раньше не подумала о деньгах. В банке чуть больше трех сотен и еще сотня
запихнута куда-то в доме. С этим она долго на дороге не продержится -
фургону нужен бензин, а ребенку - еда и пеленки.
с оптическим прицелом, взятую у Кори Петерсона. Может, за нее удастся
выручить сотню долларов. Да хотя бы семьдесят. Может, Горди ее купит вместе
с "магнумом". Нет, "магнум" стоит оставить. Его удобно носить незаметно.
Хотя можно купить обрез охотничьего ружья.
человека. Шеклет, одетый в пальто, вздувавшееся на ветру, собирал
расплющенные алюминиевые банки и складывал их в пакет для мусора. Она знала
его распорядок. Он вышел часа на два, а затем вернется и начнет надрывно
кашлять по ту сторону стены.
склеила.
одну. Мимо проехал грузовик, и Шеклет качнулся от вихря. Покрепче прижал к
себе мешок, потом подобрал еще одну банку.
доверяет банкам? Может, держит деньги в матрасе или в обувных коробках,
перетянутых резинками? Она продолжала за ним наблюдать, ее ум вертел эту
возможность, как любопытное насекомое, вытянутое из-под камня. У Шеклета
никогда не бывает гостей. А Пола - его дочь, как решила Мэри, - наверняка
живет в другом штате. Если с ним что-нибудь случится, его долго никто
найдет. Это легко сделать, и она не собирается здесь долго торчать, когда
возьмет ребенка. О'кей.
лезвием. Таким ножом потрошат рыбу, подумала она. Нож она положила на
кухонную полку, затем вернулась в спальню и продолжила работу над формой
медсестры.
уже давно закончена. В мусорном мешке Шеклета позвякивали друг о друга
алюминиевые банки. Мэри стояла у своей двери в джинсах, в ветровке поверх
коричневого свитера и в вязаной шапочке. Шеклет позвякал ключами, нашел
нужный. Когда он вставлял ключ в дверь, Мэри вышла на холод с "кольтом" в
руке и ножом под плащом за поясом.
потрескалась, как на старом ботинке. Шеклет едва понял, что рядом с ним
кто-то стоит, как ощутил прижатое к черепу дуло револьвера.
ключ из замка. Подобрав потом мешок с банками, она внесла в дом и его, а
Шеклет в ошеломлении таращился на нее покрасневшими на холоде глазами, Мэри
заперла дверь и закрыла замок на собачку.
чашечку, но он глотнул (колыхнулся большой кадык) и опустился на тоненький
коричневый ковер своей тесной каморки.
физически исходил запах страха, напоминавший смесь пива и аммиака. Шторы на
окнах были уже опущены. Мэри включила лампу на телевизоре. Комната была
похожа на нору чудовищной крысы. Газеты и журналы пачками, разбросаны
подносы от готовых обедов, одежда валялась там, где ее сняли. Шеклет
затрясся в приступе кашля и поднес руки ко рту, но Мэри ткнула ему в лоб
"кольтом", и он снова переплел пальцы на затылке.
Придется сделать все быстро, чтобы успеть найти хороший фургон, прежде чем
переодеться и поехать в Сент-Джеймс.
вызвала, если бы у тебя так за стенкой выли. Я же против тебя ничего не
имею. Больше никогда так не сделаю. Вот как перед Богом. О'кей?
ствол смотрел в лицо Шеклета.
я тебе помогу.
никогда ничего плохого не сделал!
резким ударом обрушила его на лицо Шеклета. Он вскрикнул и повалился на бок,
дергаясь всем телом от невыносимой боли. Мэри встала рядом с ним на колени и
приставила дуло к пульсирующему виску.
нос. Темно-красная кровь из разорванных капилляров текла из ноздрей, по
морщинистым щекам лились слезы.
Чем больше будешь тянуть, тем больнее будет.
дать "кольтом" ему по зубам, и старик отпрянул и завыл.
все, что у меня есть!
поднявшись на ноги, прошел через коридор в спальню, она за ним. Спальня
выглядела так, будто по ней прогулялся смерч. Кровать без простыней. На
одной стене пожелтевшие черно-белые фотографии молодого Шеклета и
темноволосой привлекательной женщины. На комоде фотография Шеклета в
тюбетейке с кисточкой среди группы улыбающихся толстопузых
священнослужителей.
Медленно-медленно.
из носа. Он протянул было руку, но Мэри шагнула к нему и прижала револьвер к
голове. Она заглянула в ящик и ничего не увидела, кроме трусов и свернутых
носков.
больше не бей меня, ладно? У меня больное сердце.
носки ему.
поднял их так, чтобы Мэри увидела.
двадцаток, четыре десятки, пять пятерок и восемь долларовых бумажек. Всего
пятьсот сорок три доллара. Мэри выхватила деньги у него из рук.
опухшие глаза заблестели от страха.
он нужен был ей в сознании.
кровать. Через несколько минут все было перетряхнуто: груда рубашек,
свитера, куча журналов "Кавалер", "Налжет", "Нэйшнл джеографик", носовые
платки, одна полная бутылка виски и одна полупустая, куча одинокого
холостяцкого хлама, но никаких денег, достойных упоминания, если не считать
случайных четвертаков, десятицентовиков и центов.
соображал, откуда она знает его дочь. Мэри перевернула матрас и полностью
перетрясла всю кровать, но нашла только пустые подносы от готовых обедов и
старые газеты. Она перелопатила всю аптечку и перерыла кухонные шкафы, и
когда обыск был закончен, она поняла, что знала Шеклета лучше, чем Пола.
квартирой!
было, только пятидолларовая бумажка и три по доллару.
бумажник в сторону. - Ты взяла все до последнего цента. Чего тебе еще здесь
нужно?
опустил на револьвер. У него на шее задергалось адамово яблоко.