read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- А мы с Юрием Акимовичем здесь, в резерве. Все было решено под грохот и водянистые колыхания пространства. Волков убежал собирать своих.
- Теперь вы, Витя. Возьмите вот стул, прикройтесь. Секунду Буров и Пец смотрели в глаза друг другу. Виктору Федоровичу было что крепко сказать директору напоследок ("Тоже мне король Лир - папа Пец, Хрыч, куда к черту!" - мелькнуло в уме). Но вместо этого он вдруг шагнул к Валерьяну Вениаминовичу, обнял его - и они расцеловались, как друзья, которым больше не увидеться. Потом Буров через бомбардируемое обломками пространство пошел к арке.
Возможно, ему лучше было бежать - только он не мог бежать. Душа была охвачена восторгом и ужасом; но ужас этот не имел ничего общего с животным страхом боли и смерти, от него не смешивались мысли и не дрожали колени. Осколки бетона барабанили по днищу стула над головой, задевали бока, падали около ног. Вокруг творилось такое, что юлить не имело смысла: разбушевавшееся НПВ каждым своим шевелением могло скомкать его, порвать, стереть в пыль. И сознание того, что не имеет смысла предугадывать опасности, а надо просто идти и делать, что намерился,- придавало Виктору Федоровичу спокойствие и силу.
И он дошел - сначала до арки, а там и до входа в средний слой. Скрылся в нем.
- Может, и я пойду, подстрахую? - неуверенно предложил Зискинд.- Мало ли что...
- Не следует проявлять отвагу через силу,- спокойно и без желания обидеть сказал Пец.- Ничто не следует делать через силу. Вам ведь не хочется идти. И не нужно, он дойдет.
"А вы?" - вопросительно взглянул на директора Зискинд - но не сказал, поняв, что Валерьян Вениаминович снова отключился, думает о своем, глядит туда, куда ушел Буров.
"Когда люди многое делают через силу, стихии воздают им тем же. Мы живем в прекрасном и яростном мире, Платонов прав. Но, пожалуй, все-таки в куда более яростном, чем прекрасном. Не людям увеличивать его ярость - в этом они ничто перед вселенской мощью. Мир, природа ждут от них вклада другим - прекрасным. Тонким, возвышенным, продуманным, умным. Энергия и вещества коими, как нам кажется, мы владеем, у нас не свои, а это - свое. Этого, красоты-тонкости, без нас не будет - ни в местных процессах, ни в мировых. А объекты, даже и планеты - лишь мгновенные состояния процессов. Образы событий.
Я немало ошибался, да ошибались и мы все, сомневались, искали, меняли мнения и решения, разочаровывались, переделывали. Вероятно, я нахомутал, и сейчас, Витя. Прости... Мог бы ошибиться, поступив по-иному. Что поделаешь, нельзя нам ждать, пока в Совершенное Знание проникает Совершенный Человек. Не дождемся. Надо самим, какие ни есть. Пытаться, искать, стре... ох! Что это?!"
Вспышка света в глазах, но вместо грохота - боль в черепе. Это было не внешнее: удар, как и в Шаре, пришел изнутри. Все сверхчеловеческое напряжение последних часов, все прожитое и пережитое вложилось в этот удар в мозгу, в кровоизлияние. Пец слепо нашаривал, за что бы ухватиться, но руки не слушались. Тело само отшатнулось к стене проходной, оползало на подгибающихся ногах. Зискинд едва успел его подхватить:
- Валерьян Вениаминович, что с вами?
"Ох... а!.. вот оно что... вот что - чего сам хотел. Все как у Корнева, с точностью до плюс-минус желаний. Ооо! Ну и боль!.. Ничего, теперь можно... отпущаеши... ничего. Оох!"

Малиновая "Волга" Ястребовых катила по проселку, поднимая глинистую пыль. Сын выбрал направление, которое прямо уводило от Шара, и гнал, не жалея рессор. Герман Иванович все оглядывался. В башне народу... ой-ой! "Драпать надо, драпать!" - бился в уме энергически произнесенный сыном глагол.
...Герман Иванович отведал войны только в последний ее год, девятнадцатилетним младшим сержантом, технарем на аэродроме. Тогда драпали немцы. Впрочем, и в предыдущие годы этот глагол применяли исключительно к ним; наши - отступали.
- Да не гони ты так! - не выдержал он последнего толчка на ухабе.- Гляди, багажник опять распахнулся, зараза!
Сын оглянулся, затормозил, выругался. Он впервые при отце ругнулся по-черному; тот удивился: гляди-ка осмелел.
- Говорил же тебе сколько раз!..- выскочил закрыть багажник. Дальнейшее произошло как-то неожиданно для самого механика: он переместился на сиденье сына, для пробы давнул правой, плохо слушающейся ногой педаль тормоза: будет работать! - включая сцепление, дал газ. "Волга" рванула с места. Отъехав метров сто, Герман Иванович свернул на сжатое поле, двинул по стерне обратно. Сын бежал наперерез, махал сорванной с головы норковой шапкой, что-то кричал. Но не успел, стал. Механик, проезжая, только покосился на рыжего, родного, похожего: вид у того - в дубленке посреди пыльного жаркого поля - был довольно дурацкий;
пробормотал: "Ничего!.." - прибавил еще газу, вывел машину на проселок, обратно к Шару.

Удар. Боль. Вспышка в мозгу. Болевой шквал будто дробил тело Валерьяна Вениаминовича, он не слышал ничего, не видел клубов пыли и дыма, сверкания искр наверху. Но какие-то участки его мозга еще сохраняли ясность - и нельзя было поддаваться, надо что-то еще успеть додумать и понять.
"...о чем я перед этим?.. Ага, пытаться и стремиться. Ну, конечно, в этом общий смысл:
- из всех движений материи лишь немногие, самые мощные, порождают галактики, а из них лишь редкие в напоре своем разделяются на звезды - но без прочих действий не было бы и их...
- и среди обилия живых существ лишь немногие выйдут за круг обменного существования, начнут мыслить - но не было бы всех, не появились бы и эти...
- и так во всем... ооо!"
Удар, боль, вспышка. Юрий Акимович суетился, не зная, что делать: положил Пеца вдоль стены на спину, решил было перетащить его в комендантскую, кинулся туда - там явно не было места;
принялся звонить в "Скорую". Умом он понимал, что директор кончается, ничем ему не поможешь (даже с Буровым так простился, ему сказал, что необходимо кому-то остаться здесь...), но в таких случаях предполагается что-то предпринимать, бороться за жизнь.
На лебедке слева туго натянулся канат, распространяя контрабасовый гул; там лопнул кабель-заземлитель. В высоте с новой силой 'завыл ураган перекачки. Колыхался сумрак, извивались контуры башни: НПВ воочию доказывало, что именно оно, а не суетящиеся комочки, завитки материи - первичная реальность!
"Оох, боль! Бей, не жалей... Только врешь: я еще существую. Я существую! И так во всем, говорю я, во всех проявлениях бытия:
...из тысяч рассеянных ветром семян только одно достигнет плодородной почвы - но не будь тысяч, не продолжилась бы жизнь растения. Так и идеи, попытки разума продлить себя...
...и неправ был Любарский, что пена веществ суть нашей телесности. Пена эта, турбулентное кипение жизни, возникает только в самых мощных струях времени - вот они-то и есть суть наша.
...потому что все едино в Книге Бытия, волнующейся материи: вся она состоит из волн-попыток, струй-попыток, миров-попыток. Из них большая часть ниспадает втуне - но без всех не было бы и крайне выразительных, выплескивающих избыток действия-жизни к новому развитию. Пытаться и стремиться!.."
Удар-боль-вспышка. И вверху мгновенным сиянием выплеснулся из Шара метагалактический свет - знак того, что там состоялась еще одна вселенная-попытка, а в ней галактики-попытки, звезды и планеты-попытки. Свет озарил лицо Валерьяна Вениаминовича.
"Удар - свет... какой свет! Куда ты течешь, Вселенная? Что поют твои звезды, какую мелодию выводят: Реквием или Гимн?.. Ты сама не знаешь этого, Вселенная, только желаешь узнать. Для того и порождаешь мириады существ, которые воспринимают, изучают, постигают другое и других, а все вместе - себя. Тебя. Принимай же среди них и меня, мою жизнь-попытку. Стремиться..."
И смерть была как русло: ручеек жизни человека впал в спокойно-мощный, неразличимо-ясный и стремительный поток Времени, растворился в нем и помчал далее в Едином - в вечность.

Гремел гневался, грозил апокалиптическими бедами Шар. За оградой зоны Волков расставлял офицеров - ждать сигнала, выстрела. Мелово-бледный от боли в перебитой ключице, брел вверх с этажа на этаж Буров. Взлетели над пылью, сумраком и грохотом вертолеты со сваренными многометровыми лоскутами сети. Спешно поднятые по приказу Страшнова в воздух две "Пчелки" и Ан-28 разворачивались и ложились на курс к Шару. Механик Ястребов, то выжимая газ, то притормаживая немеющей правой ногой, мчал по бетонке на своей "Волге" к башне. Анатолий Андреевич Васюк-Басистов, помогая ногами дохлому моторчику мопеда, давил на педали, подскакивал на ухабах. Катил в такси, ободряя перетрусившего водителя, Любарский.
По дорогам и прямиком через степи шли, бежали, ехали, летели к Шару - люди.

1970-90, Киев - Полтава - Подмосковье - Причерноморье - Прибалтика.
















































































































Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 [ 23 ]
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.