свою силу, обернется ветром. Если это ему не удастся, мы
смиренно отдадим вам наши жизни.
надменно ответил военачальник.
руку вывести его из шатра.
презирают трусов.
лагерю свободно -- арабы только забрали у них коней. И снова
мир показал, сколь он многоязык: пустыня, которая раньше была
бескрайней и свободной, превратилась теперь в тюрьму, откуда не
сбежишь.
заработал за жизнь!
подарили тебе три лишних дня. Обычно деньги и на мгновение не
могут отсрочить смерть.
речи. Он не знал, как обернуться ветром, -- он не был
алхимиком.
капель на запястья юноши, произнеся какие-то непонятные слова.
И тот сразу почувствовал, как ушла из его тела тревога.
сказал Алхимик. -- Просто ты пока еще не успел поговорить со
своим сердцем.
одно делает исполнение мечты невозможным -- это страх неудачи.
обернуться ветром.
гораздо лучше, чем принять смерть, как тысячи людей, которые
даже не подозревают о существовании Стези. Впрочем, не
беспокойся. Обычно смерть обостряет жизненные силы и чутье.
лагерь привезли раненых. "Со смертью ничего не меняется", --
думал Сантьяго. На место выбывших из строя становились другие,
и жизнь продолжалась.
воинов, обращаясь к своему убитому товарищу. -- Не теперь, а
после войны. Но так или иначе, от смерти не уйдешь.
видимая часть Бога. Алхимия же переводит духовное совершенство
в материю.
превращаться в ветер.
возле лагеря. Часовые пропустили его беспрепятственно: они уже
слышали, что объявился колдун, умеющий превращаться в ветер, и
старались держаться от него подальше. А кроме того, пустыня
лучше всякой темницы.
Вслушивался в свое сердце. А пустыня внимала его страху.
военачальников.
он.
целый день. Потом попросил сесть.
барханы, скалы; стелились по пескам растения, умудрившиеся
выжить там, где это было немыслимо. Перед ним лежала пустыня,
он шел по ней в течение стольких месяцев и все равно узнал лишь
ничтожную ее часть. И встретил на пути англичанина, караваны,
войну между племенами, оазис, где росло пятьдесят тысяч пальм и
было вырыто триста колодцев.
Разве мы вдосталь не нагляделись друг на друга вчера?
-- отвечал Сантьяго. -- И когда я гляжу на тебя, я вижу и ее. Я
хочу вернуться к ней, а для этого мне необходима твоя помощь. Я
должен обернуться ветром.
него ты как зеленый луг. Он никогда не вернется без добычи. Он
знает твои скалы, твои барханы, твои горы. А ты щедра к нему.
Годами я взращиваю то, что послужит ему добычей, пою своей
скудной водой, показываю, где можно утолить голод. А потом с
небес спускается сокол -- и как раз в те минуты, когда я
собираюсь порадоваться тому, что в моих песках не пресекается
жизнь. И уносит созданное мною.
сокола. А сокол кормит человека. А человек когда-нибудь
накормит твои пески, и там снова возникнет жизнь и появится
добыча для сокола. Так устроен мир.
сокола, сокола -- в человека, а человека -- в пустыню. Это то,
что превращает свинец в золото, а золото вновь прячет под
землей.
женщина. И потому я должен обернуться ветром.
этого мало. В одиночку я ничего не могу. Попроси помощи у
ветра.
тем, как юноша говорит с кем-то на неведомом им языке.
его разговор с пустыней, потому что ветры вообще знают все. Они
носятся по всему миру, и нет у них ни места, где родились они,
ни места, где умрут.
в тебе голос моей любимой.
арабы думали, что прилетает он из тех краев, где много воды и
живут чернокожие люди. На родине Сантьяго его называли
"левантинцем", потому что думали, будто он приносит песок
пустынь и воинственные крики мавров. Быть может, в дальних
странах, где нет пастбищ для овец, люди считают, что рождается
этот ветер в Андалусии. Но ветер нигде не рождается и нигде не
умирает, а потому он могущественней пустыни. Сделать так, чтобы
там что-то росло, люди способны; могут они даже разводить там
овец, но подчинить себе ветер им не под силу.
тобой разная суть.
тобой бродил по свету, мне открылись тайны алхимии. Во мне
теперь заключены и ветры, и пустыни, и океаны, и звезды, и все,
что сотворила Вселенная. Нас с тобой сделала одна и та же рука,
и душа у нас одна. Я хочу быть таким, как ты, хочу уметь
проникать в любую щель, пролетать над морями, сдувать горы
песка, закрывающие мои сокровища, доносить голос моей