мне моего мальчика... Мы похоронили его во дворе, возле стены.
капли раскаленного металла, в мой мозг.) - Он был смелым, честным! Он
хотел спасти тех, кто уже начал борьбу с фашизмом...
свинцовые воды Мааса. Вот прошли самоходные баржи. На корме, возле
рулевого, германский солдат. Вот прошел катер. На его крыше, болтая ногами
в широких сапогах, сидит германский солдат. По набережной прошла группа
бельгийских предателей-рексистов*. Они вооружены, но их охраняют
гитлеровские солдаты...
стоном отвечает земля.
имеет хороший аппетит. Люди, хлеб, уголь... Все нужно гитлеровскому
"райху".
сказала мне соседка. Она до войны торговала открытками и марками, я ее
помнил...
внесли моего Яна, была всегда открыта. Брали из моих рук карточку и клали
на край стола крошечную порцию хлеба... Люди всегда на что-то косились.
А-а, это, вероятно, на деньги. Они так и валялись на полу и на столе,
между бутылками вина и консервными банками. Я не притрагивался к ним.
Грязные, кровавые деньги!..
толпы?
бы, чтобы спасти тех, кто борется!
который похищает Германия у моего народа?.. Нет, нет, не может быть! Они
борются! И, если придет Фрезер, я спрошу у него, что они делают, что
делать мне, чтобы отомстить за Яна, за тысячи и тысячи арестованных и
убитых...
Вот кто-то поднимается по лестнице, берет веник, подметает. Это тетушка
Марта.
хлеб, не нужен! Я не хочу его есть даром! Я хочу работать, я ведь очень
сильный.
совсем вырос!.. Нет, я даром есть хлеб не хочу, я хочу... Но что я могу...
один?
и также смотрел на Маас. Прикрытый заслонкой красный огонек дебаркадера
против моего окна дробился на волнах спокойной реки. Узкой красноватой
полоской вставало на горизонте зарево. Чугунные украшения на куполе
собора, казалось, ожили.
Антверпене фашисты приказали всем евреям надеть специальные повязки. Весь
город вышел с такими повязками...
налоговые инспекторы, когда начались реквизиции скота и хлеба, они быстро
прозрели...
фламандской деревни. В Савентгейме пожар... Вы знаете, господин Меканикус,
этот завод?
охотничье оружие. Критически осмотрел его.
работу?
им пригожусь - тем, кто борется. Я нужен народу Бельгии".
серьезные эксперименты я производил в заводских лабораториях, но в ней
было все, чтобы искать, думать...
порядок, занимайтесь там наукой, ну, что-нибудь такое делайте, чем и до
войны занимались. Для вида... если заинтересуются. А лучше вообще и виду
не показывать. Окна мы завесим... Лаборант нужен?.. Пришлю.
очень нужен: такой материал, понимаете?
сказал Фрезер, - У меня есть подвал.
действующих частей которого я стал. Внизу, в подвале, сваривали трубы.
тротуаром.
предварительных опытов, дал задание на сырье. И должен сказать, что у меня
не было случая нехватки каких-либо материалов. Иногда ко мне никто не
приходил, и я спал, держа на ночном столике взрывную машинку, на случай,
если ко мне пожалует гестапо. Какое-то необыкновенное спокойствие
воцарилось в моей душе. И, когда издалека доносились взрывы, когда мимо
меня проносились немецкие санитарные автомобили, я особенно крепко спал в
такие ночи. Я мстил за себя, за сына, за свою страну-Фрезер иногда
приносил мне чертежи различного рода взрывных устройств. И я должен был
дать свое заключение о нужных составах взрывчатых веществ. Это были очень
сложные мины, чаще всего замедленного действия, с отпиленными от динамиков
пластинками магнитного сплава. А наверху, в своей заброшенной лаборатории,
я занимался пустяками, производил для вида какие-то опыты, просто для
того, чтобы стереть пыль с приборов.
немедленно возвращали, но я хранил квитанции на случай обыска.
быть, от меня исходило такое спокойствие, что никому и в голову не
приходило заподозрить что-либо... Сыграло здесь роль и мое фламандское
происхождение.
лаборатория переносится в другое место. Ночью ко мне пришли люди из отряда
Сопротивления и начали осторожно разбирать установку для получения
взрывчатки. Они почти неслышно работали ключами, но все же я попросил
Фрезера постоять у двери .и послушать, не очень ли мы шумим в подвале.
речь и кто-то бьет ногой в дверь. Я поднялся к парадной двери и
прислушался.
знакомый мне голос:
стоял обросший щетиной, похудевший, Вольфганг Матерн.
прикрыл дверь. - Ну, что же мы стоим? Приглашай!.. Я знаю, что ты на меня
сердишься. Но разве я виноват?..
я не убирал, и осветил фонариком стол.
Корнев Павел
Афанасьев Роман
Круз Андрей
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Пехов Алексей