какое только нашлось. Стараясь поудобнее втиснуться в тот маленький уголок,
который ему оставался, мистер Пинч уселся на скамеечку мисс Мерри и,
поставив стакан на коврик перед камином, а тарелку к себе на колени,
принялся пировать.
Пекснифа, то, увидев мистера Пинча на скамеечке мисс Пексниф, со стаканом и
тарелкою на коленях, он бы не выдержал, как бы угрюмо ни был настроен, и
улыбнулся бы самой добродушной улыбкой. Совершенное и полное удовольствие
Тома; его особенное одобрение черствым сандвичам, которые рассыпались у него
во рту, словно опилки; неописуемое наслаждение, с которым он цедил кислое
вино, облизывая губы, словно считал грехом упустить хотя бы каплю такого
превосходного и благоуханного напитка; тот счастливый вид, с которым он
медлил иногда, держа стакан в руке и, вероятно, произнося про себя
какой-нибудь тост, и тревожная тень, омрачавшая его довольное лицо всякий
раз, как, оглядев комнату и радуясь возможности без помехи наслаждаться
уютом, он замечал хмурую физиономию своего товарища, - да ни один циник на
свете, будь он сушей ехидной по своему человеконенавистничеству, не мог бы
устоять перед добродушием Томаса Пинча.
за его здоровье бокал смородинного вина, хотя это был чистейший уксус, -
выпили бы, да еще с каким удовольствием! Другие пожали бы его честную руку и
поблагодарили бы за урок, который дала им эта простая душа. Третьи
посмеялись бы с ним вместе, а четвертые посмеялись бы над ним; к этому
последнему разряду принадлежал и Мартин Чезлвит, который был не в силах
удержаться и громко расхохотался.
Это лучше всего!
заметил:
кажусь чудаком, ведь я почти не знаю жизни, а вы ее хорошо знаете, я думаю.
огню и ставя обе ноги на каминную решетку. - Черт возьми, мне надо
поговорить с кем-нибудь откровенно. Я поговорю откровенно с вами, Пинч.
расположения с вашей стороны.
который смотрел на огонь из-за его колена.
будто эта исповедь была ему не совсем приятна, - что меня воспитывали с
ранних лет в надежде на большое наследство и приучили думать, что со
временем я буду очень богат. Так оно и было бы, если б не вмешались
некоторые причины и обстоятельства, о которых я и собираюсь вам рассказать.
Они-то и привели к тому, что меня лишили наследства.
глаза.
молодого человека. - Боже мой!
отрывисто и резко продолжал Мартин, опять мешая в камине, - очень хорошо и
похвально любить родителей, если они живы, и не забывать их, если они
умерли, когда вы их хоть сколько-нибудь знали. А я своих родителей почти не
видел: нечего и ждать от меня особенной чувствительности. Да ее и нет; что
правда, то правда.
Но как только его собеседник умолк, он вздрогнул и сказал:
содержал вот этот самый дедушка, о котором я только что говорил. Ну, у него
есть свои хорошие черты, нечего отрицать, я этого от вас и не скрываю, зато
у него имеются два крупных недостатка, и в них-то вся беда. Во-первых, это
такой упрямец, какого на свете не сыщешь. Во-вторых, он самый отвратительный
эгоист.
переходят все границы. Я не раз слыхал, что наша семья искони отличалась
этими недостатками, и думаю, что в этом есть доля правды. Сам я этого знать
не могу. Я только могу благодарить бога за то, что эти качества не перешли
ко мне, и приложу все старания, чтобы не заразиться ими.
придвинувшись к огню еще ближе, - как эгоист - он очень требователен к
людям, а как упрямец - очень настойчив в своих требованиях. Он и от меня
всегда требовал очень многого в смысле почтительности и покорности и даже
самоотвержения, когда речь шла о его желаниях, ну и так далее. Я со многим
мирился, потому что многим ему обязан (если можно говорить об обязательствах
перед родным дедушкой) и потому что я его, как-никак, любил; однако мы
все-таки довольно часто ссорились: я, видите ли, не всегда мог угодить на
него, приспособиться к его нраву, - то есть не ради себя самого, вы же
понимаете... - Тут он запнулся, не зная, как продолжать.
затруднения, не нашелся что ответить.
гоняться за нужным словом. Теперь я расскажу вам самую суть, а также по
какому именно случаю я очутился здесь. Я влюблен, Пинч.
только живет под солнцем. Но она в полной зависимости от моего дедушки; и
если только он узнает, что она платит мне взаимностью, она останется без
крова и лишится всего, что имеет. Надеюсь, в такой любви нет никакого
особенного эгоизма?
вы, я думаю, любите, и, оберегая ее, даже не открыться...
смешите меня, мой милый. То есть как это не открыться?
это, а иначе не стали бы говорить.
сказал Мартин. - Разве только для того, чтобы тосковать и мучиться?
ответила, - прибавил он, глядя на красивое лицо Мартина.
там какие-то девические предрассудки насчет долга и благодарности и прочего
тому подобного, что довольно трудно понять; но в основном вы правы: я узнал,
что ее сердце принадлежит мне.
И, очень довольный, он отпил большой глоток из стакана.
Мартин, - однако мне не удалось повести дело так, чтобы дедушка, очень
ревнивый и недоверчивый, не догадался, что я ее люблю. Ей он ничего не
сказал, а прямо напал на меня и в беседе с глазу на глаз обвинил меня в том,
что я намеренно искушаю верность преданного ему существа (видите, какой
эгоист!) - девушки, которую он учил и воспитывал, чтобы она стала ему
бескорыстным и верным другом, после того как он меня женит по своему
усмотрению. Тут я не вытерпел и сказал, что как ему будет угодно, но я могу
жениться и сам и не желаю, чтобы он или кто-нибудь другой продавал меня с
аукциона неизвестно кому.
пристальнее прежнего.
начал говорить мне далеко не лестные вещи. И пошла беседа за беседой, слово
за словом, как это всегда бывает; а клонилось все это к тому, чтобы я от нее
отказался, а не то он от меня откажется. А надо вам знать, Пинч, что я не
только страстно влюблен в нее (она хотя и не богата, но так красива и умна,
что сделает честь кому угодно, какие бы ни были претензии у ее будущего
мужа); мало того, главной чертой моего характера является...
предположение было встречено гораздо хуже, чем он ожидал, ибо молодой
человек немедленно возразил с некоторой запальчивостью:
что у меня в характере нет упрямства, не так ли? Я хотел сказать, если бы вы
меня не прервали, что главная черта моего характера - это твердость.
понимаю.
собирался подчиниться ему или уступить хотя бы тысячную долю вершка.
махнув обеими руками, как будто с этим предметом было совсем покончено и
разговаривать о нем больше не стоило, - тем дело и кончилось, вот я и
очутился здесь!
видом, как будто ему предложили труднейшую головоломку, которую он не в
Сертаков Виталий
Земляной Андрей
Контровский Владимир
Андреев Николай
Прозоров Александр
Белогорский Евгений