреконское жилище.
Колодец был широченным, размером с саму башню. Я стоял на его краю, у основания узкой каменной лестницы, наклонной спиралью тянувшейся вверх. Как только я вступил на ступеньки, окружающее подернулось зыбью. Зазвучал приглушенный гул, внизу, на дне колодца, заплескалось что-то черное и густое, испещренное огоньками. Я отвел взгляд и больше туда не смотрел.
Пока я шел, ступени лестницы плавно изгибались, так что в какой-то момент я обнаружил, что колодец находится уже не внизу, а сбоку, и превратился в горизонтальную трубу. Соответственно, башня стала еще одной трубой, которая начиналась с другой стороны и тоже тянулась горизонтально - они как бы продолжали друг друга.
Некоторое время спустя они поменялись местами; башня переместилась вниз и стала колодцем, а колодец перебрался вверх и превратился в башню. Борясь с головокружением, я оглянулся. Ворота стали плохо различимыми ржавыми пятнами. На их фоне мелькнула какая-то фигура. Я сделал еще один шаг. Пространство дрогнуло, между мной и воротами возникла массивная каменная стена. Вид у нее был такой основательный, словно она все время там находилась.
Я пошел дальше, двигаясь словно внутри трубки-калейдоскопа, разноцветные стекляшки которого перемешивала рука великана. Но цвета были бледными, тусклыми. С каждым шагом пыльное пространство искажалось, фрагменты его смещались и перемешивались, из каких-то закоулков выплывали гнутые стены, мостки и галереи, висящие без видимых опор в неподвижном воздухе. Головокружение усилилось, у меня даже начали заплетаться ноги, но потом я как-то приспособился, и слабость прошла. Я шел, глядя прямо вперед, слыша пока еще приглушенные, но звучащие все громче шаги.
Винтовая лестница закручивалась спиралью, ввинчиваясь в затхлое лепреконское пространство, и с каждым шагом все новые, скрытые до сих пор закоулки представали моему взгляду.
Верх, низ, право и лево смешались и перепутались. И нигде никого живого. Окружающее было наполнено движением, но механическим, мертвым. Полностью потеряв всякое понятие о направлении, я продолжал идти. Теперь и колодцев не стало видно, их скрыли стены, лесенки, тянувшиеся в бесконечность аркады и галереи. Все это озаряли столбы тусклого света, в них висела пыль. Самым интересным казалось то, что некоторые из световых столбов были изогнуты, даже закручены кольцами вокруг лестницы.
Шаги стали громче, я оглянулся. В калейдоскопе изменяющихся фрагментов возникла фигура.
Прихрамывая, за мной шел полулис. Его одежда была порвана, на голове запеклась кровь - падение с катафалка не прошло даром. Увидев, что я остановился, он вскинул самострел и выстрелил.
Сначала казалось, что крюк летит прямо в меня, но он тут же исчез. Мигнуло кольцо света, ближайшее из тех, что обвивали лестницу, и тут же крюк вылетел откуда-то сбоку, из треугольного окна с распахнутыми ставнями, которое висело в воздухе. Крюк пронесся над моей головой и канул в пыльных тенях. Я побежал.
Изгиб лестницы скрыл от меня последнего полулиса. Рядом со ступенями возникла узкая стена, сложенная из грубо отесанных глыб. В верхней ее части имелись бойницы, щели между глыбами были такими широкими, что позволяли легко залезть наверх.
Что я и сделал, успев перебраться на стену, прежде чем из-за поворота возник полулис.
Здесь лежали камни, когда-то составлявшие кладку. Я схватил один, поднял над головой и изо всей силы швырнул в полулиса, который как раз находился под стеной.
Он заметил движение и остановился. Камень сначала летел точно ему в голову, но потом резко свернул и исчез. Я увидел, как гоминид вскидывает самострел и целится мне в грудь, и тут же кольца света мигнули. Камень, описавший незримую петлю, вылетел откуда-то сбоку и так залепил лису в темя, что преследователя снесло с лестницы.
Я присел, чтобы перебраться на ступени - и тут увидел лепрекона.
Стена напоминала извивающееся на ветру полотнище, которое в какой-то момент застыло. На другой ее стороне из теней торчала деревянная вышка. Там на корточках, спиной ко мне сидел лепрекон. Это был один из братьев Грецки, но кто именно, разглядеть я не мог.
Передумав спускаться, я пошел по стене, стараясь ступать бесшумно. Лепрекон сидел, иногда кивая своим мыслям, от него вниз отплывали облачка табачного дыма.
Я приблизился к вышке. Расстояние от стены было небольшое, но как раз когда я собрался прыгнуть, мне под ноги рухнул полулис.
Он возник из серого калейдоскопа и упал мордой вверх, а брошенный мною камень свалился на него и с хрустом размозжил рыжую голову.
Лепрекон, не вставая, начал оборачиваться, и я прыгнул.
В полете успел заметить, как клочковатые брови Грецки поползли вверх, и тут же завис на полпути между стеной и вышкой. Рука великана встряхнула башню-калейдоскоп так, что вокруг началась настоящая свистопляска.
Стена разморозилась и стала извиваться, будто и вправду была полотнищем материи; дико перекрученные плоскости начали возникать вокруг, кольца света свились в клубок и погасли. Вышку и лепрекона унесло куда-то из поля зрения, на их месте возникла широкая печная труба, в которую я и рухнул.
Больно ударяясь плечами и коленями, я пронесся, словно пушечное ядро сквозь ствол, и упал в кресло.

3

В широкое и мягкое кресло перед столиком, на котором рядом с пепельницей лежала дымящаяся трубка и стоял стакан с темным пивом, накрытый шапкой коричневой пены.
Я с такой силой ударился об это кресло, что в маленькой гостиной все подскочило. Взвились занавесочки на окнах, стакан каким-то образом оказался в моей руке, а трубка сама собой прыгнула в рот, ударив мундштуком по зубам.
Я затянулся. Чашечка трубки была обращена книзу, но я не лепрекон и не умею курить на их манер - табачные угольки посыпались мне на живот, я заорал, стряхивая их, и вскочил.
Сидящие в двух других креслах лепреконы тоже вскочили.
Табак был чересчур крепким. Он ударил в голову, картинка окружающего подернулась рябью и истлела. Сквозь нее проявилось другое, истинное изображение: никакой гостиной, мы стоим на узкой дощатой площадке под крышей донжона, сквозь широкие щели видны его стены и, далеко внизу, каменный кружок пола. Кресла стали узкими деревянными лавками, потолок - крышей здания.
Действие табака прошло, картинка стерлась, уступив место гостиной - наведенному лепреконами мареву. Я засветил одному из Грецки - кажется, старшему брату - стаканом между глаз, а второго ухватил за полу кафтана, но он вывернулся.
Из круглого отверстия в потолке свалился младший Агати. Увидев меня, он выхватил откуда-то трубку, мундштук которой мгновенно вытянулся, а чашечка увеличилась, и замахнулся ею, как палицей. Я быстро сунул руку в карман и, приоткрыв шкатулку, выхватил пергамент. Тот развернулся, шелестя; с него заструился мягкий свет.
Этот свет озарил фигуры трех лепреконов. Яни и Арка отпрянули, палица в руках Агати опять превратилась в трубку. Свет прорвал марево - уютная гостиная будто стала плоской, нарисованной на невидимом холсте. Свет пергамента разъел этот холст, в нем появилась рваная дыра, от нее разошлись и свернулись спиралями лоскутья, обнажив то, что я уже видел: дощатая площадка под крышей башни и грубые лавки вместо кресел.
Арка скорчил гримасу.
- Что нового? - спросил я как ни в чем не бывало.
Младший Грецки покрутил головой, попятился и уселся на лавку. Тут только я заметил, что рядом на полу лежит Кмест Вислоухий - длинный и тощий дядька, одетый в какую-то рвань. Он спал, подложив под голову руки и шевеля во сне бровями.
- Пьяный, что ли? - спросил я.
- Всегда как.
Я сел, положив пергамент на колени, и льющийся с него свет исчез. Средний со старшим - Арка и Яни - тоже уселись и уставились на меня.
Не было никакого смысла хитрить с Грецки, так что я сразу приступил к делу:
- Вы брали всего на месяц, и потому такие большие проценты. Прошло полгода...
Младший махнул трубкой:
- Отдать не могли.
- А это не важно.
- Важно! Джа, был где? Отдали, тут если бы.
- Прочесть тебе еще раз долговое обязательство? - Я ткнул пальцем в пергамент. - В нем сказано, вы берете деньги под определенные проценты. И обязуетесь отдать долг сразу же, когда я его потребую, но не раньше, чем через месяц после того, как его взяли. Ладно, давай подсчитаем...
- Ах! - перебил старший Яни. - Получается что это? Под проценты дам я кому-то в долг. Лет на десять и исчезну. Потом что? Мне отдать он будет должен тысяч пять? Десять? Двад...
Я повысил голос:
- Подсчитаем! Каждый следующий месяц проценты идут уже и с добавленных к долгу процентов. Это будет... примерно сто пятьдесят монет.
- Ах-х!!! - Арка подскочил, на мгновение завис над скамейкой, потом опустился обратно. - Сотни полторы?! Разоритель ты!
Яни тоже кривил рожу и что-то бухтел, но младший Агати, главный у них, который и подписывал договор своей кровью, молчал. Он лучше братьев понимал, что к чему. Грецки ничего не могли поделать. Их собственная магия, магия подписанного долгового пергамента, принуждала их расплачиваться во что бы то ни стало. Если бы я не предъявил пергамент, Грецки, наверное, могли бы как-нибудь выкрутиться, схитрить - но не сейчас.
Я кивнул:
- Ладно, с этим разобрались. А вообще, как дела?
- На мели сейчас. Шумно в городе, зверствуют стражники протекторские. Порт подминает Самурай-эльф...
- Да еще и торговая баржа опять сгорела, - вставил я.
- Тоже и это.
Кмест Вислоухий перевернулся во сне и внятно произнес:
- Чеши зад, служивый.
Ушей у него не было, на их месте остались розовые шрамы - Кмест иногда на полном серьезе рассказывал, что проиграл свои уши в карты.
- Что ж вы народ надурили, будто утонули?
Арка покосился на меня:
- Дела сворачиваем в городе.
- Что так?
- Переехать желаем.
- Устали, отдохнуть хотите? И денег у вас сейчас нет?
- Нету, Джа, знаешь ты, правда это. Он, - младший показал трубкой на пергамент в моих руках, - соврать не даст.
- Ладно, верю, но с чего это вдруг у вас денег нет? Наоборот, если вы весь свой товар перед переездом распродали... Вот в чем тут дело, братишки. Вы вложили все средства во что-то. И операция такая важная, что после нее придется вам валить из города. Потому и баржу сожгли, чтоб замести следы. Чтоб все решили, будто вы утонули. Но дело еще не завершено, товар не продан покупателю, потому вы пока здесь и наличных у вас нет.
По сморщенным рожам лепреконов было очень трудно что-либо понять, но я чувствовал, что прав.
- Репейник! Всё - репейник... - пробасил Вислоухий, не просыпаясь.
Агати сказал:
- Взял с чего? Крупное дело какое, следов заметание какое? Удумал что?
Я хмуро взглянул на него:
- Ты помнишь Дитена Графопыла, братишка? Большака, коротышку? Я... в общем, сердит был на него. Не важно почему. Только-только вернувшись в город, сразу же наткнулся на него. Ну и погнался, хотел зашибить. А он от меня давай удирать по крышам. Он же скокарь бывший, ему по крышам шастать сподручно. В порту это было. Я его почти догнал, уже на крайнем складе, заброшенном. Там крыша совсем трухлявая, она под нами проломилась, мы упали, а потом...
Я замолчал, глядя на них. А они тревожно пялились на меня.
- Что? - спросил наконец Арка.
- Помните пролом в потолке? Новый?
Агати помолчал, раздумывая, затем спросил:
- Нас видел?
- Видел. И ваш карман. И то, что вы туда втащили. Вы вложили все наличные в жабью икру, вот потому сейчас и пустые...
- Взял?! - заорал Агати, вскакивая.
И двое других тоже вскочили. Гостиная подернулась дымкой, которая излилась от Грецки, и исчезла. Дымка была зелено-синей и переливистой, она наполнила пространство рыбьими телами, водорослями, щупальцами прячущихся под камнями спрутов...
Я выкрикнул, разворачивая пергамент:
- Ничего я не взял! На месте ваша икра, в тайнике лежит!
Океанское дно, на котором мы вдруг очутились, исчезло. Лепреконы одновременно уселись обратно на лавку.
- Говоришь правду?
- А то. Чего это вы так всполошились?
Агати нехотя пояснил:
- Покупатель крутой вельми. Пропала если б икра, конец нам.
- Да. Красная Шапка шутить не любит...
- Шапка? - Он воззрился на меня. - Шапка при чем тут?
- Не он? Я просто прикидываю, для кого вы икру доставали. Не Шапка, а? Вряд ли это эплейцы или кто-то из баронов. Протектор с Неклоном тоже не стали бы иметь с вами дело... Кто еще, кого вы можете так опасаться? Ага, понял. Песчаный.
Он молчал.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 [ 23 ] 24 25 26 27
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.