пропечатанными буквами набрано всего несколько строк. Зато каких!
ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!
программы генетического картирования вы можете сообщить по круглосуточному
многоканальному телефону. Все звонки строго конфиденциальны".
"Курская", духота, повисшая в воздухе, неподвижном, словно перед грозой,
сделалась невыносимой. Странным казалось то, что при этом на небе не было ни
облачка. Впрочем, погода переменчива, и к вечеру вполне можно было ожидать
ливня. Во всяком случае, очень хотелось верить в то, что дождь все же прольется
и одарит измученный жарой город хоть толикой прохлады.
можно было хотя бы часть пути пройти в тени деревьев небольшого парка, бог
знает каким чудом сохранившегося на зажатом между домами и дорогами участке
пропитанной бензином, машинным маслом и собачьим дерьмом гиблой московской
земли. Повернув от метро налево, Калихин перешел трамвайные пути и вышел к
невысокой чугунной ограде. На дорожке, ведущей в парк, заложив руки за спину,
стоял одетый в черную униформу охранник. В первый момент Геннадий Павлович даже
растерялся, - настолько был похож охранник на своего коллегу, с которым
Калихину довелось общаться возле входа в кабинет генетического контроля. Даже
очки у него были в точности такие же - большие зеркальные стекла в тонкой
металлической оправе. Вот только эмблема на шевроне другая - большая
пятиконечная звезда, в центр которой вписан православный крест и три буквы
"КАБ", - должно быть, сокращенное название подразделения, к которому был
приписан охранник. Геннадий Павлович попытался было расшифровать таинственную
аббревиатуру, но безуспешно.
охранник, глядя на пару дворняг, спаривающихся на трамвайных путях.
повторять эти слова.
охраной. А в самом парке стояло пять или шесть крытых брезентом армейских
машин, в которые охранники усаживали людей, одетых в невообразимые лохмотья. В
целом все происходило тихо и вполне корректно, но создавалось впечатление, что
гражданские не проявляют особого желания куда-то ехать. Впрочем, из-за кустов
было видно не очень хорошо.
столько недружелюбие, сколько тоска. - Не думаете, что быстрее будет обойти,
чем ждать, когда проход откроют?
сторону.
мысленно повторил он. И все же, двигаясь вдоль ограды, он периодически
поглядывал на то, что происходило в парке. Ничего нового он не увидел, но зато
едва не налетел на мужчину, выгуливавшего кривоногого бультерьера.
носовой платок и промокнул им влажный от пота лоб. - Душно-то сегодня как.
нейропластики, на вид у можно было дать лет сорок. Он был невысокого роста и
несколько полноват. Круглое лицо с чуть обвисшими щеками, маленький, вздернутый
носик и широко расставленные глаза. Светло-русые волосы, зачесанные назад,
открывали широкий лоб - самую выигрышную деталь его внешности. Одет он был в
синие спортивные брюки и белую майку с портретом президента на груди и
надписью: "Полный порядок!" На ногах - домашние шлепанцы. Из всего следовало,
что этот вполне добропорядочный и преуспевающий гражданин - безработный не стал
бы держать собаку, съедающую две трети пособия! - вышел из соседнего дома,
чтобы выгулять бультерьера.
направлении парка собачник.
неподдельным, что Геннадий Павлович счел нужным добавить:
в парке обосновались да придурки всякие. А тетки из Армии спасения их еще и
подкармливают - пригоняют свою полевую кухню и наливают баланду каждому, кто
подойдет. Чего же, спрашивается, им здесь не гужеваться? Порою столько
собирается, что с собакой пройти страшно. А поглядели бы вы на них вблизи! -
Мужчина изобразил ужас на лице. - Все грязные, в струпьях да болячках каких-то,
с подветренной стороны дерьмом за десять метров несет. Вшивые, блохастые да
заразные еще к тому же. Ну, как здесь ребенка погулять выпустишь?
дела ни до бомжей, обосновавшихся в парке, ни до проблем собачника с
бультерьером на поводке. Бомжей, нищих и попрошаек Геннадий Павлович
предпочитал обходить стороной - они были ему безразличны, как часть окружающего
городского пейзажа, который далеко не всегда радует взгляд, но от которого,
увы, никуда не деться. А вот бультерьеров он не любил за их кривые ноги и тупой
взгляд крошечных поросячьих глазок.
пальцем кому-то в небесах. - Теперь-то с ними разберутся! Раз и навсегда! Всех
вывезут на подмосковные дачи!
собеседник Геннадия Павловича перешел на доверительный полушепот, - говорят,
что в Подмосковье открыты специальные сборные пункты для генетических уродов.
Ну, то есть их там собирают, сортируют, а потом, - быстро взмахнув рукой в
воздухе, собачник изобразил нечто похожее на вопросительный знак, - по местам
постоянного проживания. То есть - в зараженные зоны. Нормальным людям там жить
нельзя, а уродам - пожалуйста, поскольку для генофонда человечества они никакой
ценности не представляют.
всех теперь под шумок борьбы за чистоту генофонда из Москвы вывезут. А заодно с
ними и прочую нечисть. - Должно быть, собачник заметил во взгляде Геннадия
Павловича некое сомнение, потому что неожиданно с вызовом воскликнул: - И
правильно сделают!
Павлович слегка развел руками. - Если все делается на законных основаниях...
основаниях это делается.
чувствовал себя весьма неуверенно. Недоговорки и полунамеки были не в его
вкусе. Он хотел быть убежден в том, что власть всегда и все делает правильно. А
что сомнения на сей счет могли завести в такие дебри, из которых не всякому
удается выбраться целым и невредимым. Да и какой смысл был в сомнениях, если
жизнь от этого все равно не могла измениться в лучшую сторону. Пусть уж тогда
остается хотя бы такой, как она есть.
твердое намерение продолжить разговор на интересующую его тему, Геннадий
Павлович снова посмотрел на то, что делалось в парке. Операция по сбору бомжей
подходила к концу. Возле машин, время от времени постукивая пластиковыми
дубинками по бортам, теперь уже прохаживались только охранники. Должно быть,
они ожидали команды, чтобы вывести машины на дорогу, выстроить в колонну и
отправиться к месту назначения. Все было сделано аккуратно, тихо и спокойно.
Одним словом - профессионально. Прохожие, которым не нужно было идти через
парк, проходили мимо, даже не обращая внимания на то, что происходит за
невысокой чугунной оградой. "Да уж, - подумал Геннадий Павлович, - если где у
нас еще и сохранились профессионалы, так разве что только в службе охраны
общественного порядка. Ну и, понятное дело, в Министерстве безопасности".
Геннадия Павловича, заметил добропорядочный гражданин с бультерьером на
поводке. - Смотреть - одно удовольствие!
прощание, зашагал дальше своей дорогой.
генетическое картирование?
словно к затылку приставили ствол пистолета. Вообще-то, Геннадий Павлович не
имел понятия, что чувствует человек, к голове которого приставлен пистолет, -
по счастью, ему никогда не доводилось оказываться в подобной ситуации, - но
если исходить из его представлений на сей счет, то данное сравнение являлось
вполне уместным. В голове у Геннадия Павловича один за другим рождались крайне
неприятные вопросы, ответы на которые подразумевались как сами собой
разумеющиеся. Что было нужно этому не в меру разговорчивому типу с собакой? С
Зыков Виталий
Максимов Альберт
Андреев Николай
Пехов Алексей
Глуховский Дмитрий
Афанасьев Роман