него: надсмотрщик казался ему привидением; и вдруг это привидение ударяло
его палкой.
для Жана Вальжана не было ни солнца, ни чудесных летних дней, ни ясного
неба, ни свежих апрельских зорь. Свет проникал в эту душу, словно через
подвальное оконце.
возможно сделать из этого какие-либо определенные выводы, мы устанавливаем,
что за девятнадцать лет Жан Вальжан, безобидный фаверольский подрезалыцик
деревьев, Жан Вальжан, опасный тулонский каторжник, стал способен - таким
воспитала его каторжная тюрьма - к дурным поступкам двоякого рода:
во-первых, к дурному поступку, внезапному, необдуманному, чисто
инстинктивному, который совершается в беспамятстве и является как бы местью
за все, что он выстрадал; во-вторых, - к дурному поступку, серьезному и
значительному, который обдуман заранее и основан на ложных понятиях,
порожденных его несчастьем. Размышления, предшествовавшие его поступкам,
проходили у него через три последовательные фазы, что имеет место только у
людей определенного склада: через рассудок, через волю, через упорство. Им
руководили постоянный протест, душевная горечь, глубокая обида, вызванная
перенесенными несправедливостями, возмущение даже против добрых, невинных и
праведных, если бы они существовали. Исходной и конечной точкой его мыслей
являлась ненависть к человеческим законам - та ненависть, которая, не будучи
остановлена какой-нибудь спасительной случайностью в самом начале,
превращается с течением времени в ненависть к обществу, затем в ненависть к
человеческому роду, затем в ненависть ко всему сущему и выражается в
смутном, беспрестанном и животном стремлении вредить - все равно кому,
любому живому существу. Как мы видим, паспорт не без оснований определял
Жана Вальжана как весьма опасного человека.
сердце - сухие глаза. К тому времени, когда Жан Вальжан уходил с каторги,
исполнилось девятнадцать лет, как он пролил последнюю слезу.
Глава восьмая. МОРЕ И МРАК
корабля свой путь, и он вынужден его продолжать. Он уходит дальше.
на поверхность, он взывает о помощи, он простирает руки; никто не слышит
его. Корабль, сотрясаемый ураганом, неуклонно идет вперед; матросы и
пассажиры уже не видят тонущего человека; голова несчастного - лишь
крошечная точка в необъятной громаде волн.
страшным призраком кажется ему этот исчезающий парус! Человек смотрит на
него, смотрит безумным, исступленным взглядом. Парус удаляется, бледнеет,
уменьшается. Только что человек был еще там, на корабле, он был членом
экипажа, он ходил по палубе вместе с другими, он имел право на свою долю
воздуха и солнца, он принадлежал к числу живых. Что же такое произошло с
ним? Он поскользнулся, упал - все кончено.
изодранные и растрепанные ветром, держат его в своих ужасных объятиях;
бездна уносит его в своей качке, водяные клочья валов кружатся над его
головой, разнузданная чернь вод оплевывает его, невидимые провалы хотят его
поглотить; погружаясь в воду, он видит, как перед ним разверзаются пропасти,
полные мрака; отвратительные неведомые растения хватают его, цепляются за
ноги, тянут к себе; он чувствует, как сливается с бездной, становится
частицей морской пены; валы перебрасывают его друг другу, он глотает их
горечь; коварный океан с остервенением топит его; беспредельность тешится
его предсмертной мукой. Кажется, что вся эта масса воды - воплощенная
ненависть.
он плывет. Он - это жалкое создание, силы которого истощаются так быстро, -
сражается с неистощимым.
горизонта.
ним только свинцовые тучи. Расставаясь с жизнью, он присутствует при
неописуемом бесновании моря. И он - жертва этого безумия. Он слышит чуждые
человеку звуки, которые, кажется, исходят из какого-то потустороннего,
страшного мира.
но чем могут они помочь ему? Они летают, поют, парят в небе, а он - он
хрипит, задыхаясь, в предсмертной муке.
небом: первый-могила, второе - саван.
концу; этот корабль, этот далекий маяк, где были люди, скрылся из виду; он
один среди гигантской темной пучины; он тонет, коченеет, корчится, он
чувствует под водой движение бесформенных чудищ, невидимого; он зовет на
помощь.
они глухи. Он молит бурю, но безучастная буря послушна лишь бесконечности.
бесконечная рябь свирепых вод. В нем самом ужас и изнеможение. Под ним -
омут. Ни одной точки опоры. Ему представляются мрачные скитания трупа в
безграничной тьме. Смертельный холод сковывает его тело. Судорожно сжимаясь,
его руки хватают пустоту. Ветры, тучи, вихри, дуновения, бесполезные звезды!
Что делать? Человек, доведенный до отчаяния, отдается на волю судьбы; тот,
кто устал, решается умереть. Он перестает бороться, уступает, сдается и
наконец исчезает, навеки поглощенный темными глубинами океана.
человеческих душ, оказавшихся на дороге! Океан, куда падает все, чему дает
упасть закон! О зловещее исчезновение опоры! О нравственная смерть!
сталкивает тех, кого она осудила. Море - это безграничное страдание.
ее?
Глава девятая. НОВЫЕ ГОРЕСТИ
прозвучали необычные слова: "Ты свободен!" - наступила неправдоподобная,
неслыханная минута; луч яркого света, луч истинного света из мира живых
внезапно проник в его душу. Однако этот луч не замедлил померкнуть. Жан
Вальжан был ослеплен мыслью о свободе. Он поверил в новую жизнь. Но он очень
скоро узнал, что такое свобода для человека с желтым паспортом.
время пребывания на каторге должен составить сто семьдесят один франк.
Правда, надо добавить, что в своих расчетах он забыл о вынужденном отдыхе по
воскресным и праздничным дням, который за девятнадцать лет уменьшил его
капитал приблизительно на двадцать четыре франка. Так или иначе, но
вследствие всевозможных вычетов его заработок свелся к сумме в сто девять
франков пятнадцать су, которая и была ему отсчитана при выходе из каторжной
тюрьмы.
обворованным.
воротами винокуренного завода людей, выгружавших бутыли. Он предложил свои
услуги. Работа была спешная, и его взяли. Он принялся за дело. Он был
сообразителен, силен и ловок, он старался изо всех сил; хозяин, видимо, был
доволен им. В то время как он работал, проходивший мимо жандарм заметил его
и потребовал у него документы. Пришлось показать желтый паспорт. Затем Жан
Вальжан снова взялся за работу. Перед этим он спросил у одного из рабочих,
сколько они получают в день; тот ответил: "Тридцать су". Наутро ему
предстоял дальнейший путь, и вечером он попросил хозяина рассчитаться с ним.
Не говоря ни слова, тот вручил ему пятнадцать су. Жан Вальжаи запротестовал.
Ему сказали: "Хватит с тебя и этого". Он продолжал настаивать. Посмотрев на
него в упор, хозяин сказал ему: "Смотри, как бы на тебя снова не надели
колодки".
оптом. Теперь настала очередь отдельных лиц, которые обкрадывали его в
розницу.
уйти от осуждения.
встретили в Дине.
Глава десятая. ЧЕЛОВЕК ПРОСНУЛСЯ
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Никитин Юрий
Орлов Алекс
Шилова Юлия
Афанасьев Роман