звука. Мэри казалось, что в наступившей тишине слышно, как громко стучит ее
сердце, и она низко пригнула голову. От Джосса ее отделял кухонный стол.
Дядя медленно повернулся и некоторое время молча смотрел в ее сторону. Когда
он наконец заговорил, голос его звучал хрипло и напряженно, еле слышно.
отвечаешь?
смотрели, не узнавая. Мэри затаилась.
стула, но ухватиться за нее не смогла - ей было не дотянуться. Боясь
пошевельнуться, она затаила дыхание. Нагнув голову и растопырив руки, Джосс
вошел в кухню и стал красться к ней вдоль стены. Мэри следила за его руками:
вот они на расстоянии ярда от нее, вот она уже чувствует его дыхание...
волос и лица.
ушли те? Ты их видела?
я одна. Тетя Пейшнс наверху. Вам плохо? Помочь вам?
нет, они - как сгоревшая свеча. Правда, Мэри?
положив руки на стол, тяжело вздохнул и облизал губы.
совсем как живые, и я просыпаюсь весь в поту. Мне хочется выпить, Мэри. Вот
ключ, сходи в бар и принеси мне бренди. - Он порылся в кармане и вытащил
связку ключей. Мэри взяла их дрожащими руками и выскользнула из кухни в
коридор. На мгновение она замешкалась в раздумье, не подняться ли ей
потихоньку в свою комнату, запереться там на ключ и оставить его одного на
кухне наедине со своим бредом. На цыпочках она стала продвигаться вдоль
коридора к холлу. Вдруг из кухни донесся его крик:
Мэри нащупала в буфете бутылку бренди. Когда она вернулась на кухню, Джосс
по-прежнему сидел у стола, уронив голову на руки. Сначала она подумала, что
он вновь заснул, но при звуке ее шагов Джосс поднял голову, оперся на руки и
откинулся на спинку стула. Мэри поставила перед ним бутылку и стакан.
Наполнив стакан наполовину, он взял его обеими руками и стал глядеть на нее.
сообразительная и смелая и можешь быть хорошей подругой любому мужчине. Тебе
следовало бы родиться мальчишкой.
погрозил пальцем.
Лучшего бренди не бывает. В погребах самого короля Георга нет такого бренди.
А много ли плачу я? Ни пенса. В "Ямайке" мы пьем задаром. - Он рассмеялся и
показал ей язык. - Трудное это дело, Мэри. Настоящее мужское дело. Я
подставлял свою шею не один десяток раз. За мной гнались по пятам, пули
свистели над самым ухом. Только не поймать им меня, Мэри. Слишком я хитер и
давно этим занимаюсь. До приезда сюда я работал в порту Пэдстоу. Раз в две
недели в пору весенних приливов мы ходили на люгере. Тогда со мной было еще
пятеро. Но на мелком деле не заработаешь. Нужны крупные сделки, большие
заказы. Сейчас нас больше сотни, и обеспечиваем мы все районы - от границы
аж до самого побережья. Клянусь богом, Мэри, мне пришлось немало видеть
крови на своем веку. Десятки раз видел, как убивают людей. Но теперешнее
дело похлеще будет: это как бег наперегонки со смертью.
поговорить с тобой. Как я вижу, ты девка с характером и не из трусливых, не
то что твоя тетя. Нам с тобой надо работать вместе.
становлюсь слабым, как мышь. И мне снятся сны... кошмары. Мерещатся вещи,
которых я ничуть не боюсь, когда трезв. Тысячу проклятий, Мэри! Я убивал
людей собственными руками, топил их, забивал камнями и никогда после не
вспоминал об этом. Как дитя, спокойно спал по ночам. Но стоит мне напиться,
как я все вижу во сне... их серые лица... они таращат на меня глаза,
изъеденные рыбами... тела их растерзаны, мясо отстает от костей, в волосах
морские водоросли... Была там и женщина, Мэри. Она цеплялась за спасательный
плот, волосы ее разметались по спине, в руках она держала ребенка.
Понимаешь, их корабль сел у берега на скалы. Все они могли бы выбраться
живыми, все до единого. Ведь вода местами не доходила и до пояса. Она
кричала мне, молила о помощи, а я ударил ее по лицу камнем, она упала
навзничь, пыталась ухватиться за край плота, потом выпустила ребенка из рук,
и я снова ударил ее. Они утонули на глубине в четыре фута. Мы тогда здорово
перепугались, боялись, что кто-то все же выберется на берег... Впервые не
рассчитали время прилива. Еще полчаса, и они смогли бы посуху дойти до
берега. Нам пришлось забить камнями всех до единого, Мэри. Им перебили руки
и ноги, и они пошли ко дну, как та женщина с ребенком, хотя вода не доходила
и до плеч. Они потонули потому, что мы забрасывали их валунами и
булыжниками, пока они могли стоять...
каждую красную прожилку, чувствовала его дыхание на щеке.
крушение? - шепотом спросил он.
возвещавшего о начале суда. Оба замерли. В комнате стоял холод, камин совсем
погас, из приоткрытой двери сильно сквозило. Желтое пламя свечи то затухало,
то вспыхивало вновь. Он взял ее за руку. Она безжизненно лежала у него в
ладони. Джосс, вероятно, заметил на лице Мэри выражение ужаса, потому что
сразу отпустил ее руку и отвернулся. Теперь он уставился на пустой стакан и
принялся барабанить пальцами по столу.
ползет муха. Вот она пробралась по коротким черным волосам, вздувшимся венам
и по костяшкам и поползла к концам длинных тонких пальцев. Тут девушке
вспомнилось, как быстро и ловко двигались эти пальцы, когда он нарезал для
нее хлеб в тот первый вечер после ее приезда. Наблюдая теперь, как эти
пальцы барабанят по столу, Мэри живо представила, как они ухватывают острый
камень и с размаху запускают его в человеческую плоть.
заговорил хриплым шепотом:
почудилось, что зазвонил колокол на бакене у входа в залив. Я слыхал бой
этого колокола, разносимый западным ветром. Бом... бом... бом... Будто
звонят по мертвым. Я и во сне слышу этот звон. И этой ночью я слышал его
тоже. Какой заунывный, похоронный звон! Он вынимает из тебя всю душу, жутко
делается. Так вот, нужно подплыть на лодке и обернуть язык колокола
фланелью, тогда он умолкает. Представь себе, как темной ночью, когда над
водой стелется густой туман, кругом мгла и ни зги не видно, какое-нибудь
судно пытается найти фарватер и рыщет, как гончая, но колокольного звона не
слыхать. И тогда оно входит в залив, пробираясь сквозь туман, и налетает
прямо на скалы. Удар, судно все содрогается, и прибой настигает его. А мы
уже поджидаем поблизости.
попробовал на язык, затем сделал глоток.
он. - Вот и люди так: пытаясь спастись, грудятся у тросов, строп, цепей,
цепляются за снасти, кричат от страха, когда накатывает приливная волна.
Облепят реи, как мухи. Глянешь с берега - ну точь-в- точь черные мухи. Я
видел однажды, как корабль раскололся под ними, мачты рухнули, и ванты
полопались, как нитки. Людей сбросило в море, и они что было сил поплыли к
берегу. Но там, Мэри, их поджидала смерть.
чудилось, что она не стоит больше на коленях, ухватившись руками за ножку
кухонного стола; что она снова была ребенком и бежала рядом с отцом по
скалам за Сент-Кеверном. Отец подхватил ее и усадил себе на плечи. С ними
бежали другие мужчины и что-то громко кричали. Кто-то показывал рукой в
сторону видневшегося вдалеке моря. Прижавшись к отцу, она смотрела на белый
корабль, похожий на огромную птицу. Он беспомощно качался на волнах, мачты
были сломаны, паруса поникли и опустились в воду.
остановились и в ужасе наблюдали за судном. Вот оно легло на бок и стало
погружаться.
пробравшись через толпу, взяла на руки и унесла.
кое-что понимать, мать рассказала ей о том, как они ездили в Сент- Кеверн и
на их глазах затонуло огромное парусное судно со всем экипажем и грузом,
разбившись о страшную скалу Мэнэкл.
обрамлении спутанных волос, и снова она стояла на коленях у стола на кухне
"Ямайки". Она чувствовала себя совсем больной, руки и ноги заледенели. Мэри
мечтала лишь об одном - поскорее добраться до постели, зарыться в подушку,
накрыться с головой одеялом, прижать ладони к глазам - только бы
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Флинт Эрик
Пехов Алексей
Куликов Роман
Андреев Николай