read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



понимаешь? -- И вновь запричитала: -- О Боже, Боже мой! -- Слушай сюда, --
сказал этот Джо. -- Я про тебя все знаю, парень. Знаю, что ты творил, и
знаю, сколько принес горя, как поломал жизнь своим бедным родителям.
Вернулся, значит? Будешь опять им кровь портить? Так знай, что это -- только
через мой труп, потому что они для меня как родные, а я им скорее сын, чем
просто жилец.
Раньше я бы на это расхохотался, однако теперь поднявшийся во мне
razdrazh вызвал волну тошноты, тем более что этот vek на вид был примерно
того же возраста, что и мать с отцом, -- и. он еще смеет, глядите-ка, этак
по-сыновнему приобнимать ее за плечи, мол, защищает, бллин!
-- А, вот, значит, как! -- проговорил я, чувствуя, что сам вот-вот
расплачусь. -- Ладно, даю тебе пять минут, и чтобы ты сам, твое shmotjo и
весь прочий kal из моей комнаты выметались! -- С тем я прямиком шагнул к
двери своей комнаты, пока этот uvalenn не успел остановить меня. Открыл
дверь, и у меня сердце прямо чуть на пол не вывалилось, потому что это была
уже совсем не моя комната. Вместо развешанных по стенам флагов он всюду
поналеплял фотографии боксеров -- и поодиночке, и даже целыми командами, где
- они стоят и сидят с нагло скрещенными на груди руками, а перед ними
серебряный щит с гербом. Потом вижу -- еще кое-чего не хватает. Ни
проигрывателя, ни стеллажа для дисков, а еще исчезла коробка, где я хранил
свои сокровища -- бутылки с выпивкой и durrju и два сверкающих чистотой
шприца. -- Ах ты гад voniutshi, ну ты и поработал! -- вскричал я. -- Куда ты
дел мои личные вещи, svolotsh поганая? -- Это я обращался к Джо, но ответил
мне отец:
-- Все твои вещи, сын, забрала полиция. Теперь такой закон насчет
компенсации жертвам.
Очень трудно было бороться с подступающей дурнотой, голова болела
кошмарно, во рту пересохло, я схватил со стола бутылку с молоком и
присосался, на что Джо неодобрительно заметил: -- Свинские у тебя манеры,
знаешь ли. А я говорю:
-- Но она же умерла. Какая, еще ей компенсация? -- Остались ее кошки,
сын, -- грустно проговорил отец. -- Чтобы за ними было кому присматривать,
пока не оглашено завещание, пришлось нанимать специального человека. В
общем, полиция распродала твои вещи -- одежду и все прочее, чтобы оплатить
уход за кошками. Таков закон, сын. Ты, правда, никогда особым уважением к
законам не отличался. Я так и сел, а тут еще этот Джо вякает: -- Разрешение
надо спрашивать, прежде чем сесть, свинья невоспитанная! Ну, я ему сразу в
ответ;
-- Заткни свое жирное hlebalo, боров! -- А сам уже еле жив. Решив хоть
немного улучшить свое состояние, я после этого стал говорить рассудительно и
даже с улыбкой: -- Слушай, это все-таки моя комната, разве нет? Это мой дом.
Может, вы что-нибудь скажете, па, ма? -- Однако они только хмуро на меня
поглядывали, у мамы дрожали плечи, ее мокрое от слез litso морщилось, а отец
сказал:
-- Это надо как следует обдумать, сын. Мы не можем просто так взять и
выкинуть Джо на улицу, верно ведь? Я в смысле, что у Джо здесь работа,
контракт на два года, и мы с ним договор заключили, верно, Джо? В смысле, мы
думали, тебе еще долго сидеть в тюрьме, а комната пропадает. -- Он явно
стыдился собственных слов, это бросалось в глаза. Поэтому я улыбнулся,
чуть-чуть вроде как кивнул и говорю:
-- Все понял. Привыкли жить в мире, да еще и с прикормкой. Такие,
значит, дела. А родной сын вам вроде как ненужная помеха. -- И тут, хоть
ешьте меня, хоть режьте мне beitsy, но поверьте, бллин: от жалости к себе я
прямо вроде как расплакался. А отец говорит:
-- В общем, видишь ли, сын, Джо заплатил нам за месяц вперед. Я в
смысле, что как бы мы ни решили насчет будущего, мы не можем сказать Джо,
чтобы он прямо сейчас съехал, правда, Джо? -- А этот Джо в ответ:
-- К тому же мне ведь надо и о вас заботиться, ведь вы мне как родные.
Хорошо ли будет, справедливо ли, если я уйду, бросив вас на милость этого
юноши, этого чудовища, которое никогда не было вам настоящим сыном? Вот он
сейчас хнычет, но это только уловки его лицемерия. Пусть идет и ищет себе
комнату где-нибудь в другом месте. Пусть поймет, насколько пути его
неправедны, пусть поймет, что скверный юноша, каким он был всегда, не
заслуживает таких чудесных родителей, как вы.
-- Ладно, -- вставая, сказал я, по-прежнему весь в слезах. -- Теперь
хоть знаю, на каком я свете. Никто не любит меня, никому я не нужен. Я
страдал, страдал, страдал, и все хотят, чтобы я продолжал страдать. Я понял.
-- Ты заставлял страдать других, -- сказал этот Джо. -- Это всего лишь
справедливо, чтобы ты как следует пострадал сам. Вот здесь, за этим круглым
семейным столом, я целыми вечерами слушал рассказы о твоих подвигах, и это
было ужасно. Прямо жить после этого не хотелось, ей-богу.
-- И зачем только, -- проговорил я, -- меня выпустили! Сидел бы себе в
тюрьме и сидел. Все, ухожу. Вы больше никогда меня не увидите. Как-нибудь
сам проживу, спасибо вам за все. Пусть это ляжет грузом на вашу совесть.
-- Не надо так воспринимать это, сын, -- сказал отец, а мать, некрасиво
перекосив rot, снова взвыла -- УУУУ-УУ-УУУ -- и Джо опять обнял ее за плечи,
похлопывая и приговаривая "ну-ну, ну-ну", как bezumni. Я встал и, весь
разбитый, еле дотащился до двери --- пусть сами, бллин, со своей zhutkoi
виной разбираются.

2
Я шел по улице, не зная, куда и зачем иду, все в том же боевом костюме,
на который все оборачивались, ежился от холода (был zhutko холодный зимний
день), и все, чего я хотел, это уйти от всего этого как можно дальше и по
возможности не думать вообще ни о чем. Сел в автобус, доехал до центра,
потом пешком к Тэй-лор-плейс, а там смотрю -- магазин пластинок "Melodija",
который я так любил посещать когда-то в прошлом, бллин, причем он совершенно
не изменился, и, войдя, я даже ожидал увидеть там старого знакомого Энди --
ну, того лысого и diko тощего veka, у которого я всегда покупал диски. Но
Энди там теперь не было, бллин, одни визги и вопли nadtsatyh (тинэйджеров,
стало быть), которые, пританцовывая, слушали свой излюбленный эстрадный kal,
да и сам стоявший за прилавком продавец был вряд ли старше них; он все время
щелкал костяшками пальцев и хихикал, как bezumni. Я подошел, выждал, когда
он удостоит меня взглядом, и говорю:
-- Я бы хотел послушать пластинку с моцартовской Сороковой. -- Почему
именно это взбрело мне в голову, даже и не знаю, как-то само собой
получилось. Продавец говорит; -- Сороковой -- чего? Я говорю:
-- Симфонией. Симфонией номер сорок в соль миноре.
-- Xoппa! -- выкрикнул один из пританцовывавших nadtsatyh, мальчишка,
заросший волосами до самых глаз. -- Симфонией! Во дает! А семафории тебе не
надо?
Во мне уже начинал вскипать razdrazh, но я старался справляться с ним,
поэтому изо всех сил улыбался -- и стоявшему за прилавком veku, и
приплясывающим шумливым nadtsatym. Продавец сказал:
-- Зайди вон в ту кабину, дружище, щас чего-нибудь подберу.
Я вошел в крошечный zakut, где покупателям давали прослушивать
пластинки, которые они вознамерились купить, и продавец поставил на
проигрыватель диск, но то была не Сороковая Моцарта, а моцартовская "Прага"
-- он, видимо, взял первую попавшуюся ему на полке пластинку Моцарта, отчего
я начал всерьез сердиться, но старался совладать с этим чувством из страха
перед тошнотой и болью, однако я совсем забыл то, чего забывать как раз не
следовало, и теперь мне от этого. было хоть в петлю. Дело в том, что эти
svolotshi доктора устроили так, что любая музыка, которая навевает всякие
там чувства, подымала теперь во мне такую же тошноту, что и всякий вид или
поползновение к насилию. А все потому, что в фильмах насилие сопровождалось
музыкой. Особенно запомнился мне тот uzhasni нацистский фильм с
заключительной частью бетховенской Пятой. И вот теперь прекрасный Моцарт
превращен в сущий ад. Я выскочил из магазина, за спиной, беснуясь, хохотали
nadtsatyje, а продавец кричал: "Эй! Эй! Эй! " Но я не обращал внимания, шел,
как пьяный, по улице и свернул за угол к молочному бару "Korova". Я знал,
что мне нужно.
Zavedenije было по-утреннему почти пусто. Внутри вид непривычный --
какие-то красные коровы по всем стенам, а за прилавком vek тоже какой-то
незнакомый. Но когда я сказал; "Молоко-плюс, двойное", -- этот длиннолицый,
гладко выбритый субъект сразу понял, что требуется. Двойное молоко-плюс я
отнес в одну из маленьких кабинок, по всем стенам окаймлявших zavedenije и
отгороженных от основного зала вроде как занавесками, там я сел на бархатный
стул и принялся прихлебывать. Когда выпил стакан до дна, почувствовал:
действует. На не очень-то аккуратно подметенном полу лежал обрывок
серебряной бумажки от пачки с tsygarkami, и у меня glazzja к нему как
приклеились. Этот клочок серебра начал расти, расти, расти и стал таким
ярким, таким огненным, что пришлось даже сощурить glazzja. Он перерос собой
не только кабинку, где я прохлаждался, но и весь бар "Korova", всю улицу,
весь город. Потом он перерос целый мир, бллин, заменил собой всю вселенную,
стал морем, в котором плавало все, причем не только когда-либо сотворенное,
но и существующее в воображении. До моих ушей начали доноситься всякие звуки
и слова, которые я сам же и произносил, вроде: "Дорогие лебляблюбледи,
дохлопендрики вас промдырляются", и всякий прочий kal. Потом все это серебро
пошло как бы волнами, появились цвета, каких никто никогда не видывал, и
вроде как в отдалении показалась скульптурная группа, которая придвигалась
все ближе и ближе, вся в освещении вроде как ярчайших прожекторов снизу и
сверху, бллин. Скульптурная группа изображала Boga или Goga и всех его
ангелов и святых, они блестели, как бы отлитые из бронзы, с бородами,
большущими крыльями, которые трепыхались вроде как на ветру, так что вряд ли
они были из камня или бронзы, a glazzja у них были живыми и двигались.
Огромные фигуры близились, близились, вот-вот сейчас сомнут меня, раздавят,
и я услышал свой собственный голос: "Ииииииии! " И уже чувствую: нет у меня
больше ничего -- ни одежды, ни тела, ни головы, ни имени -- ничего; ух,
хорошо, прямо божественно! Тут шум поднялся, будто все рушится и валится, а
Бог, ангелы и святые принялись вроде как качать мне головами, словно говоря,



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 [ 23 ] 24 25 26 27 28 29 30 31 32
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.