read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



облокотившись на пюпитры и положив на них блокнот, в котором они
регистрируют продажные цены для комиссионеров. В аукционной камере два
яруса; внизу, на каждом конце каменного прилавка, который тянется перед
камерой, аукционист ставит корзины с товаром, назначая цену на партии и
поштучно - на крупную рыбу, а над ним регистраторша с пером в руке
выжидает присуждения последней цены. Верлак показал Флорану в точно такой
же желтой деревянной кабине - по другую сторону перегородки - огромную
старуху кассиршу, которая укладывала столбиками монеты по одному су и по
пять франков.
- Здесь осуществляется двойной контроль, - говорил Верлак, - префектуры
департамента Сены и полицейской префектуры. Полицейская префектура,
которая назначает комиссионеров, утверждает, что на ее обязанности лежит и
надзор за ними. А городское самоуправление, в свою очередь, хочет
присутствовать при сделках для определения суммы налога.
Он продолжал рассказывать своим слабым равнодушным голосом все
подробности склоки между двумя префектурами. Флоран его почти не слушал.
Он смотрел на регистраторшу, сидевшую прямо перед ним на высоком стуле.
Это была рослая темноволосая девушка, лет тридцати, с большими черными
глазами и самоуверенным видом; ее длинные пальцы свободно управлялись с
пером: так пишет барышня, получившая образование.
Но тут внимание Флорана привлекли визгливые выкрики аукциониста,
пустившего с торгов великолепного палтуса.
- Есть товар за тридцать франков!.. тридцать франков!.. тридцать
франков!
Он повторял эту цифру на все лады, повышая голос, распевал ее, словно
причудливую гамму, полную неожиданных переходов. Это был горбун с
перекошенным лицом и всклокоченными волосами, в широком синем фартуке с
нагрудником. Вытянув руку и сверкая глазами, он опять неистово завопил:
- Тридцать один! Тридцать два! Тридцать три! Тридцать три пятьдесят!..
Тридцать три пятьдесят!..
Он перевел дух, поворачивая корзину с палтусом на каменном прилавке и
подвигая ее вперед, а торговки наклонялись над рыбой и осторожно трогали
ее кончиком пальца. Затем аукционист с новым жаром стал выкрикивать цену
и, выбрасывая руку, стремительно повторял новую цифру каждого наддатчика,
замечая малейший жест, поднятый палец, нахмуренные брови, выпяченную губу,
подмигиванье, - и все это с такой быстротой, сопровождая такой
скороговоркой, что Флоран, не успевавший следить за ним, совсем опешил,
когда горбун вдруг затянул еще протяжней, словно певчий, монотонно
повторяющий последний стих псалма:
- Сорок два! Сорок два!.. Палтус за сорок два франка!
Последнюю надбавку сделала прекрасная Нормандка. Флоран узнал ее в
рядах рыбных торговок, выстроившихся за железной оградой аукциона. Утро
было прохладное. За решеткой мелькала вереница меховых воротников, целая
панорама грудей, мощных плеч, животов, обтянутых широкими белыми
передниками. Прекрасная Нормандка с высоко взбитым шиньоном в локонах,
белотелая и холеная, щеголяла своим кружевным бантом среди повязанных
платками нечесаных кудрей, среди красноносых любительниц бутылочки, наглых
оскалов, среди лиц с зияющей щелью нагло орущего рта, похожих на
треснувший горшок. Нормандка узнала кузена г-жи Кеню и, не сдержав
изумления, начала перешептываться с соседками.
Гул голосов стал настолько оглушительным, что Верлаку пришлось
прекратить дальнейшие объяснения. Торговцы на тротуаре протяжно выкликали
названия крупной рыбы, и казалось, эти вопли исходят из огромного рупора;
особенно выделялся чей-то голос, от звуков которого дрожали своды рынка;
голос хрипло и надсадно ревел: "Мидии! Мидии!" Некоторые мешки с мидиями
опорожняли прямо в корзины; из остальных ракушки выгребали лопатой. Мимо
проплывали корзины с рыбой - скаты, камбала, макрели, мелкие угри, лососи:
их приносили и уносили учетчики-приемщики; а гам все усиливался, и под
напором толпы торговок трещали железные прутья загородки.
Горбун-аукционист, выпятив челюсть, в исступлении размахивал худыми
руками. Кончилось тем, что он вскочил на скамью, подстегиваемый
непрерывным потоком цифр, которые он перехватывал на лету и бросал в
толпу; он кривил рот, волосы у него взлохматились, из пересохшей глотки
вырывалось невнятное хрипенье. Сидевший наверху маленький старичок,
чиновник из отдела муниципальных налогов, совсем зарылся в свой воротник
из поддельного каракуля, и из-под нахлобученной черной бархатной ермолки
торчал лишь кончик носа; а рослая темноволосая регистраторша невозмутимо
писала, сидя на своем высоком стуле, глаза ее на чуть раскрасневшемся от
холода лице были спокойны, она даже бровью не повела, хотя горбун
тараторил без умолку у самых ее ног.
- Логр бесподобен, - улыбаясь, прошептал Верлак. - Он лучший аукционист
на рынке... Пару подметок - и ту, пожалуй, выдаст за парочку солей.
Верлак с Флораном вернулись в павильон. Проходя снова мимо аукциона
пресноводной рыбы, где торги шли более вяло, Верлак заметил, что продажа
здесь идет на убыль, что речное рыболовство во Франции себя совсем не
оправдывает. Невзрачный, белобрысый аукционист монотонным голосом, без
единого жеста, выкликал цену за партию угрей и раков, а приемщики-учетчики
ходили вдоль садков, вылавливая сачками проданный с торгов товар.
Между тем сутолока вокруг аукционных камер усиливалась. Верлак самым
добросовестным образом исполнял роль наставника Флорана, прокладывая
локтями дорогу в толпе и увлекая своего преемника в самую гущу аукциона.
Здесь крупные перекупщицы спокойно поджидали отборного товара, нагружали
на плечи носильщиков тунцов, палтусов, лососей. А на земле уличные
торговки делили между собой купленные в складчину корзины с сельдью и
мелкой лимандой. Попадались здесь и буржуа, вероятно рантье из отдаленных
районов, пришедшие на рынок в четыре часа утра с намерением купить свежей
рыбы; кончилось же это тем, что им навязали на аукционе огромную партию
морской рыбы-за сорок - пятьдесят франков, и теперь им предстояло
потратить целый день на то, чтобы сбыть ее своим знакомым. В толпу грубо
вклинивались прохожие, начиналась давка. Какая-то рыбная торговка, нещадно
стиснутая, отбивалась, размахивая кулаками, изрыгая ругательства. Затем
толпа снова смыкалась плотной стеной. Тут Флоран, задыхаясь от духоты,
объявил, что видел уже достаточно, что он все понял.
Когда Верлак помогал ему выбраться из давки, они столкнулись лицом к
лицу с прекрасной Нормандкой. Она остановилась перед ними и с царственным
видом спросила:
- Так это твердо решено, вы покидаете нас, господин Верлак?
- Да, да, - ответил ей маленький человечек. - Собираюсь отдохнуть в
деревне, в Кламаре. Запах рыбы мне, видимо, вреден... А вот, кстати,
господин, который меня заменит.
Он обернулся, указав на Флорана. У прекрасной Нормандки сперло дыханье
в груди. И, уходя, Флоран услышал, как она со сдавленным смехом шептала на
ухо соседкам: "Вот это славно! Уж мы тогда потешимся, раз так!"
Рыбные торговки выставляли товар. Над всеми мраморными прилавками
широкой струей текла вода из отвернутых по углам кранов. Шум стоял, как от
летнего ливня; отвесно падавшие струи журчали, звенели и, плашмя ударяясь
о мрамор, брызгали во все стороны, а с наклонной поверхности прилавков
катились крупные капли, падая на землю с замирающим лепетом, словно
родничок; они впитывали грязь в проходах, разбегались оттуда ручейками,
разливаясь кое-где в выбоинах, как пруды, потом разветвлялись тысячами
мелких рукавов и стекали по скату на улицу Рамбюто. Поднималась мягкая
изморось, дождевая пыль, и веяла в лицо Флорану тем свежим дыханием, тем
горьковато-соленым морским ветром, который был ему знаком; а в первых
разложенных на прилавках рыбах он вновь узнавал розовый перламутр,
кроваво-красный коралл, мелочно-белый жемчуг - все изменчивые краски
океана, вплоть до бледной бирюзы.
Это первое утро на рынке вызвало в нем большие сомнения. Он уже жалел,
что уступил Лизе. На следующий день, очнувшись от сытой спячки кухни Кеню,
он стал с таким неистовством обвинять себя в трусости, что едва не
расплакался. Но Флоран не посмел нарушить данное им слово - он немного
побаивался Лизы и мысленно видел недовольную складку у ее губ, немой упрек
на ее красивом лице. Он считал Лизу женщиной слишком основательной и
благополучной, чтобы можно было нарушать ее планы. К счастью, Гавар подал
ему мысль, которая его утешила. Вечером того же дня, когда Верлак ходил с
Флораном на торги, Гавар отвел его в сторону и стал туманно объяснять, что
"бедняге Верлаку" живется далеко не сладко. Затем, ввернув кое-какие
замечания по поводу "сволочного правительства", которое убивает своих
служащих каторжным трудом, не обеспечивая их хотя бы настолько, чтобы они
могли спокойно помереть, Гавар решился намекнуть, что было бы неплохо,
если бы Флоран уделял часть своего жалованья бывшему инспектору. Флоран
принял идею Гавара с радостью: это более чем справедливо, ведь он лишь
временный заместитель Верлака; к тому же он, Флоран, ни в чем не
нуждается, поскольку кров и стол обеспечены ему у брата. Гавар, со своей
стороны, добавил, что на его взгляд предостаточно, если Флоран выделит из
ста пятидесяти франков своего ежемесячного оклада - пятьдесят на долю
Верлака; понизив голос, он пояснил, что протянется это недолго:
несчастного малого действительно до костей изъела чахотка. Порешили на
том, что Флоран навестит г-жу Верлак и будет вести переговоры с ней лично,
чтобы не обидеть ее мужа. От этого доброго дела у Флорана на душе стало
легче, теперь он брался за работу с мыслью о самопожертвовании и
возвращался к роли, которую привык играть всю жизнь. Однако Флоран взял с
торговца живностью слово никому не рассказывать об этой сделке. А так как
и Гавар чувствовал безотчетный ужас перед Лизой, то он сохранил тайну, что
можно счесть его высокой заслугой.
Итак, все в колбасной были довольны. Красавица Лиза проявляла самые
дружеские чувства по отношению к деверю: заставляла его рано ложиться,
чтобы он мог встать спозаранку, подавала ему завтрак на стол прямо с
плиты; теперь она больше не стеснялась разговаривать с ним на улице: ведь
он носил форменную фуражку. Хорошее настроение, царившее в семье, радовало
Кеню, никогда еще ему не сиделось так уютно по вечерам за столом, между



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 [ 23 ] 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.