перо, произнося с возмущением:
запас на исходе. Получилось, как у Салтыкова-Щедрина: "Баланец подвели,
фитанец выдали, в лоро и ностро записали, а денежки-то - тютю...
вы... Господа, что за ахинея!
гладиолусами украсить его спальню. А едет всего-навсего мужик, которому на
билетишко не наскрести! Подписывать галиматьи не буду. Если я стану
оплачивать путешествия всех чалдонов, то, посудите сами, долго ли я усижу на
своем министерстве?
взглядами, - поймите, что от таких Распутиных крепнет власть нации. Пройдет
еще годдругой, и... Возникла рискованная пауза.
русский человек, перестану узнавать Россию...
чайной, где ни одного пьяного, сидит под иконою благостный старец Распутин в
чистейших онучах, самым скромным образом дует с блюдца липовый чай и,
прикусывая постный сахарок, произносит умиленные речи, свободно оперируя
такими выражениями, как "конгломерат общества" или "деформация русской
личности".
его? Развратин или Паскудин, да, пусть он едет. Но эту нечистую бочку я
перекачу подальше от себя...
был человеком умным. В меру реакционер. В меру либерал.
учителю, любившему в тиши кабинетов общаться с любою мразью. Сейчас война с
Японией близилась к завершению, говорили, что заключить мир поедет министр
юстиции Муравьев, но Витте уже дал Муравьеву взятку в полмиллиона, и стало
ясно, что на конференцию в Портсмуте поедет Витте.
стать графом, хочется быть премьером. Если он облапошит японцев, значит,
дорога в бессмертие ему открыта!
царизма ослабли, в это время - исправно и точно! - продолжал работать
налаженный аппарат министерства внутренних дел, который было принято
называть сокращенно (эмвэдэ)... Министр сидит в желтом доме у Чернышева
моста, а департаменты МВД, будто головы Змея Горыныча, пышут огнем по всей
столице. Самый ответственный департамент - департамент полиции, главный нерв
потрясенной революцией империи...
тропическими растениями, из зелени поют жандармские канарейки. Мебель в
стиле ампир (белое с золотом). Висят мраморные доски с именами "невинно
убиенных" жандармов. Большая картинная галерея. Портреты императоров.
недавно кто-то играл). Как видишь, читатель, ничего страшного пока не
произошло. Ощущение такое, будто попали на частную квартиру. Но отсюда две
потаенные двери выводят в мрачное чистилище великой Российской империи...
поднимемся на второй. Вот тут-то все и начинается! В огромном зале размещена
"книга живота" (картотека на верноподданных). Достаточно тебе разок потерять
паспорт - и ты уже стал человеком, не внушающим доверия. "Книга живота"
учтет тебя, если ты хоть единожды выступил публично, если любишь в
ресторанах произносить пьяные тосты, если ты подписал какое-либо воззвание
(пусть даже к дворникам, чтобы следили за кошками), если напечатал плюгавую
статейку (пусть даже о ловле пескарей на хлебные крошки). Всего пять минут
требуется, чтобы на основе агентурных данных выдали о тебе справку на бланке
серого цвета. И здесь всегда будут помнить даже то, что ты сам давно
позабыл!.. Третий этаж - самый зловредный, ибо здесь расположен сыск, а
заходить сюда могут лишь избранные. Именно тут собраны материалы личного
состава департамента, в пухлых досье покоятся жизнеописания агентов и
провокаторов. Прекрасная библиотека легальных и нелегальных изданий (русских
и заграничных). На третьем этаже сидят похожие на приват-доцентов господа и
почитывают книжечки. Это не жандармы - это скорее ученые с аналитическим
складом ума. Они изучают мемуары революционеров, газеты Парижа и Мадрида,
Брюсселя и Берлина, Токио и Нью-Йорка; красным карандашом, сочно и жестко,
подчеркивают все, что может пригодиться: имена, псевдонимы, даты, клички.
профессуры). Каждая мелочь анализируется, все пустяки сопоставляются. Из
столкновения фактов, порой и незначительных, рождается проблеск первого
подозрения и заводится новое дело. (Шьется дело! - говорят жандармы,
скрепляя досье ниткой с иголкой.) Бесшумный лифт возносит нас на четвертый
этаж. Вот где самый смак политического сыска - расшифровка и перлюстрация.
фототехника мира. Нужное скопируют, раскладывая по полочкам и ящичкам. Тут
же библиотека конфискованных книг и колоссальная коллекция... порнографии!
мировой живописи до дешевых открыток для гамбургских матросов. Зачем это
нужно жандармам - кажется, они и сами толком не знали. Но так заведено еще
со времен Бенкендорфа, и коллекция неустанно пополнялась. Однако на этом
департамент не заканчивается - у него масса потаенных филиалов, начиная с
нищенских притонов в подвалах окраин столицы и кончая богатыми квартирами с
вышколенной прислугой, двумя ванными и уборными...
Коковцев, что союзники, что Распутин... Директор, даже не дослушав, уже
подписал эту бумагу.
миллионы свистят между пальцев. Министры внутренних дел самые богатые, ибо
им не надо отчитываться в расходах рептильного фонда. Куда и на что истратил
- его дело!
личное отличие за заслуги перед православием. Пришлось немало поелозить на
брюхе перед синодскими владыками. Иной раз, чего греха таить, и тошно
становится, как вспомнишь. Однако протоиереев на Руси - хоть мостовые ими
мости, а отцу Иоанну хотелось выдвинуться. Чтобы о нем говорили на улицах:
свернули, Восторгова в толпе отыскивая: "Где? Покажите батюшку Иоанна - хочу
глянуть на наше красно солнышко..." Уже давно угнетало протоиерея мрачное,
как меланхолия, уязвленное честолюбие. А залетел он в мыслях высочайше -
видел себя духовником императорской четы и сейчас имел на Распутина особые
виды. Сначала, конечно, пусть на него посмотрят союзники - члены ЦК, потом
показать чалдона салонным дурам: может, какая из них и вцепится? Если бог
поможет, тогда надо выдвигать Гришку и дальше. Мужик, видать, крепкий! С
башкой! За хлястик его держись - он тебя так и попрет в гору...
тут же отбил телеграмму в Петербург на имя архимандрита Феофана: ВЕЗУ ИЗ
СИБИРИ ЗЛАТОУСТА КРЕСТЬЯНСКОГО ГРИГОРИЯ РАСПУТИНА ЗПТ ПРОШУ БЛАГОСЛОВЕНИЯ
ТЧК. Благословение без задержки было получено... Цепная реакция сработала!
расшевелили и вызвали к жизни того Распутина, которого позже европейская
печать оценит как Der russische Ubermensch (то есть "российский
сверхчеловек"!).
теплее всего валяться в грязи. Вот он выходит из дымной баньки и, приставив
ладонь к бровям, пристально вглядывается в сиреневые дали Сибири, за лесами
которой шумят великие столичные города и где его уже начинают ждать.
1. ПЕРВЫЙ БЛИН КОМОМ
развивались в прискорбном порядке, будто еще раз подтверждая, что
исполнительная власть на Руси ни к черту не годится. До Тюменского уезда не
сразу дошло грозное предписание: НЕМЕДЛЕННО ВЫСЛАТЬ В МОСКВУ ГРИГОРИЯ
РАСПУТИНА. Бумага имела казенный вид, а бланк "Союза Русского Народа" (с
гербами и короной) настораживал начальство... Исправник Казимиров испытал
при виде ее даже некоторое внутреннее напряжение:
все же Попал... Писано тута ясно: выслать!
арестовать Распутина и направить его в уездную становую квартиру под охраной
верных людей. Белов оперативно созвал из села мужиков подюжее, растолковал
боевую задачу:
я, как староста, вязать его стану...
Акунин Борис
Соломатина Татьяна
Березин Федор
Пехов Алексей
Белов Вольф
Витковский Евгений