друг на друга. И еще подумал, тоже не словами, а мыслями: "Это смерть моя
за мной приехала". Идея смерти его не испугала. Ему было все равно.
никак, не была ни теплой, ни холодной, ни мягкой, ни жесткой. Варя
заговорила свободно, непринужденно, даже весело. Как будто он мог ей
ответить. Что она там рассказывала? Про детей, про внуков. Про жизнь в
большом сибирском городе, где недавно построили плотину, сделали море, и
зимой река не замерзает, над ней все время стоит пар. Зато летом вода
холоднющая, совсем нельзя купаться.
чуть вбок. - Помнишь, как мама водила нас купаться?
было. Говорила Варя, не умолкая, держа его за руку, с каждой минутой все
больше превращаясь в ту рыженькую, преданную сестру его детства. Над рекой
стоял пар и мешал ему разглядывать Варю.
подумать только, Клавдию! Представь себе, изучила стенографию, до сих пор
работает, на пенсию - ни за что. Все такая же, хотя и постарела. О тебе и
слушать не хочет. Непреклонная. Петя - инженер-программист, давно женат,
живет отдельно, у него две девочки, близнецы, Люба и Соня. А Митя - тот
зубной врач. Вообрази, так и не женился. Живет с матерью, выносит ее
деспотизм. - Варя засмеялась: - Ты знаешь Клавдию!
звали второго сына! Как это я мог забыть?! Митя же, Митя!"
Митя в коляске, с соской, зажатой в руке. Митя в цинковой, звездами,
ванночке. Мыльная пена. Мальчик стоит на красненьких, кривоватых ножках,
держась руками за края ванны. Клавдия - молодая, смуглая, сзади его
оберегает: не упал бы! А муж, с развернутой мохнатой простыней, стоит
наготове, чтобы принять в нее сына. Кто это сказал, что в жизни он не
любил ни одного ребенка? Митю же он любил, Митю!
чирикал. Он точил, расточал. Федору Филатовичу было все равно. Пусть себе
течет, пусть надорвется, пусть разорвется этот кран!
втянул в себя воздух, свистнул и замолк.