нужд рынка натолкнули меня на ценное изобретение. Покамест я остерегусь
что-либо обещать, я предвижу чересчур большие трудности. Как знать, не
придется ли нам потерпеть еще несколько лет? Но все же я найду способы
производства, над изысканием которых тружусь, не я один, но если я открою их
первым, нам обеспечено огромное состояние. Я ничего не говорил Люсьену: у
него горячая голова, пожалуй, еще навредишь ему; он, пожалуй, сочтет мои
мечтания за действительность, возомнит себя вельможей и, чего доброго, еще
войдет в долги. Поэтому храните мою тайну. Ваша нежность, ваша бесценная для
меня близость - вот единственное, что может утешить меня в этих длительных
испытаниях, а желание, чтобы вы и Люсьен жили в роскоши, придаст мне
твердости и настойчивости...
изобретателей, которым, как и моему бедному отцу, нужна заботливая жена.
меня ваше имя - символ любви. Ева была единственной женщиной во всем мире, и
то, что было для Адама материальной истиной, для меня истина нравственная.
Боже мой! Ужели вы меня любите?
произношения желала выразить полноту чувств.
длинной балке, лежавшей почти у самых колес бумажной фабрики.- Дайте мне
подышать вечерним воздухом, послушать кваканье лягушек, полюбоваться
трепетным отражением луны на водной глади; дайте мне вобрать в себя всю
природу, где каждая былинка дышит моим счастьем! Впервые природа предстает
передо мною во всем своем великолепии, озаренная любовью, украшенная вами...
Ева, моя возлюбленная! Вот оно первое мгновение ничем не омраченной радости,
дарованное мне судьбой! Не думаю, чтобы Люсьен был так счастлив, как я!
приобретающий теперь такую важность. И вот почему: с падением Империи почти
во всеобщее употребление войдет бумажное белье благодаря дешевизне бумажной
ткани в сравнении с полотняной. В настоящее время бумага еще вырабатывается
из пенькового и льняного лоскута, однако ж это дорогое сырье и дороговизна
его замедляет широкое развитие книгопечатания, что неизбежно для Франции. Но
приток тряпья нельзя увеличить искусственно. Тряпье накапливается по мере
износа белья, и население любой страны предоставляет его лишь в ограниченном
количестве. Это количество может возрасти лишь с увеличением рождаемости.
Для того, чтобы изменение в количестве народонаселения стало ощутимым,
стране потребуется четверть века и подлинный переворот в нравах, в торговле
или сельском хозяйстве. Итак, если нужды бумажной промышленности уже теперь
превышают вдвое и втрое количество тряпья, которым располагает Франция,
надобно пользоваться при изготовлении бумаги не лоскутом, а каким-либо иным
сырьем. Выводы эти основаны на фактах, которые мы наблюдаем: ангулемские
бумажные фабрики последние, где бумага еще изготовляется из льняного тряпья;
и мы видим, что потребность фабрик в хлопчатобумажном тряпье, из которого
составляется масса, возрастает с ужасающей неуклонностью.
вошел в разъяснения относительно бумажного производства, и его соображения
не будут неуместны в произведении, обязанном своим материальным бытием в той
же мере бумаге, как и печатному станку; но это длинное отступление в беседе
влюбленных только выиграет, если сперва мы вкратце изложим сущность дела.
она служит основой, была известна с давних времен в Китае, откуда по тайным
руслам торговли она проникла в Малую Азию, где, по некоторым преданиям, уже
в 750 году существовала бумага из хлопка, переработанного в жидкую массу.
Необходимость чем-либо заменить непомерно дорогой пергамент натолкнула на
изобретение по образцу бомбицины (так на Востоке называлась хлопчатая
бумага) бумаги тряпичной; они утверждают, что это изобретение было сделано в
Базеле, в 1170 году, выходцами из Греции; другие говорят, что в Падуе, в
1301 году, итальянцем по имени Пакет. Итак, развитие бумажного производства
шло медленно, и история его покрыта мраком; достоверно лишь, что уже при
Карле VI в Париже вырабатывалась бумажная масса для игральных карт. Когда
бессмертные Фауст, Костэр и Гутенберг изобрели книгу, ремесленники, столь же
малоизвестные, как и многие великие мастера той эпохи, приспособили
производство бумаги к нуждам книгопечатания. Пятнадцатый век, столь могучий
и столь наивный, наложил отпечаток наивности той эпохи не только на названия
различных форматов бумаги, но
раковина, корона - все эти сорта бумаги получили свое наименование в
соответствии с водяными знаками, оттиснутыми посредине листа и изображающими
виноградную кисть, лик спасителя, корону, щит, горшок; позже, при Наполеоне
водяной знак на листе бумаги изображал орла: отсюда название бумаги большой
орел. Шрифты же цицеро, блаженный Августин, большой канон получили свои
названия по церковным книгам, сочинениям богословов, трактатам Цицерона, для
напечатания которых эти шрифты впервые были применены. Курсив был введен
Альдами в Венеции: отсюда и его название - италик. До изобретения машин для
производства механическим способом бумаги неограниченной длины самыми
крупными форматами были большой Иисус или большая голубятня,- последний
служил, главным образом, для атласов и гравюр. Обычно формат печатной бумаги
зависел от размеров доски печатного станка. В ту пору, когда Давид говорил
об этом, существование рулонной бумаги представлялось во Франции несбыточной
мечтой, хотя Дени Робер д'Эссон, примерно в 1799 году, изобрел для
механического производства бумаги машину, которую позже Дидо-Сен-Леже
пытался усовершенствовать. Веленевая бумага, изобретенная Амбруазом Дидо,
стала известна лишь в 1780 году. Этот беглый обзор неопровержимо доказывает,
что все великие достижения промышленности и науки осуществлялись путем
неприметного накопления опыта, с необычайной медлительностью, точь-в-точь
как происходят все процессы развития в природе. На пути к совершенству
письменность, а возможно, и язык!., шли ощупью так же, как книгопечатание и
бумажное производство.
лоскут различных тканей,- сказал в заключение типограф.- Лоскут сортируется
и поступает на склады тряпичников-оптовиков, снабжающих бумажные фабрики.
Чтобы дать вам понятие о размерах этой торговли, скажу, что банкир Кардон,
владелец бумажных фабрик в Бюже и Лангле, где Леорье де Лиль в 1776 году
пытался разрешить проблему, над которой трудился ваш отец, затеял в 1814
году тяжбу с неким Прустом из-за просчета в весе тряпья на два миллиона
фунтов, при накладной на десять миллионов фунтов, короче сказать, на сумму
около четырех миллионов франков. Рассортированное и очищенное путем варки
тряпье фабрикант перерабатывает в светлую тряпичную массу и, подобно тому,
как повариха откидывает какую-нибудь приправу на сито, он откидывает эту
массу на железную раму, называемую формой, на которую натянута металлическая
сетка с филиграном, определяющим название бумаги. В бытность мою у господ
Дидо люди бились над разрешением этой задачи, как бьются и по сей день; ведь
усовершенствование, над которым трудился ваш отец,- одно из самых насущных
требований нашего времени. И вот почему: хотя полотно благодаря своей
прочности в конечном счете обходится дешевле хлопчатобумажных тканей, все же
когда приходится выкладывать из кармана деньги, беднота предпочитает
истратить меньше и, подтверждая изречение vae victis! ', терпит большие
убытки. Буржуазный класс следует примеру бедняков. Поэтому льняное белье
исчезает. В Англии, где у четырех пятых населения хлопчатобумажные ткани
вытеснили льняные, вырабатывается исключительно хлопковая бумага. Эта
бумага, помимо того что она легко ломается и рвется, так быстро размокает,
что книга, отпечатанная на такой бумаге, пролежав четверть часа в воде,
превращается в настоящий кисель, тогда как старинная книга не размокнет
пробыв в воде и два часа. Старинную книгу можно высушить, и хотя она
пожелтеет, выцветет, текст все же возможно будет прочесть, произведение не
погибнет. Мы вступаем в эпоху, когда частные состояния из-за уравнивания
доходов уменьшаются, наступает всеобщее обеднение; нам понадобятся и дешевое
белье и дешевые книги, как уже требуются картины малого размера за
отсутствием места для больших картин. Сорочки и книги будут недолговечны -
вот и все! Добротность изделий падает повсюду. Мы стоим перед необходимостью
разрешить проблему, имеющую огромную важность и для литературы, и для науки,
и для политики. Однажды,- это было еще у Дидо,- в моем рабочем кабинете
возник горячий спор по поводу сырья, из которого выделывают бумагу в Китае.
Китайские бумажные фабрики в первую же пору своего существования добились
благодаря качеству сырья такого совершенства в производстве бумаги, о
котором нам и мечтать не приходится. В те годы только и говорили о китайской
бумаге, по легкости и тонкости намного превосходящей нашу бумагу, но эти
драгоценные качества не идут в ущерб ее прочности, и как бы ни была тонка
эта бумага, она отнюдь не прозрачна. Один корректор, человек весьма
образован-
работают корректорами у Лашавардьера!), словом сказать, граф де Сен-Симон,
будучи в то время корректором, вошел в комнату в самый разгар спора. Он
сказал нам, что у китайцев, по Кемпферу и Альду, в качестве сырья идет
бруссонатия - вещество растительного происхождения, как, впрочем, и наше
сырье. Другой корректор утверждал, что китайская бумага вырабатывается
главным образом, из вещества животного происхождения - из шелка, которого в
Китае такой избыток. Тут же при мне они побились об заклад. Так как господа
Дидо - типографы Института, то спор был вынесен на суждение этого ученого
собрания. Господин Марсель, бывший директор императорской типографии,
избранный посредником, направил обоих корректоров к господину аббату Грозье,
библиотекарю Арсенала. По суждению аббата Грозье, оба корректора проиграли
пари. Китайская бумага вырабатывается не из шелка и не из бруссонатии: масса
изготовляется из волокнистых, измельченных стволов бамбука. У аббата Грозье
была китайская книга, интересная как в отношении иконографии, так и
технологии, со множеством рисунков, воспроизводящих бумажное производство во
Акунин Борис
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Сертаков Виталий
Громыко Ольга
Никитин Юрий